— А что Вы пьете?

Алина посмотрела на стоящий перед ней стакан, в котором остатки золота растворились в талой воде.

— Виски, — ответила она.

— Я могу Вас угостить?

Алина подумала и кивнула.

Первая порция закончилась моментально. Второй раз Алина от угощения отказалась, зато настояла, чтобы записать на свой счет еще одну «маргариту» для блондинки. Рыжая сидела, глядя прямо перед собой и понемногу отпивая коктейль через трубочку. Брюнетка развернулась вполоборота, изредка чуть касалась губами вина и бросала на Алину быстрые, внимательные взгляды.

— Давайте познакомимся, — предложила блондинка. — Я — Виктория.

Она на секунду прижала ладонь к высокой, упругой груди.

— Алина, — представилась Алина и, чуть помедлив, протянула руку. Виктория слегка пожала ее прохладными, гибкими пальцами с безупречным маникюром. Алина машинально отметила отсутствие обручального кольца и подумала, что на такой женщине его и быть не могло. Слишком сильная и яркая она для такого рода колец. И наверняка не переживает по этому поводу.

— Очень приятно, — сказала Виктория, и плавным, почти царственным, жестом указала на своих спутниц. — Это Валерия. А это Жанна.

Темноволосая Валерия кивнула и улыбнулась: не столь сногсшибательно, конечно, как ее подруга, но как-то очень тепло и даже нежно. Рыжая Жанна быстро взглянула на Алину, мотнула кудрями и снова отвернулась, сосредоточенно посасывая ром с колой.

Алина заверила всех троих, что ей очень приятно познакомиться, и по этому поводу они дружно прозвенели бокалами.

— Я по профессии педагог, преподаю социальную психологию в коммерческом университете, — стала рассказывать Виктория, — а еще веду тренинги по личностному росту и пишу книги. Валерия врач, работает в родильном доме. А у Жанны свое модельное агентство. Алина, а чем Вы занимаетесь, если не секрет?

Алина не имела склонности заводить знакомства в барах. Она вообще не любила знакомиться. Подруг у нее как таковых не было, что вполне устраивало: подругами нужно было бы заниматься, общаться как-то, куда-то ходить вместе, а Алине всегда комфортнее было в одиночестве, чем в компании по сути посторонних людей, которые, того и гляди, начнут заводить разговоры о личной жизни или, что не лучше, рассказывать о своей. Алина уже думала, как бы поделикатнее избежать предлагаемого продолжения знакомства, а еще о том, что ей, пожалуй, пора бы вызвать такси, как вдруг почувствовала легкое прикосновение к правой руке. Она обернулась. Валерия смотрела на нее своими огромными, карими глазами, теплыми и глубокими, как летние ночные озера.

— Простите, — тихо проговорила Валерия. — Я случайно. Потянулась за салфеткой.

Алина еще немного посмотрела в темную, завораживающую глубину, а потом повернулась к Виктории и сказала:

— Я тоже врач, в некотором роде. Патологоанатом. Работаю судебно-медицинским экспертом.

— Ой, это, наверное, так интересно! — воскликнула Виктория, широко распахнула глаза и снова улыбнулась.

Алине захотелось ее обнять.

Бокалы вновь стремительно опустели, на этот раз у всех четверых.

— Повторить? — учтиво осведомился бармен.

— Ну, не знаю, — задумчиво протянула Виктория. — Точно не «маргариту». Может быть, что-то другое.

— Дамы, — торжественно произнес Дэн, — в таком случае я предлагаю вам коктейль «блублейзер». Полагаю, никто из вас его не пробовал?

Все дружно ответили, что нет, не пробовали, и — да, очень хотят исправить это упущение. Дэн извлек из-под стойки две большие металлические кружки, вылил в одну из них почти половину бутылки бурбона и поджег. Вспыхнуло голубоватое пламя. Дэн подхватил кружки и стал быстро переливать пылающую жидкость из одной в другую, постепенно увеличивая расстояние между ними. В эти минуты он был похож на заклинателя мифических саламандр, блестящих огненной, синеватой чешуей, которые, подобно фантастическому фейерверку, метались меж металлических сосудов, повинуясь движениям ловких рук. Алина смотрела, как завороженная. Когда Дэн, затушив пламя, разлил горячий напиток по бокалам, добавив туда немного сахара и лимонной кожуры, и поставил четыре почти полных стакана на стойку, раздались аплодисменты; даже угрюмая Жанна хлопнула пару раз сухими ладонями и скривила тонкие губы в подобии улыбки.

— Браво! — воскликнула Виктория.

Дэн раскланялся, улыбаясь со скромным достоинством мастера, искусство которого оценили должным образом.

Алина взяла свой бокал и сделала большой глоток. У «блублейзера» был мягкий, медовый, успокаивающий вкус, как будто кто-то очень добрый обнял за плечи, твердо пообещав, что теперь все будет хорошо, и этому обещанию веришь сразу и без всяких сомнений.

А еще он был очень крепкий.

Время исчезло, растаяв в теплом полумраке без остатка. Мир стал маленьким и уютным, и в нем были приятные люди, сидящие рядом, горячий очаг с янтарным огнем в бокале между ладоней, и сумрак, окутавший плечи, как плед. В голове шумело, легко и приятно, и Алина подумала, что давно уже не чувствовала себя такой спокойной и расслабленной. Виктория что-то говорила, кажется, спрашивала о чем-то, но Алине было сейчас слишком хорошо для того, чтобы пытаться разобрать слова.

«Какие милые женщины, — думала она. — Виктория такая красивая, обаятельная, интересная; а Валерия мягкая, добрая; даже Жанна очень приятная, если подумать, хоть и сидит, отвернувшись…»

— … все в порядке?

Алина мотнула головой. Виктория внимательно смотрела ей в глаза.

— Что? Простите, я отвлеклась…

— Я говорю, мне показалось, что Вы немного грустная, Алина — во всяком случае, были такой, когда мы пришли. Вот и решила поинтересоваться, все ли у Вас в порядке?

Алина на секунду замялась. Валерия положила ей на запястье свою нежную руку и негромко сказала:

— Можно рассказывать. Ты среди друзей.

— Сегодня умер один человек, — сообщила Алина.

— Вот как, — отозвалась Виктория, а Жанна впервые за вечер повернулась и придвинулась ближе.

— Да, — продолжала Алина. — Он был подозреваемым по одному делу…в общем, связанному с серийными убийствами женщин в дачных поселках.

— И это тебя так расстроило?

— Все считают, что подозреваемый покончил с собой. А это не так. — Алина покивала и повторила. — Не так.

— Почему же?

Алина усмехнулась.

— У него в желудке нашли ком булавок с ежа величиной, и проглотить самостоятельно он их не мог. Кишечник…тьфу, черт, что я говорю…пищевод целый, ни ран, ни эрозии, загляденье просто. Так что ничего он не глотал.

— Вот как, — удивленно сказала Виктория и переглянулась с подругами. — Загадка просто. Как же эти булавки могли оказаться у него в животе?