Пришла в девять. Она специально решила приехать попозже, чтобы встретить в парадной как можно меньше народу. Илья открыл ей из квартиры, и ей не пришлось объясняться с консьержем. «Консьерж-мужчина – это хорошо, – подумала Юля, – женщины гораздо внимательнее». Ей удалось проскочить достаточно быстро. Для подстраховки она надела на голову платок. Это устраняло главную примету – блондинка или брюнетка.

Перед дверью квартиры она тряхнула волосами, одернула платье. Все было в порядке, она нисколько не волновалась, чувствовала только твердую решимость совершить задуманное. Нажала кнопку звонка. Илья стоял за дверью и слышал, что она поднялась. Он-то как раз волновался. Волновался как вылечившийся импотент перед первым свиданием. Сердце просто выпрыгивало из груди.

Он открыл дверь.

Она была совершенна. Она всегда была по-особенному, не похоже на других хороша. Но сегодня, с этими волосами и в этом платье, она превосходила все образ цы красоты, которые он только мог вспомнить. Она выглядела величественной и в то же время вызывала низменные желания. Она улыбалась холодно и отстраненно, но весь ее вид говорил: «Я твоя, только протяни руку». Но он не посмел протянуть руку.

Он пригласил ее войти. Особый элегантный шик ее облику придавали перчатки. «Все-таки у меня отличный вкус», – подумал Илья. Ему было все равно, зачем она пришла, что она попросит, он согласится на все, лишь бы она осталась. Он уповал на то, что ей есть что попросить. Он разведется, раздаст состояние бедным, примет ислам, только бы она осталась.

Он пригласил ее за стол, они чинно сидели и ели остывшую еду, как будто вокруг были люди и необходимо было вести себя как все. Из такого его поведения Юля сделала вывод, что он боится ее спугнуть и будет слушаться.

Он ждал, когда она начнет излагать просьбу. Но она казалась беззаботной, болтала о погоде и городских новостях. Как всегда, почти ничего не ела и не пила.

Он закончил свое блюдо.

– Потанцуем, – предложила Юля.

Илья включил музыку, зажег свечи, которые нашел, ког да искал вазы. Она положила ему на плечо одну руку, другую ее руку он взял сам. Они танцевали медленно, молча, едва касаясь друг друга. Как будто и вправду находились на романтическом свидании. Собственно, так оно и было. Такого романтического вечера у Юли не было никогда. Жаль, что теперь он случился по совершенно не романтическому поводу.

Юля принюхалась к Илье, все тот же отличный запах, надо будет все-таки спросить, как он называется, такой мужественный, эротичный, без всякой педерастической сладости. Этот запах нравился ей с самого начала.

Юля никогда не знала за собой сентиментальности, а тут внезапно почувствовала такое удовольствие от всей этой визуальной и звуковой бутафории – цветов, свечей, музыки. Она испытывала чистый, космический кайф. И ей даже стало казаться, что это не вселенское зло рядом с ней, так трепетно держал он ее за руку. А что же тогда это? Юля просто перестала об этом думать.

Илья не пытался ее обнять или притянуть к себе. Ритуал был старым, общепринятым, известным. Он думал, что ей – тоже. Сначала ее просьба, затем его согласие, потом объятия. Он терпеливо ждал просьбы.

Юля про ритуалы ничего не знала. Она опасалась, что расчувствуется окончательно. К чему может привести эта неизвестная ей до сего дня пленительная, волшебная романтика, она не имела ни малейшего представления. Ей хотелось легких прикосновений, нежных поцелуев и, конечно же, слов… Много… И она уже не могла дождаться, когда он к ней прикоснется. Секс, как известно, повышает самооценку, избавляет от стресса и способствует работе мозга, во всем этом она сейчас отчаянно нуждалась. Все-таки пах он замечательно. Поэтому Юля решила проявить инициативу. Она забрала у него руку и стала медленно развязывать его галстук. Илья заволновался, но игру принял, уже не задумываясь о ритуале. Он мечтал об этом, добивался этого как умел. Обидел ее, ужасно обидел. И вот теперь она пришла и снова, как в первый раз, идет ему навстречу без всяких просьб или условий.

Другой бы напрягся, но Илья в этот вечер был глухарем на опушке и не подозревал, что за кочкой притаился охотник. Он хотел слишком сильно, чтобы еще и думать.

У Юли был в запасе еще такой сильный момент, как белье. Чтобы его продемонстрировать, она повернулась к Илье спиной и попросила расстегнуть молнию платья. Расстегивая молнию, он наконец понял, что трогать уже можно. И поцеловал ее спину в створе открывавшейся молнии один раз, потом еще раз пониже и еще ниже.

От этой не бог весть какой изысканной ласки Юлю вдруг будто током пронзило.

Он сразу почувствовал это. Илья не знал, зачем она пришла и что будет завтра. Спрашивать об этом не стал – крутые ни о чем не спрашивают. Поэтому он решил показать ей все, на что способен, чтобы она в любом случае навсегда запомнила этот вечер.

Он представил себе стоящих тут же шеренгой Дени са, Сергея Ивановича, толстого депутата городской Думы, неизвестного, которого она вроде как любит, в образе почему-то артиста Пореченкова, и даже амбала, привозившего подарок от Сергея Ивановича. «Смотрите и учитесь, the best of Илья Круглов», – мысленно сказал он им.

Поскольку лейтмотивом вечера была романтика, он решил исполнить свою партию в романтическом стиле.

Он взял Юлю на руки и понес на кровать.

И закатил ей такую качественную прелюдию, какой не делал еще никогда в жизни. Спасибо порнухе, самому-то откуда научиться. Всегда или пьян, или некогда, по-быстрому – и бежать.

В Юлиной жизни тоже никогда не было такой прелюдии, поэтому она произвела на нее запланированное Ильей впечатление. Через некоторое время Юля почувствовала, что почти перегрелась, что прелюдии уже пора завершиться и пришло время начаться фуге или фантазии, смотря, что он на сегодня заготовил, она пыталась дать ему понять это. Но он приподнимался, делал несколько глубоких вдохов и продолжал. Юля уже почти забыла, зачем она вообще пришла. Окситоцин, серотонин, допамин выделились и начали делать свое дело. Его глаза вдруг показались ей глубокими и прекрасными, тело совершенным, а в предстоящем соединении с ним, казалось, был заключен весь смысл ее жизни. Ей хотелось, чтобы он приблизил свое лицо, поцеловал, хотелось еще и еще раз вдохнуть его магнетизирующий запах.

– Давай, – сказала Юля, – ну давай же!

Но Илья не был бы Ильей, если бы не попытался взять реванш.

– Попроси как следует! Ну, давай, скажи это! Ты же раньше вроде не хотела!

Эти слова отрезвили Юлю. «Получай удовольствие, – сказала она себе, – но не забывай, с кем имеешь дело».

Вместо просьбы она, спортсменка со стажем, перевернула его на спину и просто села на него. Так что фуга получилась совсем краткой и сразу наступил каданс. Они вздрогнули, замерли и еще раз вздрогнули одновременно.

– Люблю, люблю, люблю тебя, – спохватившись, прошептал он и поцеловал ее в губы, торопясь завершить свой романтический выход, пока либидо не отхлынуло и не наступила стадия расслабления.