На развилке коридоров столкнулась с Олером и Виларом. Ребята направлялись в спортзал, в котором, была бы их воля, с удовольствием прописались.

Пожелав мне удачи на новом поприще, заговорщицки подмигнули, и Тэн тихонько предупредил:

– Шионка, мы все продумали. Сегодня ночью пойдем связываться с твоими!

– Пойдем куда? – взволнованно уточнила я.

– Все потом, – отмахнулся близнец.

– Поговорим за ужином, – шепнул мне Авен, и парни скрылись за поворотом.

А я, мучимая неудовлетворенным любопытством, отправилась в соседний блок, отведенный для лекционных занятий.

Возле входа в лабораторию воспоминаний, негромко переговариваясь, стояли несколько кадетов-первогодок. Трое парней и две девушки. Негусто. Я знала их всех в лицо – видела в столовой и на играх, – но лично знакомы мы не были.

– Ты тоже… из наших? – приветливо улыбнулась мне девушка с черными, мелко вьющимися волосами и светло-серыми, почти прозрачными глазами, контрастирующими с ее темной, точно шоколадной кожей. Необычное сочетание. – Я – Тэар.

– Шиона, – представилась в ответ.

Ребята по очереди назвали свои имена. Вторую девушку звали Аита. Она принадлежала к той же расе, что и наша молчаливая ментор. Только Аиту розовый хвостик и аккуратные, виднеющиеся из-под пухленьких губок клычки ничуть не портили.

За последние недели я настолько привыкла к расовому многообразию, что перестала удивляться любым особенностям инопланетной внешности.

Двое качков-близнецов, Сор и Ульер, как впоследствии выяснилось, являлись представителями расы оверонов, что совсем некстати напомнило мне о Рейне. Парни были скупы на слова, а к их красивым мужественным лицам намертво прилипло выражение невозмутимости и абсолютного ко всему пофигизма. Последнего одаренного звали Яспер. Щупленький паренек, навскидку лет пятнадцати, был, как и я, арийцем. Тихоня и скромник, он застенчиво опускал взгляд, когда к нему обращались, и держался в стороне от остальных кадетов.

Вскоре мы услышали звук приближающихся шагов, а спустя несколько секунд увидели и самого профессора. Радаманец средних лет, как и всякий представитель его расы, был высоким и статным, со светлыми волосами, собранными в короткий хвост.

– Всего шестеро, – с любопытством нас оглядев, вздохнул преподаватель и загадочно заключил: – Хорошо для вас и плохо для Федерации. Ну что ж, мои аномалы, пройдемте на первый урок.

Двери в святая святых начали расползаться, и мы, подбадриваемые звучным голосом профессора, переступили ее порог. Да так и застыли на месте, обозревая необычное помещение.

Стены лаборатории представляли собой уже знакомые мне ячейки-соты; в них хранились накопители, напичканные воспоминаниями. В дальнем углу валялось множество подушек, которые радаманец великодушно предложил нам во время лекционных занятий использовать в качестве сидений.

В другом конце помещения имелось два белоснежных кресла, «украшенных» гирляндами проводов. Рядом – большая сенсорная панель и профессорский стол, заваленный всяким хламом вроде чашки с недопитым кофе, съежившейся от времени кожуры фрукта, мирно соседствовавшей с планшетом, и дюжины непонятных предметов, о предназначении которых я могла разве что только догадываться.

Не менее интересной оказалась металлическая стойка с различными склянками. Заметив в одной из них погруженный в желтоватый раствор… мозг, я поспешила отвернуться и снова стала разглядывать необычного вида штуковины на столе Олисера.

Спустя несколько минут профессор решил, что знакомство с обстановкой лаборатории состоялось, и попросил нас подойти ближе к дугообразным креслам.

– Как вы, наверное, уже знаете, данное устройство, которое было названо эманалом в честь его создателя Акира Эмана, активируется только носителями аномалии, – сказал Олисер. – Существует также его портативная модель, но на первых порах вы будете пытаться подружиться со стационарным аппаратом. Наш курс будет состоять из теоретических и практических занятий. Вы узнаете о первом радаманце, давшем начало науке чтения воспоминаний, и о самых выдающихся его последователях. Научитесь управлять своими способностями и станете развивать их под моим чутким надзором. – Профессор оглядел нас долгим, задумчивым взглядом, после чего, встрепенувшись, весело зачастил: – Так вот! Благодаря этой игрушке такие фрики, как вы, получили возможность копаться в мозгах других существ и выуживать на свет божий их воспоминания. Чем сильнее в вас аномалия, тем проще вам будет наладить связь и тем четче вы будете видеть картины из чужого сознания. А также, – Олисер выдержал паузу, явно намереваясь нас заинтриговать, хотя мы и без того внимали каждому его слову с раскрытыми ртами, – интереснее впоследствии окажется работа и выше награды. Самые талантливые, хотя вернее будет сказать одаренные, имеют все шансы на успех и безбедное существование.

Закончив со вступительной речью, профессор предложил нам устраиваться поудобнее на мягких подушках, посвятив остаток урока чаепитию и знакомству. Радаманец оказался на удивление приятным в общении человеком, которого интересовали не только наши таланты, но и мы сами.

В общем, не типичный для академии субъект.

К сожалению, к практике мы в тот день так и не приступили, но выходили из лаборатории довольные и окрыленные, полные тщеславных надежд и стремлений. Каждому фрику, как шутя назвал нас Олисер, не терпелось поскорее выяснить границы своего потенциала, а также начать погружаться в чужие воспоминания.

Встретившись после отбоя возле выхода из жилого блока, мы с Олером и Виларом отправились искать приключения на свои головы и на прочие интересные места.

– А если нас поймают? – испуганно частила я, пробираясь за ребятами по слабо освещенному коридору. – Опять лишат баллов!

Или чего похуже присудят. Например, заставят драить туалеты либо санчасть, а если совсем не повезет – проводить вечера в компании Хшэня. Сомневаюсь, что удача улыбнется мне во второй раз и в наставники достанется какой-нибудь симпатичный стажер, сердобольный и чуткий.

– Что мы, совсем идиоты?! – возмутился Тэн.

На что я тактично промолчала.

– Мы все продумали, – добавил он беспечно. – Выяснили, как обойти камеры наблюдения, и сперли коды доступа к центру межсистемной связи.

– Сперли у кого?! – Мне вдруг стало совсем нехорошо.

– У какого-то мелкого сержантика, – самодовольно улыбнулся кадет.

Представляю, что сделает с нами этот мелкий сержантик, если узнает, кто нагло умыкнул у него важную информацию!

– Тсс! – шикнул Авен и неожиданно отскочил к стене.

Мы последовали его примеру. Заметили блеснувшие в полумраке синие бусинки-глазки. Шаробот промчался мимо нас серебряной вспышкой и скрылся в глубине коридора.

Тэн было бросился за ним, но понял, что пытаться словить эту пузатую мелочь – гиблое дело, и, досадливо выругавшись, двинулся дальше.