Остальная пехота и артиллерийские бригады Одесского и Таврического корпусов 9 июля вышли к Эдирне.Древний Андреанополь, переименованный османами в Эдирне, за свою тысячелетнюю историю много раз переходил из рук в руки. От византийцев к крестоносцам, потом к болгарам, снова к византийцам, а последние пятьсот лет городом владели турки. Сотню лет город был даже столицей Османской империи. В многочисленных войнах осман с Россией и другими европейскими государствами, город был местом сбора турецких войск. Город имел обширные склады войскового имущества, но, практически не имел укреплений. Находившаяся в центре города ветхая средневековая крепость боевой ценности не представляла.

Почти сорок лет назад русским войскам уже удавалось взять город. Теперь же, вследствие стремительного продвижение русских войск, командующему турецкими войсками в Болгарии и Румелии Сулейман-паше удалось собрать в Эдирне лишь 29 тысяч войск всех видов: 4 тысячи регулярной пехоты — низам, 2 тысячи гвардейской пехоты, отступившей от Бургаса, 1 тысяча гарнизонных артиллеристов — сераткула, 13 тысяч призванных резервистов — редиф и 9 тысяч конных башибузуков. Кроме того, паша призвал в армию и вооружил всех боеспособных горожан в количестве 23 тысяч человек.

Понятное дело, что полностью боеспособными можно было считать регулярную пехоту и редиф. Башибузуки были боеспособны, но ненадежны, а городское ополчение было и ненадежно и не боеспособно. Однако, в хороших укреплениях, с регулярной пехотой за спиной, ополчение могло и пригодиться. Всего у паши было 52 тысячи человек. Пушек было около сотни, в основном старых. Правда, с опытными артиллеристами — сераткула.

Город удалось защитить по окраинам полукольцом полевых укреплений, правда, слабеньких. На устройство основательных редутов, бастионов и окопов времени не хватило. В укрепления Сулейман-паша посадил всех, кроме башибузуков. Их оставил в резерве, опасаясь удара русских кавалеристов с тыла. Однако, крупные силы русской конницы обошли город стороной, и, не задерживаясь и не ввязываясь в штурм, ушли в сторону Константинополя.

К утру 10 июля перед укреплениями турок уже стояли 2 пехотных дивизии и две артиллерийских бригады из Таврического и Одесского округов. Через два дня ожидался подход еще двух дивизий и артбригады Харьковского округа. Командующим русскими войсками на Стамбульском направлении Михаил назначил командира Таврического округа генерала Ганецкого.

Ганецкий, памятуя о недопустимости задержек, решил штурмовать Эдирне, не дожидаясь подхода дивизий Харьковского округа. До полудня войска заняли исходные позиции. Над артиллерийскими батареями взмыли в небо 15 воздушных шаров наблюдателей — корректировщиков. По одному шару от артбатов пехотных полков, три от дивизионного артполка полка и по одномуот каждого дивизиона гаубиц. Наблюдатели могли корректировать огонь артиллерии с помощью новейших полевых телеграфных аппаратов.

С полудня пятидюймовые гаубицы корпусных артиллерийских бригад принялись громить полевые укрепления турок, начав с турецких батарей. На турецких позициях воцарился ад. Мощные фугасные снаряды сносили земляные редуты до основания. Достойно ответить турки не смогли. Их ядра и бомбы не долетали до русских позиций. Больше четырех выстрелов ни одна турецкая пушка сделать не успела.

Шрапнели полевых пушек и ракеты рвались в воздухе, истребляя живую силу турок, укрывшуюся в укреплениях.Огонь был исключительно точным. С трех верст новейшие гаубицы и пушки почти не промахивались. По наводке корректировщиков со второго — третьего выстрела поражая все цели.

Ураганный артиллерийский обстрел еще продолжался, когда русская пехота рассыпными цепями пошла вперед.Не доходя пятисот шагов до турецких окопов, пехота остановилась, дожидаясь конца артобстрела. К пехотинцам подтянулись минометчики с полковыми минометами.

Над командным пунктом Ганецкого взлетели три красных ракеты. Пушки замолчали. Пехота с грозным криком: «Урр-а-а-а!», с штыкам наперевес, рванулась вперед. Не успели уцелевшие в окопах турки опомниться, как на нихобрушилась русская штыковая атака. С суворовских времен повелось, что русским штыкам в рукопашном бою никто противостоять не мог. По традиции, штыковому бою в русской пехоте учили со всей серьезностью. А солдаты еще и стреляли из винтовок в упор.

Сопротивление турок было сломлено. Все, кто не успел сбежать, попали в плен. Башибузуки, напуганные канонадой, просто разбежались. Сулейман-паша со всем штабом тоже попал в плен. На выходе из города его перехватили казаки, оставленные при пехотных дивизиях для разведки.

