—  Да уж не от любви к тебе я это сделала! —  снова рассмеялась Камира. —  Не важно сейчас, почему... Ты мне сама-то никогда не нравилась.

—  А ты мне нравишься - когда не желаешь мне зла, —  искренне сказала Алира с достоинством королевы. —  Я прощаю тебе прошлое. И никогда не забуду то, что ты сделала сейчас.

Что-то дрогнуло в лице воительницы. На мгновение оно приобрело какое-то беззащитное, детское выражение. Она неожиданно опустила глаза.

—  Да что сделала... —  усмехнулась она. —  Вернула тебе память. Все. А наше будущее все также опасно.

—  Не ты вернула ее, —  ответила Алира, положив руку на живот. В ее голосе зазвучала ласка. —  Это он, мой малыш. Но ты оказалась рядом, ты рискнула прийти. И помогла ему, сказав мне нужные слова.

—  Проклятье! —  вдруг выругалась Камира. —  Ты и верно... хорошая! И достойна его!

—  Его... —  эхом произнесла Алира. Тревога новой волной залила ее сердце. —  Где он? Гор! Камира, прошу, скажи мне!

—  Я не знаю, —  досадливо закусила губу Камира. —  И это самое мерзкое. Золотой змей врет, что отправил его на юг после Испытания. Но я не верю... А что-то мне подсказывает, что без него нам не справиться. Дьюки побери этих драконов! Одни проблемы от них! Может, ты знаешь? Ты вроде как его избранная или что-то там такое...? —  Камира испытующе поглядела на Алиру.

Несколько мгновений Алира молчала, прислушиваясь к ощущениям. Рука ее так и покоилась на плоском еще животе.

Потом подняла глаза на Камиру.

—  Я не знаю. Он знает, —  указала на свой животик. —  Он! Боже мой! Мой Гор... Он там, внизу, под землей...

—  Вот только давай без новых обмороков! —  прошипела Камира, на всякий случай поддержав ее за плечо. —  Без паники, девочка. Нужно решить, что делать, а не дергаться!

—   Ты с ума сошла! —   Гастор прожигал ее взглядом, в котором горело искреннее возмущение. —   Мало того, ты прокралась к девушке, нарушив все правила, так еще и хочешь пойти против Золотого змея! Золотого змея, ты понимаешь, Камира?! Нашего бессменного Правителя!

Камира устало вздохнула и присела в кресло. Она знала, что разговор с Гастором будет сложным. Что он будет сопротивляться их с Алирой плану.

Будет называть ее сумасшедшей и угрожать запереть ее в спальне. С ним наедине, конечно.

Она была готова к этому и собиралась пустить в ход любое оружие - от разумных доводов до страстного соблазнения. Были особые ласки, от которых Гастор становился куда более покладистым, чем обычно...

Но все оказалось хуже. Теперь Камира видела, что этот Золотой червь действительно делает что-то с мозгом своих подданных. Превращает их в кисель, способный лишь проявлять преданность Правителю.

Нет, прежде она и сама считала, что Золотой - мудрый прекрасный Правитель. Но факты! Факты нынешних дней сразу доказали ей, что он подло манипулирует другими. Правит, может быть, и неплохо. Но не дает своим подданным выбора.

Все это страшно злило Камиру. А особенную досаду вызывало то, что ее любимый Гастор также предан этому червю, как другие. Что Золотой змей посмел задурить мозг и ее дракону - умному, сильному, смелому! Великолепному!

—   Ответь мне, как это вообще пришло тебе в голову?! —   Гастор подошел к ней, цепко схватил за плечи и заглянул ей в глаза. —  - Ты понимаешь вообще, что если бы тебя поймали, то пощады бы не было!

Камире стало обидно до слез. Ну как ей пробиться к острому разуму своего дракона!

Видимо, ее взгляд выразил растерянность, и в разгневаеном лице Гастора что-то дрогнуло.

И тогда Камира поняла, что делать.

То, что она не делала почти никогда. Лишь наедине с собой. В самые сложные моменты.

Она заплакала, так и глядя на Гастора снизу-вверх.

Лицо дракона дрогнуло снова, в глазах мелькнуло искреннее удивление.

—   Ну что ты, на самом деле... —   прошептал он, стирая слезу с ее щеки. А в следующий момент подхватил Камиру на руки и опустился в кресло, держа ее как ребенка.

—   Ну расскажи мне еще раз свои доводы... —   сказал он ласково, легко поцеловав ее в соленые губы.

В сердце Камиры заиграл победный марш. Она была готова использовать любое оружие, но не ожидала, что сработает именно это, не запланированное ею. Женское оружие.

Теперь он будет ее слушать.

***

—   Золотой змей сказал ей, что вернется через три дня, —   закончила Камира. —   Мы должны забрать ее завтра. И завтра же освободить Гора. Я не знаю, что там под землей. Надеюсь ты знаешь. И спрятать их, есть на свете место, где Золотой змей не сможет нас всех достать?

Гастор сумрачно усмехнулся. Он все также держал ее на руках, ласково и покровительственно, а лицо его было совершенно серьезным. Усмехнулся.

—   Я знал, что ты погубишь меня с того момента, как тебя увидел. И вот этот день настал… Такое место есть, Камира. В Далеких горах. Там Золотой змей не сможет достать вас с Алирой. Ни один дракон не может войти в то древнее святилище. Ни Золотой змей, ни мы с Гором. Я сделаю все возможное. Мы с Гором спрячем вас там. А нам самим... придется сражаться и погибнуть или предстать перед судом.

—   Нет, так не пойдет, —   заглянув ему в глаза, сказала Камира. —   Мы выживем все. И я... —   она томно потянулась в его объятиях, —  - Не погублю тебя, а сделаю Правителем драконов. Мы разоблачим Золотого змея и...

—   Ах вот, что ты задумала! —   мрачно расхохотался Гастор. —   Хочешь власти, коварная женщина?

—   Хочу для тебя самого лучшего. Того, чего ты достоин... —   прошептала Камира, проводя пальцем по уголку его губ.

— А ты знаешь, что когда-то… прежде драконами правили Черные? — сказал Гастор, пощекотав пальцем Камиру под подбородком. Стало щек отно, и воительница, вошедшая в тот вечер в роль маленькой девочки, поводила головой и прижала ее к груди с тихим «ай!». — Если произойдет революция, Правителем станет Гор.

— Он не захочет и отдаст власть тебе, — улыбнулась Камира, обвивая руками его мощные плечи. — Ему это не нужно. Поверь мне. Я знаю.

— Посмотрим, — тихо сказал Гастор, склоняясь к ее полным чувственным губам, мягко прикусил одну из них, рождая у Камиры внутри тягучие вихри. — Сейчас нам главное выжить…

После страстного поцелуя они еще поговорили о том, что нужно совершить завтра. Было кое-что, что облегчало задачу. И Гастор с Камирой собирались этим воспользоваться.

А потом любили друг друга горячо, с полной отдачей, как в последний раз, ведь оба понимали, что эта их ночь и верно может быть последней. Камира отдавалась ему, как ни одному мужчине. Так, как не отдавалась прежде даже ему.

Лунный свет пробивался сквозь шторы, играл отсветами на их смуглой коже, когда Гастор с хриплым рыком вновь и вновь входил в нее, а Камира изгибалась ему навстречу, и тонула в ранее неведомых ощущениях, когда наслаждение заставляло содрогаться и биться все ее тело, каждую клеточку без остатка. Стоны, переходящие в крики, разносились бы по дворцу, если бы Гастор не поставил полог тишины.