империи с Аматтеей? Но куда? К арабам в их опалённую солнцем песочницу? Или в Египет к Псамметиху? Но до Египта слишком уж далеко! А в пустыне могут выжить только приспособившиеся к ней непривередливые арабы! Да и в Эламе теперь уже заправляют ассирийские ставленники и там им вряд ли позволят спрятаться».

В Дур-Халдайе во дворце наместника князя ждала старшая сестра Великого царя, супруга великана Бел-ибни, заправлявшего в Уре, Шерруа-этеррит, которая одно время поддерживала любовную связь с Набуэлем. Но что стало с когда-то отъявленной вертихвосткой?! Это теперь была не распутная деваха, а располневшая добропорядочная матрона, которая приехала вместе с сыном. Набуэль сразу же навестил их.

Шерруа-этеррит объяснила князю, что врачи прописали её Шаррукину, первенцу Бел-ибни, морской влажный воздух, вот и решила она погостить у старого друга с месяц в приморской Дур-Халдайе.

– Я не буду в тягость тебе? – спросила Шерруа-этеррит по приезду в Приморье.

– Не переживай! Всё что у меня есть- твоё! – ответил ей князь.

Набуэлю понравился малыш бывшей подружки, которому шёл второй год.

– Весь в папу! – с гордостью заметила Шерруа-этеррит. – Я родила его очень крупным! И сейчас он выглядит старше своего возраста! Будет таким же здоровяком, как и отец! Вот только что-то с лёгкими у него не всё в порядке, и врачи прописали нам, чтобы он дышал свежим морским воздухом. Так что мы задержимся у тебя!

– Сколько угодно гостите!

Вечером Набуэль велел в пиршественном зале своего дворца накрыть праздничный стол, потому что ожидался ещё один гость. Это должен был подъехать уже муж Шерруа-этеррит, великан Бел-ибни.

* * *

Он был совершенно ничтожного происхождения и во многом благодаря своей супруге, старшей сестре Великого царя, сделал головокружительную карьеру и стал генералом, а затем и наместником в Уре. Но надо признать, что на этой должности он быстро доказал, что занял её неслучайно и что он не только смелый и очень сильный воин, но и что у него имелись незаурядные способности администратора и он вполне дружил с головой. Урская область, к тому времени уже заселённая в основном халдеями и ассимилированными ими вавилонянами, которые даже восприняли халдейский язык, при его управлении стала самой надёжной опорой ассирийской власти в Южной Месопотамии, и Бел-ибни настолько здесь упрочил положение Великого царя, что теперь его негласно считали главным наместником во всей Вавилонии и сопредельных землях, и именно в Уре и Уруке находились основные силы ассирийцев на южных рубежах – до пятнадцати тысяч воинов, то есть под рукой великана был целый корпус. В какой-то степени великан-халдей противостоял брату Ашшурбанапала, сидевшему в Вавилоне и начавшему интриговать и строить козни.

Бел-ибни с небольшим отрядом въехал в Дур-Халдайю к вечеру и сразу же поднялся в пиршественный зал. Набуэль встретил его на пороге и усадил рядом с собой. Первый тост был поднят за здоровье Великого царя, второй – за недавнюю победу при Тулизе, ну а третий – за процветание всей Ассирийской империи. Затем по просьбе Шерруа-этеррит князь спел несколько песен. Старшей сестре Ашшурбанапала очень нравилось, как пел её бывший любовник. А Набуэль не удержался и на свой страх и риск исполнил последнюю песню, которую он написал на стихи своей возлюбленной. Песня «Раба любви» потрясла слушателей. А Шерруа-этеррит попросила её ещё несколько раз повторить. И уже на прощание она задержалась и сказала Набуэлю, что хочет с ним перекинуться несколькими словами и ждёт его в саду.

Когда они там встретились, то старшая сестра Великого царя без обиняков спросила:

– А ты, дорогой друг, теряешь голову! Это на тебя не похоже…

Набуэль непонимающе посмотрел на бывшую подругу. Старшая сестра Великого царя не стала томить Красавчика.

– Ты стал уже неосторожен! – добавила она.

– А что такое? – удивился князь.

– Скажи спасибо, что мой муж совершенно равнодушен к песням и тем более к стихам, и его они не трогают совсем.

– Я тебя не понимаю, – развёл руками в недоумении Набуэль.

– Ну, хорошо, – усмехнулась сестра Ашшурбанапала. – Я тогда поясню… Я знаю все песни, написанные на стихи лидийки Аматтеи наперечёт. И «Соловья на ветке», и «Время развеет всё», и другие… Их уже где-то двадцать. И они и в правду хороши. Но «Рабу любви» я сегодня впервые услышала! Песня эта потрясающая! Я даже не удержалась и заплакала! Но не пытайся меня переубедить, что это стихи не Аматтеи, а кого-то другого! Это же её слог!

Набуэлю нечего было сказать, а Шерруа-этеррит понизив голос продолжила:

– Вот-вот, это её стихи, и совершенно новые, которые раньше я не слышала! Вот что значит быть неосмотрительным! Ты же знаешь, что люди Главного глашатая Ишмидагана ищут по всей империи лидийку, ну а ты в это время исполняешь песню, написанную на её самые последние стихи. Ты же сам себя и подставил.

Шерруа-этеррит внимательно посмотрела на бывшего дружка и, понизив голос, добавила:

– Значит, получается, ты знаешь, где лидийка находится. Ведь знаешь? Признайся… Разве я не права? А?

Наступила долгая-долгая пауза.

Князь молчал.

Не дождавшись его ответа, Шерруа-этеррит продолжила:

– А может, Аматтея скрывается как раз у тебя?!

Набуэль побледнел. А старшая сестра Ашшурбанапала уже всё поняла. Она сблизилась с бывшим любовником и поцеловала его по-сестрински в щёку:

– Да ла-адно уж, ладно-ладно, не переживай ты так сильно, Красавчик! О том, о чём я сейчас догадалась, я никому не собираюсь говорить! Я не желаю тебе зла! Ведь мы же не чужие друг другу? Ведь, правда? Я же до сих пор всё помню…

– Ну, да!

– Но и ты, прошу тебя, будь впредь поосторожней, и постарайся не допускать подобных оплошностей!

Уже собираясь уходить, Шерруа-этеррит добавила:

– Да, вот ещё что, это мне муж по секрету сказал. К Главному глашатаю от кого-то поступил донос, в котором сообщается, что лидийка скрывается где-то на Юге Месопотамии, и Ишмидаган отправил сюда свою главную ищейку, некоего Лидайю. Я не знаю, кто это такой и как он выглядит, но он вскоре у тебя появится. Причём, появится не под своим именем и будет всё вынюхивать в Приморье! Так что имей это ввиду и будь, князь, ещё раз напоминаю, предельно осторожен!

И Шерруа-этеррит отправилась к мужу и своему ребёнку, которых она ненадолго оставила одних. И они её терпеливо дожидались.

* * *

Племянница Накии и старшая супруга Великого царя Ашшур-шаррат давно уже не была той наивной юной девочкой, которую когда-то выдали замуж за наследника престола, сейчас ей исполнилось двадцать девять лет и она родила Ашшурбанапалу уже двух сыновей – Ашшур-этель-илани и Син-шар-ишкуна.