по волосам. Инти он боялся меньше, чем монстра в темноте.

Конечно, ведь метис был не совсем амарантом. Тэмма увидел в Инти раздвоенность, две природы, переплетающиеся, необузданные, обе дикие в своей инаковости. Ему стало любопытно: вдруг он действительно сможет видеть и души наблюдателей в той же палитре цветов, которая переполняла его разум, когда он сосредотачивался на амаранте. Возможно, ему стоит попробовать это на Айле… если он переживет ту ночь.

– Тэм-ма, Тэм-ма.

Дразнящий монотонный напев привлек его внимание, но от очередного дикого прыжка голова пошла кругом. Все, на что он был способен, – это обнять руками щуплые плечи друга и хрипло втягивать воздух.

– Мне так страшно, Инти, – простонал он.

– Ты пришел в себя, Тэмма? Ты слышишь мой голос?

– Я слышу тебя.

– Хорошо, хорошо, хорошо.

Инти так резко менял направление, что Тэмма протестующе застонал.

– Я знаю одно место. Я спрячу тебя там, а потом пойду за помощью. Но ты должен молчать, пока я не уведу угрозу прочь.

Тэмма попытался поправить съехавшие очки.

– Инти, это ты?

Метис приземлился на гребень крыши, съехал по противоположному скату и перемахнул через переулок.

Остановившись как вкопанный, он оглянулся на Тэмму. Лицо осветила озорная улыбка.

– Инти здесь. Инти все время здесь.

– Да, наверное.

Инти отпустил его, но у Тэммы слишком дрожали ноги, чтобы на них удержаться. Оседая на крышу, он схватил Инти за штанину, боясь, что тот оставит его одного.

Теплый хвост обвил грудь Тэммы, кончиком пощекотал ему нос.

– Ты мне доверяешь? – спросил Инти.

– Ну конечно, доверяю.

– Сюда. – Инти рывком поднял Тэмму на ноги и повел его на другой конец крыши.

Он не понимал, в каком именно районе Кейши они оказались, но одно знал точно – они находятся на высоте трех этажей над какой-то оживленной улицей. Магазины и рестораны были полны людей, уже начавших отмечать международный праздник.

Инти присел на корточки перед темным металлическим ящиком вроде вентиляционной установки и снял решетку с передней части.

– Лезь.

Тэмма заполз в тесное пространство, кое-как устроился, подтянув колени к груди. Его сосед по комнате торопливо поцеловал его в лоб, а потом, щелкнув, поставил крышку на место. Сквозь металлические ставни, расположенные под углом вниз, Тэмма мог смутно рассмотреть лишь кусочки гудроновой кровли, но еще в поле зрения то появлялась, то исчезала рука Инти, рисующая какой-то узор на крыше.

Чары? Инти защищает его убежище? Или как-то помечает? С каких это пор клоун их класса знаком с искусством наложения чар? Но очень скоро все мысли вылетели из головы Тэммы. Потому что преследователь догнал их.

Тэмма трясся всем телом и от холода, и от напряжения. Монстр был очень близко, Тэмме передавалось его настроение – ликующее, мстительное, торжествующее. Но мальчик не хотел, чтобы его заметили, поэтому подавил желание всматриваться пристальнее. Не скоро он сможет забыть эту необузданную, разгульную душу.

Мгновение – хищник свернул, понесся по следу Инти. Теперь вместо того, чтобы бояться за себя, Тэмма ужасно испугался за своего друга. Хватит метису хитрости и опыта, чтобы увернуться от этого, более старого и искушенного?

Паника исчезла, оно и понятно. Без амарантов поблизости страх терял над ним власть. Тэмма улегся на бок в холодной клетке, его подташнивало после бешеной гонки.

Долгое время больше ничего не происходило. Но затем во тьме пронесся вой, от которого сердце Тэммы снова заколотилось быстрее. Снова вой, на этот раз ближе. Тэмме казалось, что волосы на голове встали дыбом, он начал задыхаться от предчувствия скорого исхода. Тэмма замер, понимая, что его вот-вот найдут.

