— Миледи Кьяльми! Потрясающе выглядите! Это ваше серебристое платье — оно вам так идет!

— Что, правда? — Кьяльми оглядывает свое платье необъятных размеров и едва ли не краснеет. — Ой, бросьте, лорд Грэй, вы мне льстите… — В этот момент Кьяльми, похоже, вспоминает о существовании Лиары и Элейн. — Так, милочки. Лорду Грэю нужен покой и…

— Прошу, миледи. — Я улыбаюсь во всю ширь. — Девушки помогают мне разобраться в… — «В чем?» Думай быстрее, балабол! — Разобраться в… в…

— В политической арене Альянса, — заканчивает за меня Элейн. — Самые известные кланы, их представители, борьба за места в Высшем Совете и всякое такое… Это вам не ваши метафоры решать, верно, лорд Грэй?

— Именно. — Я сурово киваю. — Ни одну метафору я не решал с таким трудом, как когда пытался запомнить названия самых влиятельных кланов Альянса, как их там… Ну вот, опять забыл! — Я разочарованно развожу руками, и миледи Кьяльми потрясенно кивает:

— О, в таком случае примите мои извинения за столь бурное вторжение. Я — всё, меня уже нет!

Через несколько мгновений Кьяльми и впрямь покидает комнату. Мы с Элейн и Лиарой дружно выдыхаем.

— Скажите мне, что вы подумали над тем, что нам делать с миледи Кьяльми. — Я поочередно гляжу на Элейн и Лиару, когда гулкие шаги наконец затихают в коридоре. — При всем уважении, Лиара, твоя мать…

— Да знаю я, — ворчит она, накручивая черный локон на палец. — Не дрейфь, Грэй, что-нибудь придумаем. А даже если и нет — ну, ты же не откажешься пропустить с ней пару рюмочек, чтобы сгладить возможные недопонимания?

«То есть я вам нужен только в качестве громоотвода?»

Вслух я решаю озвучить другое:

— Ладно… Давайте попробуем. Хотя скажу, как думаю — мне не очень-то нравится вся эта затея…

— И этот человек парой минут назад называл моего брата занудой, — то ли в шутку, то ли всерьез фыркает Элейн.

— Я не… А, впрочем, вы правы. Давайте действительно немного отдохнем перед началом учебного года. В конце концов, даже если что-то пойдет не так, мы с Фан Лином всегда успеем исправить ситуацию!

«Да и что может пойти не так?» — мысленно добавляю я.

Однако отвечать на свой собственный вопрос я так и не стал.

Глава 25

Я просыпаюсь от того, что моя голова раскалывается так, словно по ней несколько часов подряд лупили кузнечным молотом. Причем лупили не абы как, а с пристрастием, с чувством, толком и расстановкой. Кроме того, я понимаю, что мое горло напрочь пересохло, а рот как будто забронировал на долгий срок филиал авгиевых конюшен. Мозг мой, похоже, и вовсе решил жить отдельной жизнью — по крайней мере, он никак не реагирует на мои попытки понять, из-за чего, собственно, я должен так страдать.

Мне это напоминает мое первое пробуждение в этом мире. Я точно так же долгое время лежал с закрытыми глазами, не понимая, где я и что вообще происходит. Только тогда под моим телом лежала выжженная земля, а сейчас… А, кстати, что сейчас? Хороший вопрос. В поисках ответа я пытаюсь активировать свое осязание. Кажется, я лежу… Лежу на чем-то мягком. Неужели на кровати? Ну, уже неплохо. Всяко лучше, чем на полу или под парковой скамейкой в луже собственной блевотины.

Мало-помалу я пытаюсь шевелиться. Глаза мои по-прежнему плотно зажмурены, так что действовать приходится наощупь. Вот, я чуть шевелю правой рукой и чувствую, как мои пальцы скользят по чему-то мягкому и приятному… по чьей-то голой коже…

Стоп, что?..

По голове как будто прилетает очередной удар кузнечного молота. Сознание начинает проясняться. Режущий глаза свет уже не пугает меня так сильно, так что я потихоньку разлепляю глаза. Вижу оббитую голубым бархатом подушку, край простыни и стенку кровати… Не моей кровати.

В этот момент справа от меня раздается поток звуков — что-то среднее между храпом, свистом и похрюкиванием. Кто-то — какой-то злодей, утащивший у меня одеяло — начинает ворочаться, сдавив мою правую руку своим телом. На всякий случай я перевожу взгляд вдоль одеяла, чтобы убедиться, что на мне хотя бы одеты… Нет. Трусы на мне не одеты.

Даже не знаю, радоваться мне этому или же наоборот.

Некто под одеялом продолжает ворочаться, и мое сердцебиение ускоряется. В голове по-прежнему клубится густой туман, мешающий мне даже предположить, кто может прятаться под покровом одеяла. Надеюсь, это хотя бы человек. И, желательно, противоположного пола. В идеале — кто угодно кроме миледи Кьяльми. Ну, а если совсем в идеале…

Я не успеваю придумать, кого бы в идеале хотел видеть рядом с собой, поскольку кровать резко скрипит, и верхняя часть одеяла сползает вниз, обнажая… кучу растрепанных длинных волос темно-вишневого цвета. Волосы эти тут же дергаются, и ко мне поворачивается чье-то лицо. Я пытаюсь высвободить руку, и в этот момент глаза лежащего рядом тела резко распахиваются.

— А-а-а! — вопит тело, пугая меня до усрачки.

— А-А-А! — инстинктивно ору я в ответ, откатываясь на край кровати.

Не успеваю я обрадоваться тому, что высвободил затекшую руку, как сваливаюсь с кровати на пол. Высота не то, чтобы большая, но вот падение