Потери русских составили 120 человек убитыми и 270 ранеными.

Оставив в Эдирне пехотный полк, Ганецкий форсированным маршем повел свои войска к Стамбулу. По оценкам Генштаба и донесениям разведки крупных силу турок в Румелии не осталось.

Поскольку почти все силы турок в Европе были разгромлены, Михаил развернул Харьковский корпус в Македонию, поставив целью взятие столицы — города Салоники. Впрочем, и такой вариант действий планом Генштаба предусматривался.

Мехмет-Али-паша, командующий гарнизонами «четырехугольника крепостей» был заперт русским пехотным полком, казаками и болгарами в крепости Шумла. Осады как таковой не было, но блокаду крепости русские смогли организовать. Однако, 11 июля его разведчикам удалось совершить удачную вылазку и взять «языка». Допрошенный сотник — болгарин сообщил, что русские прорвались за перевалы и движутся к Стамбулу. Сидеть в крепостях больше смысла не было.

Паша вывел из крепости весь гарнизон — 7 тысяч регулярной пехоты, воинов редиф, сераткулы и городское ополчение в количестве 12 тысяч человек, оттеснил блокирующих крепость русских с болгарами и быстрым маршем пошел к Варне. Под крепостью Варна серьезных сил у русских тоже не было. 14 июля Мехмет-Али вывел из Варны 6 тысяч регуляров, 7 тысячи резервистов, 10 тысяч ополченцев и 5 тысяч призванных на службу подданных султана — башибузуков. Всего под его рукой оказалось 9 тысяч регуляров, 11 тысяч резервистов, 22 тысячи ополченцев и 5 тысяч башибузуков, всего 47 тысячи воинов при 60 полевых пушках. Тяжелые крепостные орудия паша решил не брать, поскольку они сильно замедляли движение.

Зная от того же пленника, что русские войска снабжаются через порт Бургас, Мехмет-Али решил ударить по линии снабжения русского войска. Хотя, паша терялся в догадках, каким необъяснимым образом, совсем не имеющие военного флота, русские смогли выбить из Черного моря сильный османский флот.

К Бургасу сводныйкорпус Мехмет-Али-паши подошел 17 июля. Паша обнаружил, что город окружен полевой оборонительной линией русских, флангами опирающейся на берег моря. Допрос служащих местных пашалыков показал, что Бургас обороняет всего одна дивизия русских, поэтому, у него имеетсячетырехкратное численное превосходство. Длина оборонительной линии русских составляла 6 верст, то есть один их полк оборонялся на фронте в две версты, чего, по представлениям паши, было явно недостаточно для прочной обороны. С наблюдательного пункта на возвышенности паша заметил на рейде шесть пароходов.

Командир 38 пехотной дивизии, обороняющей Бургас, генерал-майор Слуцкий, получив сообщение разведки о подходе крупных сил турок, своей властью задержал в порту шесть разгрузившихся пароходов. Их морские трех дюймовки были совсем не лишними в обороне города против превосходящих сил противника. Для корректировки их огня на один из кораблей протянули телеграфную линию из штаба дивизии. Такие же линии соединяли штаб дивизии со штабами полков и штабами артбатальонов.

Над городом повисли 6 воздушных шаров артиллерийских корректировщиков. Седьмой шар предназначался для заместителя командира дивизии. Однако, Слуцкий решил лично подняться на шаре, чтобы лучше видеть картину боя. С ним поднялись аэронавт, телеграфист и корректировщик. Включая время от времени газовую горелку, аэронавт поддерживал 250 метровый якорный трос в натяжении. Все прочее шары комдив приказал поднять на 200 метров, чтобы ничто не заслоняло ему вид на поле сражения.

Примерно в середине оборонительного полукруга располагалось обширное Бургасское озеро шириной в четыре версты, разрезающее линию обороны на две части. Северная часть линии имела длину в две версты и оборонялась одним полком. Южная часть длиной четыре версты оборонялась двумя полками.

Дивизионный артполк генерал разделил на дивизионы. Каждый дивизион поддерживал один пехотный полк. Впрочем, дальнобойности трехдюймовых пушек, равной шести верстам, хватало, чтобы достать до любой точки оборонительного периметра. Морские трехдюймовки, которых на шести пароходах стояло 12 штук, стреляли на 8 верст.

Мехмет-Али-паша, не смотря на свое четырехкратное численное превосходство, решил применить тактическую хитрость. Он решил обмануть русских ложной демонстративной атакой, нанося главный удар в другом месте. Против длинной южной линии русских он сосредоточил все силы ополчения — 22 тысячи воинов и 5 тысяч башибузуков. Там же решил использовать 36 старых бронзовых и чугунных пушек.

Когда же русские