Первое, что она заметила, последовав за Ахмедом в его лагерь, – это что юной женщине по имени Аджия совершенно не понравилось ее с Заком появление. Аджия подняла на Ахмеда вопрошающие глаза, когда он их представил. И слова Бургибы при этом были слегка странными: «Аджия, познакомься с Заком Данлопом. Мы работаем вместе. Кто бы мог подумать, что танзаниец вроде меня по имени Ахмед Бургиба может иметь друга-неверного?»

Ариэль представили как знакомую Зака.

Это заставило Аджию бросить быстрый негодующий взгляд сперва на Зака, потом – на Ариэль, прежде чем послушно опустить глаза.

Ахмед и Зак пошли вперед, а женщины пристроились за ними, но ни разу Аджия не попыталась радушно встретиться с Ариэль взглядом. Ариэль пришла к выводу, что они с Заком – нежеланные гости. Аджия то и дело повторяла, что для них наверняка будет удобнее, интереснее и логичнее вернуться до наступления ночи в Удугу, где остался их багаж.

Когда они добрались до маленького лагеря, Ахмед пошел поговорить с человеком из охотничьего отряда, который потом подавал еду и пиво под названием «Нинкаси». Ахмед почему-то широко ухмыльнулся, а Зак застонал и скорчил гримасу, покачивая головой. Тем не менее он залпом опорожнил две бутылки, избегая отвечать на вопросы Бургибы о процессии в Удугу и о раненом человеке, которого он называл преподобным Полом Джозефом. После увиденного на поляне в джунглях Ариэль ни за что бы не догадалась, что встретилась с преподобным.

Бедный Зак! Она испытывала больше жалости к нему, чем к себе, забеременевшей невесть от кого в последний год обучения в Чоате. Не в силах встретиться лицом к лицу с трагической реальностью, она в отчаянии отправилась в Африку. Данлоп отправился сюда, потому что любил свою жену, – отправился только для того, чтобы поймать ее на измене. Ариэль всегда считала отчаянные меры полностью устаревшими – до тех пор, пока не застала жену Зака на месте преступления, пока не увидела, как отреагировал на это Зак… Пока не очутилась в изумительном дала-дала. Теперь она понимала не только угрюмость, но и отчаяние. Несомненно, она и ее галантный товарищ по путешествию оба временно спятили. Кто в таком состоянии мог думать о багаже?

Не обращая внимания на завуалированные вопросы Ахмеда и намеки Аджии на то, что им пора уходить, Зак встал из-за стола и спросил:

– Могу я просто прилечь на минутку в одной из палаток?

Ахмед кивнул. Аджия так сжала губы, что Ариэль подумалось – они навсегда останутся плоскими. Зак потащился в ближайшую палатку, откинул клапан и мгновенно уснул на одной из кроватей. Ариэль знала, что в этом виновато не только пиво.

Она внезапно осталась одна за лагерным столом. Ахмед и Аджия глазели на нее, но с разными выражениями: Ахмед – с озадаченным, а Аджия… Хм, с убийственным выражением.

Ариэль нервно встала и показала в сторону Удугу:

– Скажите Заку, что я… вернусь ненадолго в деревню, хорошо?

Ахмед тоже встал:

– Я пойду с вами.

Она подняла руки, давая понять, что в том нет необходимости.

– Спасибо, я помню дорогу!

И Ариэль быстро зашагала прочь, не дожидаясь возражений.

Войдя в джунгли, она подумала: «Хорошо, Ариэль, помни – надо смотреть, куда ступаешь!»

Осторожно следуя собственному совету, она шла к Удугу и почти уже добралась до него, когда услышала сзади:

– Юная леди!

Рядом возник Ахмед.

– Вы – близкая подруга Зака?

Ариэль остановилась и вздохнула:

– Нет, я просто беременная беглянка из школы, разбившая сердца своих родителей. Я повстречалась с Заком во время перелета, и он был очень добр ко мне, вот и все. Я никогда до позавчерашнего дня его не видела.

Ахмед неодобрительно нахмурился:

– Вы согрешили!

– Не-а, не грешила я. Даже не знаю, как это случилось, я…

Слезы навернулись ей на глаза. Ариэль не могла поверить, что она стоит здесь, делая признания совершенно чужому человеку, и собирается заплакать. Повернувшись, она бросилась к деревне – и вдруг завопила, почувствовав острую боль в руке.

– Не двигайтесь! – приказал Ахмед, и она перепуганно подчинилась.

Самая длинная змея, какую когда-либо видела Ариэль, серебристо-серая, с угольно-черной пастью, глазами и языком, глядела на нее, свернувшись для броска. Потом змея развернулась и с быстротой молнии исчезла в зарослях.

Ариэль опустила глаза и увидела на тыльной стороне своей руки две кровавые точки – следы укуса. Когда Ахмед подбежал к ней, она вся дрожала.

– Что… что это было?

– Черная мамба!

Ахмед снял ремень и перетянул ее руку.

– Ядовитая?

– Да! Одна из самых ядовитых!

Он стягивал ремень до тех пор, пока Ариэль не поняла, что кровообращение в руке прекратилось, и все равно рука на глазах опухала.

– В вашем лагере есть медик?

Ахмед быстро обернулся в сторону своего лагеря, который был далеко отсюда, потом посмотрел вперед, в сторону Удугу – деревня была ближе.

– Кажется, у меня кружится голова! – сказала Ариэль.

В следующий миг Ахмед поднял ее на руки, а потом джунгли вокруг и небо вверху расплылись и исчезли.

Когда Ариэль открыла глаза, она лежала в туземной хижине и над ней наклонялся старик. Она услышала, как кто-то вопит о том, что ампул с противоядием не хватает, а старик ответил:

– Успокойся.

Ей подумалось, что она умирает. Так вот каково это – умирать…

Мгновение спустя она покинула свое тело, глядя вниз, блаженно счастливая, хотя и смутно грустя о лежащей тут девочке, грустя о своем умирающем теле.

Она наблюдала, как старик приподнял ее голову и влил ей в рот что-то густое и темное. Она знала, что это отвратительная на вкус штука, но все происходило не с самой Ариэлью, а лишь с телом, лежащим внизу. Она узнала старика – это он сидел верхом на Заке, не давая тому убить Пола Джозефа. Позади старика стоял парнишка, с виду примерно ровесник Ариэли. Как и она сама, он находился сразу в двух местах – в своем теле и наверху, вместе с ней. Он улыбался и был таким милым, с кудрявыми волосами.

«Ты тоже умираешь?» – спросила она его – теперь она могла говорить без слов.

«Нет, а ты?» – ответил он.

Она не знала, что умереть или нет зависит от нее.

«Нет, если я могу остаться в живых».

«Хорошо, тогда возвращайся», – сказал он.

«Подожди, могу я сперва задать тебе вопрос?»

Он улыбнулся.

«Я так и знала! – сказала Ариэль. – Я так и знала!»