class="p1">– И вы все так просто поверили в какие-то там писания или есть хоть что-то, подтверждающее безумные предположения?

Они одновременно покосились на Вальтерсона, а он ещё больше нахмурил густые брови.

– Джеральд?

И что же он мог знать? Но моё внимание привлекло поведение Вивеи. Она опустила глаза в пол, а по бледному лицу поползли красные пятна. Внезапный грохот прервал мысли. Джеральд привстал со своего стула и кулаком ударил по столу.

– Это решать не вам. Никто не вправе делать выбор за него.

– Я тоже так думаю. – Девушка подняла голову. – Но все должны знать правду. Это касается каждого, а не только его. Лорд Вальтерсон, от выбора Этана зависят жизни всех. Так пусть хотя бы они знают причину.

– Ты была не вправе подслушивать. – Джеральд упёрся двумя руками в стол и подался вперёд. Йори сосредоточенно наблюдал за ним, как будто готовился в любую минуту утихомирить разбушевавшегося медведя.

– А вы не вправе скрывать такое ото всех! – Вивея тоже вскочила со своего места.

От их спора в голове загудело. Волчица оскалила зубы и негромко зарычала. Я положила руку ей на морду.

– А ну замолчали все! – мой голос оглушительно прокатился по залу.

Столько лет правления страной просто так не забываются. Даже Кристиан неосознанно опустил руки и выпрямился.

– Леди Селеван, – уже спокойно обратилась к ней я, – вы подслушали лорда Вальтерсона и Этана, так?

Девушка покраснела и, вцепившись пальцами в края мехового плаща, виновато кивнула.

– Джеральд, о чём был ваш разговор?

Вальтерсон упрямо молчал.

– Прикажешь мне пытать здесь всех? Или, может, пойти и спросить прямо у Этана?

– Бог сказал Этану, что вы – перерождение Маэля, а он – Нэима. Проклятие исчезнет полностью тогда, когда клятва будет разрушена и сосуд бога убьёт перерождение Первого короля. Если этого не сделать, то Этан станет меченым, а проклятые земли заполонят мир. Связь между ним и Эмилием восстановится только после вашей смерти.

Голос Вивеи срывался. Она старалась объяснить всё точно и быстро, и от этого волновалась ещё больше, но суть была ясна. Значит, вот что скрывал Этан. А ведь внутри я уже давно ощущала это противное чувство недосказанности. Моя беспечность ни к чему хорошему не привела.

– То есть меня нужно просто убить?

– Нет, Бардоулф. Тебя должен убить именно Этан. Кровь Первого на руках бога. В месте, где всё началось. – Сигурд даже не дёрнулся, произнося «приговор».

Я глубоко вздохнула, впуская свежий воздух в лёгкие, и на мгновение прикрыла глаза. Всё хорошо. Боги дали мне насладиться жизнью ещё немного без боли и пустоты. Бардоулф уже мёртв, так почему бы безымянной девушке не отправиться следом за ним, чтобы спасти того, кто заслуживает жить счастливо? Выбор для меня был слишком очевиден. Открыв глаза, я почувствовала прежнюю уверенность. Теперь появилась цель.

– Где всё началось? Ты имеешь в виду место ритуала – захоронения Первых?

Сигурд согласно кивнул.

– И чем быстрее, тем лучше. Проклятие стало распространяться слишком быстро, а силы Этана на исходе.

– Вы не имеете права решать за него! – рявкнул Вальтерсон.

Я спокойно подошла к нему и заглянула в глаза. Мне очень не хотелось прибегать к такому, но он мог всё испортить и предупредить Этана.

– Ты прав, не имеем. Но тогда Йори умрёт, и ты не сможешь его защитить. Все жертвы и убийства будут напрасными. Подумай об этом.

Грязный и мерзкий трюк – надавить на больное, пригрозить отобрать самое ценное, ради которого уже пожертвовал слишком многим. Глаза Джеральда опасно прищурились, а зубы скрипнули – он всё понял.

– Я тоже против этой идеи, – Эмилий решительно встал.

Что же, придётся напомнить и ему тоже.

– Вы считаете, что леди Селеван и ваш дорогой Ланкайетт в восторге от того, что их король и друг медленно убивает себя? А как же ваш народ, Эмилий? Что вы будете говорить простым людям, когда гниль захватит все земли, и не станет ни еды, ни воды, и дети начнут умирать от голода?

– Мы найдём выход. – Он своенравно вздёрнул подбородок.

– Уже нашли. А ваше с Этаном упрямство доведёт всех до смерти. Очнитесь уже! – я перешла на крик. – Твой Словотворец умирает, а ты защищаешь человека, которого уже нет в живых.

Никто не смотрел на меня. Все молчали и прятали глаза. Они знали, что я права, но признать такую истину никто не хотел.

* * *

Эмилий утверждал, что Этан ни за что не поведётся на «сказку» про ритуал и кровь. Тогда Сигурд добавил вариант с Хельгуром. История о ведьме не была ложью. Она действительно могла что-то знать, но дорога в другую страну стала бы поездкой в один конец. Этан не перенесёт её. Я же была уверена, что он ничего не заподозрит. С каждым днём проклятие забирало у него всё больше сил. Аппетит пропал, а спал он урывками с книгой в руках. Тело теряло чувствительность. Ясно мыслить мешали боли и письмена Первых, которые, как пиявки, высасывали последние крупицы жизни. Обмануть Этана не составило труда, словно ребёнка. Жестоко, но его жизнь была ценнее моей.

Он поверил легко и просто. Эмилий до последнего боролся с собой. Ланкайетт тоже не мог смириться с этой жертвой, но жизнь его короля была важнее. Вот только Вивея говорила об этом в открытую, а Кристиан предпочитал действовать. Мужеству девушки стоило позавидовать. Мрачный Джеральд был готов сорваться в любое мгновение, но оковы, созданные им же, крепко держали его на цепи. Йори принял всё без лишних слов и вопросов. Самый большой заговор и обман увенчался успехом.

Последнюю ночь Этан лежал в моих руках. В груди щемило от боли. Но в этом была толика радости: он сможет жить дальше как Словотворец. Эмилий позаботится о нём, а Этан когда-нибудь забудет Бардоулфа, обязательно. Безымянной же девушки и вовсе не существовало. Потом придёт новая жизнь и новая эпоха. Но всё-таки оставалась одна вещь, которую я хотела узнать перед смертью. Она послужила причиной множества бессонных ночей.

– Этан… – я тихо позвала его, – а сейчас ты можешь закончить ту сказку?

– Сказку?

Его голос звучал немного сонно и приятно ласкал слух.

– Да, ту сказку, которую ты рассказывал в палатке. Про мужчину и девочку с мальчиком. Может, сейчас самое время узнать финал истории?

Этан замер в моих руках и задумался.

– Девочка с мальчиком выросли. Они долго оплакивали смерть дорогого человека, но решили двигаться дальше, ведь он наблюдал за ними с Небес и не хотел видеть их слёзы.

– А что потом?

Я перебирала