Частичкой мозга, не утратившей способность рассуждать, Тэмма понимал, что Инти отправился за помощью, но ее прибытие все равно вызывало тревогу. На него будто снова начали охоту. А он в ловушке.

Кто-то приземлился на его крышу и приблизился, сопя. Затопали шаги, и сквозь решетку стала видна пара больших черных лап, слегка царапающих когтями твердую поверхность крыши. От тихого воя у Тэммы заледенела спина.

Бояться было глупо. Но ему пришлось изо всех сил закусить губу, чтобы не разреветься.

Раздался голос – говорили на иностранном языке. Английский. Затем он разобрал, как бормочут какие-то ругательства, и только потом услышал что-то понятное.

– Прости, Субару-кун. – На этот раз говорили по-японски. – Ты в порядке?

Голос был знаком, но страха от этого не убавилось.

– Тэмма Субару? – Амарант присел, словно кланялся, извиняясь, его глаза цепко взглянули сквозь металлические рейки. – Ох ты ж… Он так напуган. Приятель, ты можешь дотянуться до Хану?

Вой снова окатил его сердце ледяной водой, и он вздрогнул.

– Я открываю люк, Тэмма. Спокойно, чувак. Все хорошо. – Амарант снова начал бормотать по-английски, но двигался медленно. Разобрав хлипкую защиту, скрывавшую Тэмму, он сделал жест мира. – Ты знаешь, кто я, приятель?

– Плум, – шепнул Тэмма.

– Точно, я Плум. – Парень указал на огромного волка, маячившего позади него. – А это один из наших Собратьев. А Коува помнишь? Ты его видел в классе, это волк из Найтспэнглов, напарник наблюдателя Армстронга.

Он болтал монотонно, успокаивая, и принял такую покорную позу, что она почти отдавала унижением. Тэмма закрыл глаза. Плум был его одноклассником, его другом. Таким же симпатичным, как Квен. Почему он не может вынести близость, которой сам же так жаждал?

Тихий зов, звук бегущих ног и еще один голос:

– Субару-кун?

Это пришел Хану.

– Что случилось? – Хану нахмурился. – Эй, погоди. Где твои чары, а?

– Прости, – пролепетал Тэмма. – Потерял их. Прости, прости, прости.

– Не за что извиняться. – Хану сел на крышу, локти на коленях, рук не видно. – Плохо то… что никто из нас ничего не смыслит в чарах, поэтому мы не сумеем тебе помочь.

Тэмма кивнул.

Хану провел рукой по волосам:

– А Квен-то при этом где?

– У стаи Стармарк сегодня Круг, – сказал Плум.

– Понял. Тогда ладно. Тогда мы уж как-нибудь сами. – И Хану обратился к Тэмме: – Я знаю, что это неприятно, но лучший способ заставить маленьких наблюдателей преодолеть их страх перед нами – это только прикосновения. Можно мне прикоснуться к тебе, Тэмма-кун?

Да что угодно, только бы помогло. С большим трудом заставляя свои онемевшие конечности двигаться, Тэмма неуклюже двинулся вперед. Хану поднял его, потянул на себя, и Тэмма буквально рухнул на молодого волка, успевшего сменить свою обычную школьную одежду на меховую жилетку. К этому моменту Тэмма так окоченел, что сил на панику и борьбу уже не оставалось. Обмякнув, он не сопротивлялся и только ждал, что Хану избавит его от страданий, все равно каким способом.

– Ты прямо весь на нервах. Дай своим инстинктам время прийти в себя, наверстать упущенное. – Хану взял Тэмму за подбородок и стал круговыми движениями гладить по спине. – Продолжай повторять себе, что я друг. Теперь ты в безопасности.

Безопасность. Тэмма ушел в себя, стараясь вообще ни о чем не думать, кроме собственного бьющегося сердца. Мало-помалу в его сознании присутствие Хану начало обретать форму – тяжелое, как одеяло, теплое и утешительное, тихая тьма, ворчащая, как далекий