– Габриэл, ты зачем сюда этого гада приволок? Нам ведь бежать надо, и как можно быстрее.

Отметив смущение Гарри, Жак язвительно хохотнул:

– Что, Гарри, опять предаёшь своих? На этот раз меня?

– Нет, просто исправляю былую ошибку, – мрачно ответил Гарри. – Одну из многих. Увы, никогда не смогу полностью возместить нанесённый ущерб.

– Как трогательно! Но, к сожалению для тебя, мне прекрасно известно, что ты слабовольный червь и со всеми потрохами продашься тому, кто больше предложит, – бросил Жак.

Гарри виновато примолк.

– Это ты виноват, что я ввязался в такую историю, – наконец укоризненно произнёс он. – Если бы ты не предложил заплатить мои долги, мне бы и в голову не пришло…

Жак фыркнул:

– Что за жалкое оправдание!

Хьюго отпихнул Гарри плечом и вопросительно взглянул на Габриэла:

– Ну так что?

Габриэл кивнул.

– Теперь нам больше нет нужды красться в темноте по обочине дороги. У месье Жерара есть прекрасная карета, на которой он и доставит нас до яхты.

Хьюго нахмурился:

– А солдаты? Они тут повсюду.

Габриэл повернулся к угрюмому пленнику.

– Нашей охранной грамотой станет присутствие месье Жерара.

– Ну, не знаю… – настаивал Хьюго. – А вдруг какой-нибудь честолюбивый стражник решит пожертвовать жизнью начальника, лишь бы остановить опасных беглецов? Наполеон решительных любит, может и повышением наградить.

Замечание было вполне резонным. Стражники безраздельно преданы Жаку Жерару, есть риск, что кто-то решит его отбить. Стоит прозвучать первому выстрелу, и начнётся настоящее побоище.

– Ваш друг прав, – проговорил Жак, прерывая ход размышлений Габриэла. – Моя стража вас не выпустит.

Габриэл поморщился. Абсолютно безопасного пути не было, но одно он знал наверняка – в доме оставаться тоже рискованно. Чем дольше медлить, тем больше шансы, что стражники вот-вот позовут на помощь солдат, стоящих лагерем за городскими воротами.

– Верно, однако, если в карете будете сидеть вы, мы всё же будем в большей безопасности. К тому же так мы доберёмся быстрее, чем пешком, – возразил Габриэл.

Талия шагнула к мужу, на бледном лице читалась твёрдая решимость. Маленькая воительница.

– Мы с лордом Ротуэллом видели около дома карету, – объявила она.

Должно быть, ту самую, на которой Жак привёз его сюда, подумал Габриэл.

– Гарри, показывай дорогу.

– Но… – заспорил было тот, но сразу умолк и бросил на брата укоризненный взгляд. – Значит, если что, меня меньше всех жаль?

Габриэл устало вздохнул:

– Нет, просто ты единственный знаешь, как выбраться из подвала.

– Ах вот оно что. – Смущённо пожав плечами, Гарри зашагал по каменным плитам пола, огибая ряды полок с запылившимися бутылками вина. – Сюда.

Габриэл вдавил дуло пистолета в спину Жака и обернулся к другу.

– Хьюго, будешь сопровождать мадемуазель Ренар.

Кивнув, Хьюго схватил Софию за руку.

– С удовольствием.

– Non, – прорычал Жак. – Мадемуазель Ренар останется здесь.

Габриэл покачал головой.

– Как только доберёмся до яхты, сразу отпущу. А до тех пор намерен глаз с неё не спускать.

– Что случилось со знаменитыми законами джентльменства?

– Обычно я веду себя как подобает джентльмену, но только не с человеком, похитившим мою жену.

Габриэл наблюдал, как Талия поднимается по узкой лестнице вслед за Хьюго и Софией. Затем подтолкнул француза вперёд, и все шестеро вошли в помещение кухни.

Убедившись, что никто из слуг не скрывается за обшарпанными столами и кучками дров, Габриэл вернулся к своим спутникам, столпившимся возле чёрного хода.

– Отойдите, – велел он и, распахнув дверь, вытолкнул Жака на узкую веранду.

Раздались шаги, в подрагивающем факельном свете возникли фигуры нескольких солдат в формах. Любопытство на их лицах сменилось гневом, когда Габриэл вскинул пистолет и с угрожающим видом приставил к виску Жака.

– Прикажите, чтобы бросили оружие и отошли от кареты, – распорядился Габриэл, всем своим видом давая понять, что в случае необходимость не колеблясь спустит курок.

Жак застыл, будто думая, не проявить ли героизм. Затем, сообразив, что в его ситуации это весьма глупо, затараторил по-французски, повторяя инструкции Габриэла.

Солдаты нехотя опустили пистолеты на землю. Впрочем, Габриэл был далеко не наивен и понимал, что под форменными мундирами наверняка припрятано запасное оружие. Выпрямившись, солдаты застыли в нерешительности, Жак слабо кивнул. Только тогда стража отступила к садовой ограде.

– Гарри, будь любезен, собери оружие, – произнёс Габриэл, ведя Жака перед собой.

Прошмыгнув мимо них, Гарри начал подбирать с земли пистолеты. Один взял себе, другой протянул Хьюго, остальные бросил в ближайшую бочку для сбора дождевой воды.

Продолжая крепко сжимать руку Софии, Хьюго присоединился к Габриэлу.

– В карету её сажать или как? – уточнил друг.

Габриэл взглянул на лакированный экипаж, в который до сих пор были запряжены беспокойные, роющие копытами землю, гнедые кони.

– Да, а вы с Гарри будете сидеть на козлах и следить, нет ли погони.

Хьюго распахнул дверцу кареты, и София безропотно позволила усадить себя на кожаное сиденье, затем к ней присоединилась Талия. За женщинами последовал Жак, высказывая горячее пожелание, чтобы Британские острова ко всем чертям провалились.

Габриэл подошёл к Хьюго, а Гарри тем временем уже вскарабкался на козлы.

– Я буду править, – объявил брат.

– Нет, – проворчал Хьюго, отвязав поводья от коновязи, и с лёгкостью запрыгнул наверх, своим мощным корпусом чуть не столкнув худосочного Гарри на землю. – Помню твой триумфальный заезд по Сент-Джеймс – стрит – десяток пешеходов задел, сам перевернулся и карету сэра Баркли опрокинул.

Гарри бросил на Хьюго обиженный взгляд:

– Я тогда пьяный был.

– Даже не сомневаюсь, но это ещё не главная беда. Проблема в том, что ты молокосос криворукий и себя погубишь, и других, – сухо отозвался Хьюго.

Гарри обернулся на брата:

– Габриэл…

– Лучше бы вы друг дружку в подвале поубивали, – сердито пробормотал Габриэл. – Хьюго, берись за вожжи.

– Есть, сэр.

Едва Габриэл влез в карету и захлопнул дверцу, как Хьюго погнал лошадей вперёд. Выехав на главную улицу, свернул на юг. Карета быстро катилась по мостовой, подскакивая на камнях, ночную тишину нарушал цокот копыт.