Без проблем вскарабкался на ветку, встал и прыгнул. Но когда отталкивался, ветка переломилась посередине, и толчок вышел слабее, чем хотелось.

Со сдавленным воплем Ефим сумел обхватить ствол дерева только тогда, когда пошёл на снижение. И от души этот ствол пробороздил.

Упав на землю, Ефим заскрипел зубами — да и было от чего. Половина рожи — в кровь, ладони — не лучше.

— Красавец, — сказал я и присел рядом. — Не дёргайся, сейчас починю.

Знак Остановить кровь не пригодился, хватило и Заживления. Раны затянулись. Ефим с удивлением разжал зубы.

— Нормально? — Встав, я протянул ему руку.

Ефим недоверчиво посмотрел на свою ладонь. Кивнул.

Я помог ему встать. И тут же за спиной сверкнула зелёная вспышка. Сработал Знак Перемещения.

— … рядом дерево удачно росло, а у Прохора верёвка с собой была, — послышалась знакомая размеренная речь Егора. — Вот мы и… Ну да. Вот так. Молодцы, — закончил он, увидев внутри ловушки переломленную ветку и верёвку.

— Здрав будь, Егор, — пожал я другу руку. — Хорошо помог. А главное — вовремя.

— Так, а как снять Западню — ты не знаешь, что ли? — возмутилась Земляна.

— Конечно, знаю! — возмутился Егор. — В первую очередь, если из Западни кто выбрался — тогда она уже не работает.

Для проверки я швырнул шишку — в сторону той Западни, что держала Ефима. Шишка пролетела насквозь. Захар отважно шагнул на это место. Зашёл и вышел.

Хмыкнув, вернулся и стал отвязывать верёвку от ветки. Это хорошо, это правильно — хозяйственный парень.

— А потом, — продолжил Егор, — есть одна хитрость. Показывайте, где остальные.

Земляна вновь скастовала Знак, выводящий из сумрака другие Отсроченные, и в свете зелёного фейерверка мы увидели остальные ловушки. Подойдя опасно близко к ним, Егор начертил на земле свой Знак — такую же ловушку.

Знак Егора вспыхнул. Магический огонь охватил круг, очерченный Западнёй. А потом два других круга, которые пересеклись с ним, тоже вспыхнули — и погасли. Вместе со своими Знаками.

— Изящно. Как удар ломом по голове, — оценил я.

— А ты думал, у меня уж и поучиться нечему? — Егор был доволен, как слон.

И тут Захар вдруг заорал:

— Вот он, падла! — и ломанулся в лес.

Н-да. Всё-таки в некоторых ситуациях хорошая реакция — не самое лучшее качество. Критическое мышление иногда важнее. Вот куда он поломился? Чем собирается с колдуном сражаться — амулетами?

— Стой! — рявкнул я.

И бросился за Захаром. Бежал он быстро, но я быстрее. Догнал его, толкнул в спину — чтобы полетел с ног.

Если там, дальше — новые ловушки, да посерьёзнее Западни, то я-то выпутаюсь. А вот для зелёного ученика возможны варианты. И ни один из них мне не нравится.

Кого именно догоняю, я издали разглядеть не мог. Просто мелькала среди деревьев тёмная фигура. Отбиваться магией не пыталась — это радовало. Бежала быстро — вот это уже не очень хорошо. Я поднажал. А приблизившись на нужное расстояние, шарахнул в спину убегающего Ударом. Легонько. Так, чтобы не убить.

На бегу, среди деревьев, получилось интересно. Удар задел фигуру краем, по касательной — убегающий успел частично скрыться за очередным стволом. Зато стволу прилетело как надо. Ветвистое дерево рухнуло. Дорогу убегающему преградила пышная крона. Он заметался, не зная, что делать. Тут-то я его и догнал.

Магию больше не использовал — с такого расстояния уже разглядел, кто передо мной. И просто съездил в челюсть. Ну, как — просто? Беглец полетел с ног.

Глава 28

— Ай-яй-яй, — стоя над ним, проговорил я. — Правду, что ли, говорят, что пороть детей — непедагогично, и толку от этого мало? Может, тебе просто лоботомию сделать? А?

Валяющийся у меня в ногах Дорофеев-младший затрясся. Вряд ли ему было известно значение слова «лоботомия». Да и терять дураку, объективно, нечего. Просто, видимо, моё присутствие так влияло. А может, кинжал, который я вытащил из ножен.

— Я не виноват! — глядя на кинжал, всхлипнул Дорофеев.

— Ну, ясный день. Виноватых в таких делах в принципе — днём с огнём не сыщешь. Кого ни копни — трудное детство и глубокая психологическая травма. Мальчишки в школе обзывались, девочки не давали, папа айфон не купил. Было, в общем, из-за чего озлобиться. И почему я не удивляюсь…

— Я не виноват, правда! Клянусь! Меня заставили!

— Что — заставили?

— Ну, вот это.

— Блин. Прибью. Что — это?

Слово за слово, стало ясно, что Дорофеев-младший оказался тут с целью выяснения, не попался ли кто в расставленные ловушки. Наше копошение заметил ещё издали. Обрадовался. Решил, что дичи привалило богато. Прибавил ходу. Когда увидел Егора, а потом и меня, было уже поздно. Захар увидел его.

— Откуда ты узнал, что здесь ловушки?

— Колдун сюда привёл. Велел место запомнить и каждый день ходить проверять. Ежели увижу, что попался кто — бежать к нему.

— Угу. Ну, допустим. Только вот знаешь, какая ерунда? Колдуна-то я убил. Вот этот самый меч вогнал между глаз, — я тронул рукоять за плечами. — Тушу испепелил, кости сдал и даже деньги уже пропил. Внимание, вопрос: каким таким неизвестным науке способом твой колдун восстал из мёртвых?

— Дак, то не мой колдун был! Другой! Когда папаша мне рассказал, что того колдуна ты зарубил — я, ей-богу, плясать хотел от счастья. И папаше поклялся, что к нечисти больше на пушечный выстрел не подойду! А этот — сам меня поймал. Я вечером из деревни шёл к имению. Верхом-то не езжу теперь, папаша запретил. Да и сидеть пока — не больно удобно. Всё больше стою. И вот иду я, значит, по дороге, уже почти к воротам подошёл. И вдруг он из-за дерева выходит. Я думал, помру со страху. Решил, что это тот колдун ожил, которого ты зарубил. Только когда он заговорил — понял, что другой. Ты, говорит, что же думал — ежели хозяин твой погиб, то и долги возвращать не надо?.. Уговор между вами был?