— Сеня, будь другом, разберись с насекомым.

— Угук?

Монстр вопросительно прикоснулся к рукоятке меча. Но я отрицательно покачал головой.

— У меня сегодня хорошее настроение. Пусть уходит из наших земель. Направь его на какой-нибудь замок светлых, пусть займёт подвал и развлекается, как может. С такой животиной они не справятся, если под мечи лезть не будет.

— Угук!

Монстр ушёл. Затем вернулся, набрал с дастархана еды и снова ушёл. Значит, будет кормить чудище. Добрый у меня монстр, отзывчивый.

— Так, — я вернулся к мумию и отшельнику, — с вами что делать? Такие разрушения чинить — гномов нанимать надо. Вы представляете, сколько это будет стоить?

— Не надо, — светлый архимаг гордо вскинул голову, — я приведу крепость в порядок с помощью магии. Дело несложное, только нудное. Через дюжину дней вы это место не узнаете.

Я кивнул. Придётся приехать сюда и проинспектировать ремонтные работы.

— Угук.

Сеня вернулся, плюхнулся рядом и снова взялся за еду.

— Накормил?

— Угук.

— Отправил?

— Угук.

— Какой ты у нас добрый, однако.

Сеня посмотрел на меня пронзительным взглядом, а затем жестами показал странное. Будто таракан и он сам похожи друг на друга. Я хотел задать ему вопрос, но он покачал головой и отвернулся. Ну, дружище монстр, ты даёшь! Что за тайны скрываешь? Неужели ты вовсе не тот, кем кажешься? Ладно, с этим разберёмся как-нибудь потом, раз ты не в настроении разговаривать.

— Все поели? Тогда поехали. Осталось всего ничего до Калькуары.

— Ваня, — попытался остановить меня мумий, — давай здесь переночуем. Чего по темноте ездить?

— Нет уж. Хочу домой!

— Ну, если хочешь, — протянул старик, — только я через Казну пойду, уж извини. Не в моём возрасте на сороне трястись.

Но мумий не торопился в Калькуару. Вместе с архимагом пошёл проводить нас до ворот и помахал вслед ручкой. Готов поставить золотой, что он вернётся в Калькуру далеко не сразу. Как он там говорил? “Проблемы теоретической магии”? У них там ещё пол фляжки таких проблем.

* * *

Только сегодня мне довелось увидеть, как величественно выглядит Калькуара ночью. Да, я летал с Клэр на ковре, но, наблюдая сверху, не видел всего великолепия. А вот когда подъезжаешь со стороны!

Тёмная лента канала, в которой отражаются огни. Мощные стены над водой, подсвеченные магическими факелами разных цветов. И над всем этим — громада замка, вознёсшаяся под самое небо с пылающими звёздами. Упасть и плакать! И если уж мне подступил комок к горлу, то орки были поражены до глубины души.

— Крашота, — хрипло выдохнул Харзакин.

— Даже не представляла, в каком прекрасном месте живу, — Шагра шмыгнула носом.

— Поехали, успеем ещё налюбоваться.

Через полчаса мы подъехали к мосту через канал. Нас уже ждали — почётный караул орков и скелетов. Вперёд выступил Уру-Бука и опустился на колено.

— Владыка! Мы шохранили ваш жамок в челошти!

Я спрыгнул с сорона, поднял Буку и крепко обнял.

— Ни минуты не сомневался в тебе, дружище. Ужасно рад тебя видеть. Как ты?

Могучий генерал сперва опешил, а потом хлопнул меня по плечу.

— Я хорошо. А вы штали крепче, Владыка.

— Ну ещё бы. Поездишь среди орков — наберёшься всякого.

— Да, мы такие — он надулся от гордости за свою родину, — у наш даже вождух шил придаёт.

Сопровождая меня в замок, Уру-Бука шёл рядом пешком и рассказывал всякие мелочи, случившиеся без меня.

— Бука, — перебил я его, — ты бы знал, какие легенды о тебе слагают на родине.

— Да? Какие?

— О, там о тебе настоящие сказки ходят. Будто ты один, с огромным топором в руках, перебил сотню эльфов. Взял штурмом Кемнаро. Сжёг сотню кораблей, разбрасывая огонь из волшебного горшка. Пламя спалило твою руку, но ты уговорил тёмного бога сделать взамен неё железную. Советуешь Владыке, как извести всех светлых на свете.

— Да, — Уру-Бука надулся от гордости, — я такой.

— Смотри не лопни, — мне с трудом удавалось сдерживать смех, глядя на него.

— Пушть рашкажывают. Вше потомки будут вшпоминать меня как великого героя.

Мы въехали в ворота Калькуары. Не успел я слезть с седла, как ко мне на шею бросилась Клэр. Я даже не успел заметить, откуда она появилась.

Девушка обняла меня и прижалась к груди.

— Ваня, — прошептала она и прижалась ещё сильнее.

Только сейчас я понял, насколько соскучился. Запах её волос, голос, тепло рук — всё это заставило сердце бешено стучать, так что я даже на секунду задохнулся.

— Клэр, — я провёл пальцами по её щеке, — моя Клэр.

Наклонившись, я поцеловал девушку. Тёмные боги, как же долго меня не было дома!

— Ваня!

Меня дёрнули за полу куртки. Пришлось оторваться от Клэр и посмотреть вниз. Рядом стояла Дитя Тьмы и тянула ко мне руки.

— Привет, тёмнышко!

Я подхватил девочку и подбросил вверх, к тёмному небу и ярким звёздам. Она радостно запищала.

— Идёмте, — я поставил Дитя на землю и взял за руки её и Клэр, — посмотрим, какие гостинцы мы привезли.

Скажу честно, в этот момент на меня накатило абсолютное счастье.

Возвращаешься из командировки — привези гостинцы. Мне это правило очень нравится: и сам радуешься, и домашних удивляешь всякими диковинками. Так я поступил и на этот раз. А поскольку ездил я к оркам, то и подарки были соответствующие.

— Дитя, смотри, что у меня есть.

Я вытащил большой свёрток из сумки и развернул.

— А-а-а-а!

Дитя Тьмы захлопала в ладоши и принялась подпрыгивать на месте.

— Да, да, да! Всегда о таком мечтала!

Она выхватила у меня из рук подарок — череп винторогого барана.

— В комнате у себя поставлю!

Прижимая черепушку, как обычный ребёнок плюшевого мишку, она убежала.

— Ваня, — бабушка нахмурилась, — где ты его подобрал? Он точно чистый?

— Не волнуйся, орки его специально запихивали в муравейник. Так что он стерильный и безопасный.

Сначала я хотел привезти девочке черепушку ыволка, зубастую такую, страшненькую. Но возникла одна проблема — даже самая маленькая была больше, чем само Дитё. Пришлось остановиться на мелкоразмерном баране.

— Ба, для тебя тоже кое-что есть.