А вне стен Учредительного собрания партии большинства Учредительного собрания, правые эсеры и меньшевики, ведут открытую борьбу против Советской власти, призывая в своих органах к свержению ее, объективно этим поддерживая сопротивление эксплуататоров переходу земли и фабрик в руки трудящихся.

Ясно, что оставшаяся часть Учредительного собрания может в силу этого играть роль только прикрытия борьбы буржуазной контрреволюции за свержение власти Советов.

Поэтому Центральный Исполнительный Комитет постановляет:

Учредительное собрание распускается».

Смотрите, что написано: «Ясно, что оставшаяся часть Учредительного собрания может в силу этого играть роль только прикрытия борьбы буржуазной контрреволюции за свержение власти Советов».

Вполне справедливо, потому что остались порядка 240 человек из избранных 715. Если еще не забыть, что менее половины избирателей пришли на выборы, то делайте вывод о легитимности этого органа».[265]

К тому же надо признать, что в отсутствие высшего властного регулятора, такого как монарх или хотя бы легитимное республиканское правительство, противостояние Учредительного собрания и Советов в принципе не могли быть решено мирным путем. И правые эсеры, и большевики выбрали путь военного переворота. Именно эсеры готовили еще до начала Учредительного собрания военный переворот в Петрограде, а после разгона «Учредилки», создав сначала Комитет членов Учредительного собрания (Комуч, Самара), а затем и Всероссийскую Директорию во главе с эсером Н. Д. Авксентьевым (Уфа), начали летом-осенью 1918 г. вооруженную борьбу с Советами в Сибири и в Поволжье, спровоцировали восстание Чехословацкого корпуса. Но большевики оказались более организованными, более решительными и имели бо́льшую военную поддержку. Победа осталась за Советами, а крестьяне – владельцы земли и производители товарного зерна – оказались такой же проигравшей в революции и гражданской войне стороной, как и помещики и капиталисты. Об этом свидетельствует вся дальнейшая история российского крестьянства: от продразверсток и коллективизации большевиков до «сельской нови» постсоветской России, в которой крестьянину так и не нашлось подобающего кормильцу Земли Русской места.

Когда мы говорим о Советском периоде в истории России, надо четко понимать, что этот период был далеко не однородным как экономически, так и политически. Российское государство совершенно внезапно превратилось из «догоняющего» капиталистические страны в «пионера», вырвавшегося вперед и прокладывающего новый путь в нехоженых дебрях истории. Неудивительно, что «победивший пролетариат» был вынужден искать новые формы организации в социальной, экономической и политической жизни.

Впрочем, главное, основа, давшая название самому государству, было известно еще со времен революции 1905 г. – Советы. Они организовывались восставшими в 1905–1907 гг., существовали как органы параллельной власти в Российской республике при Временном правительстве и стали символом Советской России вплоть до ее краха в 1991–1993 гг.

Расхожее определение называет Советы «избираемыми населением на определённый срок коллегиальными представительными органами публичной власти».[266] Считается, что Советская форма государственного устройства явилась практическим воплощением марксистской теории о построении коммунизма путём установления власти диктатуры пролетариата, отличающейся от господствовавшей в капиталистическом обществе власти буржуазной демократии тем, что непролетарские классы отсекались от управления государством.[267]

То есть, с общепринятой точки зрения, по крайней мере, в первые десятилетия Советской власти, Советы являлись классовым органом, призванным выражать интересы определенного экономического класса – пролетариата и являлись проводником в жизнь решений правящей («рабочей») партии.

Однако, как минимум как раз для первых лет Советской власти утверждение о классовом марксистском происхождении власти Советов далеко не всегда справедливо.

Есть исследователи, которые отрицают марксизм как идейную основу Советов. Например, С. Г. Кара-Мурза считает, что в основе Советов лежит «народная философия, тип военной, ремесленной и крестьянской демократии доиндустриального общества».[268] Он указывает на то, что, первоначально созданные меньшевиками и эсерами для продвижения своих интересов в рамках буржуазной революции, петроградские советы очень быстро стихийно переросли в органы альтернативной власти, которую возглавили большевики: «Та сила, которая стала складываться сначала в согласии, а потом и в противовес Временному правительству и которую впоследствии возглавили большевики, была выражением массового стихийного движения. Идейной основой его был не марксизм и не идеология, а народная философия более фундаментального уровня. Сила эта по своему типу не была «партийной». Иными словами, способ ее организации был совсем иным, нежели в западном гражданском обществе.»[269]

Особенно важно отметить вывод Кара-Мурзы о том, что власть Советов была не классовой, а корпоративной и сословной: «В отличие от… буржуазно-либеральной установки, Советы (рабочих, солдатских и крестьянских) депутатов формировались как органы не классово-партийные, а корпоративно-сословные, в которых многопартийность постепенно вообще исчезла. Эсеры и меньшевики, став во главе Петроградского совета, и не предполагали, что под ними поднимается неведомая теориям государственность крестьянской России, для которой монархия стала обузой, а правительство кадетов – недоразумением.

…На уровне государства это был, конечно, новый тип, но на уровне самоуправления это был именно традиционный тип, характерный для аграрной цивилизации – тип военной, ремесленной и крестьянской демократии доиндустриального общества. В России Советы вырастали именно из крестьянских представлений об идеальной власти. Исследователь русского крестьянства А. В. Чаянов писал: “Развитие государственных форм идет не логическим, а историческим путем. Наш режим есть режим советский, режим крестьянских советов. В крестьянской среде режим этот в своей основе уже существовал задолго до октября 1917 года в системе управления кооперативными организациями”».[270]

Интересно взглянуть и на то, как оценивал Советы В. И. Ленин. Классик марксизма-ленинизма тоже отрицал марксистский характер Советов:

«Эти органы создавались исключительно революционными слоями населения, они создавались вне всяких законов и норм всецело революционным путем, как продукт самобытного народного творчества, как проявление самодеятельности народа, избавившегося или избавляющегося от старых полицейских пут. Это были, наконец, именно органы власти, несмотря на всю их зачаточность, стихийность, неоформленность, расплывчатость в составе и в функционировании», – писал он в 1906 г.[271]