Вот по каким законам судили Эдит и признали ее виновной.

Задача передо мной стояла непростая. С одной стороны, у меня было поручение от леди Акфильд, которое я поклялся выполнить – попросить Эдит, чтобы она не препятствовала быстрому разводу, – а с другой – в Бротоне мне ясно продемонстрировали, что Чарльз все еще любит свою жену.

– И что ты собираешься сказать? – спросила Адела утром того дня, когда я пригласил Эдит пообедать вместе.

Естественно, я все рассказал жене. Не помню, чтобы я обещал хранить дело в строжайшей тайне, но даже если бы именно так и было, я не считаю, что такие клятвы подразумевают и супруга, за вычетом разве что самых исключительных случаев. Ничто так не раздражает, как жизнь бок о бок с хранителем важных тайн.

– То, чего ждет от меня леди Акфильд, я полагаю.

– Только не говори мне, что собираешься отстаивать права этой несчастной девочки, Марло.

Я покачал головой:

– Нет, в это я ввязываться не стану. Скажу только, что они хотят, чтобы все поскорее закончилось, и все.

Адела размышляла:

– Скажи, что леди Акфильд хочет, чтобы все скорее закончилось. Это будет ближе к истине. – Учитывая ее предубежденность, я счел это очень справедливым и похвальным замечанием.

Мы договорились с Эдит встретиться в «Капризе». Он сочетает в себе чистые, строгие линии интерьера с легким и ненавязчивым шармом. Я рассудил, что все это будет подходящими декорациями к предстоявшему нам разговору. По прибытии я обнаружил, что нам отвели столик в отдалении от бара. Случайность, но очень удачная. Я заказал шампанского, чтобы взбодриться, и принялся ждать свою гостью.

Эдит была рада моему выбору заведения. В последнее время Саймон много работал и зарабатывал вполне уважительные суммы, но учитывая выплаты за купленное в рассрочку жилье, жену и разнообразные долги, которые приходится отдавать каждому актеру, когда дела вроде бы опять начинают идти в гору, он был не особенно охоч до развлечений в Уэст-Энде, разве что за чужой счет. Эдит смогла бы это устроить, четких инструкций о том, сколько именно она может тратить, ей не давалось, но ей не хотелось пускать деньги Чарльза на что-то, кроме самого необходимого. И хотя она временами довольно широко трактовала это понятие, но все-таки выгуливать и угощать Саймона на деньги Чарльза казалось ей нечестным. А самая тоска была в том, что своих собственных денег у нее не было, – и это казалось ей очень странным, так далеко она ушла от мира своего детства. Во всяком случае, она всегда была рада поводу нарядиться и выйти в люди.

Мы чмокнули друг друга в щеки, поболтали немного и сделали заказ, при этом ни на минуту не забывая, что впереди нас ждет довольно непростой разговор, но по взаимному согласию мы дождались, пока нам принесут первые блюда. И вот цыпленок для меня и горячие hors d'oeuvres[46]для Эдит оказались на столе. Официант наполнил наши бокалы и удалился.

– В прошлые выходные мы виделись с Дэвидом и Изабел, – начал я. – На самом деле, мы у них ночевали.

– Как у них дела?

– Хорошо. Дэвид очень занят, хотя я так толком и не знаю, чем. – Я помолчал. – Мы все вмести ездили к Бротонам.

Эдит откусила кусочек от чего-то в тонком кляре.

– Дэвид, должно быть, получил истинное наслаждение.

– Вряд ли. Ему весь день пришлось общаться с Дианой Бохан. Он очень старался произвести на нее впечатление, но, кажется, не слишком преуспел.

– Еще бы. Я с ней на днях в «Питер-Джонс» столкнулась, и она от меня так нос воротила.

Она продолжала есть и пить с аппетитом, но не собиралась ни малейшим образом помогать мне с моей задачей. Вздохнув про себя, я внутренне собрался и настойчиво продолжал:

– Там была леди Акфильд.

– Так я и подумала. Как поживает дорогая «Гуджи»? – Конечно же, в ее словах присутствовала ирония, но не было неприятной горечи. Дурацкое прозвище снова оказалось в кавычках, как в первые недели ее замужества. И в этом было осознание барьера, непреодолимой границы, которая теперь разделяла существование ее свекрови и ее собственное.

– Очень неплохо, по-моему. Конечно же, она захотела поговорить о тебе.

– В этом нет никакого такого «конечно». Ты меня удивляешь. Гуджи не из тех, что любят обсуждать свои семейные проблемы. Ты должен понимать, что тебе сделали большой комплимент.

– Я думаю, она сочла, что я могу ей пригодиться.

Эдит кивнула. Намек попал в цель, и она начала догадываться, что этот разговор может выйти на более глубокие воды, чем она предполагала.

– М-м?

– Она сообщила мне, что ты планируешь подождать два года до развода.

Эдит посмотрела на меня с неопределенным выражением лица.

– Они не этого хотят. Они хотят, чтобы Чарльз развелся с тобой сейчас. Сию же секунду. Ей нужно знать, что ты об этом думаешь.

Я почувствовал некоторое облегчение. Все слова были произнесены. Эдит перестала есть и осторожно положила вилку на тарелку. Очень вдумчиво отпила вина, будто наслаждаясь вкусом каждой капли. Я думаю, она ощутила, что настал тот самый момент. Конец ее замужества. Я не совсем уверен, насколько она по-настоящему понимала, что именно к этому приведет ее роман с Саймоном, до этого самого мгновения. Но должен отметить, что голос ее звучал достаточно спокойно, когда она заговорила.

– Ты хочешь сказать, они хотят, чтобы Чарльз развелся со мной по причине супружеской неверности. И вызвал в суд Саймона.

Я кивнул:

– Скорее всего. Не уверен, что в наши дни это все еще работает именно так, но общая мысль такова. Подробно мы вообще-то не разговаривали. Если бы он стал разводиться с тобой сейчас, ему понадобилась бы причина – или теперь это уже не обязательно? Я не очень уверен.

– Не могу сказать, что это поступок настоящего джентльмена.

– Вряд ли настоящие леди убегают с женатыми актерами.

Она кивнула и вернулась к еде.

– Итак, чего ты хочешь от меня? Что я должна сказать?

– Мне кажется, они хотели бы знать наверняка, что если развод начнется, ты не попытаешься внезапно его оспорить. Тебе это не будет интересно, но разницы в… ну, в деньгах не будет никакой.

Она посмотрела на меня довольно грустно:

– Мне не нужно денег. По крайней мере, не так много. Меньше, чем Чарльз дал бы мне не задумываясь, если бы я попросила.

– Я знаю, – сказал я. – Я так и сказал леди Акфильд.

– В любом случае, – продолжала она после паузы, – в этом предложении особой щедрости нет. Теперь в таком процессе нет «обвиняемых». Так что с финансовой точки зрения все равно никакой разницы. Ты не знал? – Я покачал головой. – Ну, могу поспорить, Гуджи знала.