Паорэ сидела тихо, как мышка, опустив глаза и сложив на коленях руки. Так, словно всё, что происходило вокруг, её не касалось.

Из ступора Фавий Аманти вышел секунд через двадцать.

— Э…кх-кхм…м-да, — прокашлявшись и ссыпав в пепельницу остатки сигары, он посмотрел на дочь и проговорил хриплым голосом. — Пао, девочка. Скажи мне, пожалуйста, ты сюда действительно прибыла для того, чтобы только спросить нашего разрешения на брак с господином Румием?

— Не только, папа, — негромко проговорила Паорэ. — Я долго, я очень долго мечтала снова увидеть вас, но… ты же знаешь, ваш мир закрыт, попасть сюда почти невозможно. Шанс появился, только когда я встретилась с Диром. Если бы не он, если бы не моё желание быть с ним, меня бы здесь не было.

— А господин Дир, получается, — задумчиво пробормотал Фавий, — рванулся сюда вслед за тобой, оставив и подданных, и владения…

— Да, папа. Видимо, так, — кивнула Паорэ.

— Ну что же, — её отец, похоже, полностью пришёл в себя и обрёл былую уверенность. — Мы с мамой даём тебе разрешение на брак с этим молодым человеком. А вы, — он повернулся ко мне. — Надеюсь, что с вами наша единственная дочь будет счастлива.

Он говорил искренно, я это чувствовал и не мог не ответить.

Поднявшись с кресла, я протянул руку своему будущему тестю:

— Я сделаю для этого всё, господин Фавий. И я обещаю, что никогда не оставлю вашу дочь, что бы мне это ни стоило.

— Рад видеть вас своим зятем, барон, — ответил рукопожатием отец новоиспечённой невесты.

— Да благословит вас великое время, — прошептала очнувшаяся Иларэ.

В разлившемся вокруг пафосе можно было запросто утонуть. Тем не менее я терпел. Ну, а куда деваться? Сам влез в эту авантюру, хочешь не хочешь, приходится соответствовать.

Чрезмерно торжественную обстановку разрядила Паорэ. Понятия не имею, как она всё успела, но на журнальном столике вместо чайника вдруг появилась бутылка с вином, а вместо чашек — бокалы.

Вино оказалось достаточно крепким, но я, как и Фавий, допил свой бокал до конца, в то время как мать и дочь их лишь пригубили. Царящий в этом доме патриархат добавил себе в моих глазах ещё пару очков.

— Как вы собираетесь возвращаться в свой мир? — поинтересовался почти состоявшийся тесть.

— Точно пока не знаю, но этот вопрос я решу, — пообещал я, поставив бокал на стол.

— Уверены?

— Абсолютно.

Супруги Аманти быстро переглянулись, после чего Фавий тоже поставил бокал и грустно вздохнул:

— А вот мы отсюда уже никуда не вернёмся.

Я посмотрел на них через барьер. Аура у обоих была зелёная, без единого алого или белого пятнышка.

— Надеюсь… — мужчина поднял глаза на Паорэ, — хоть с внуками мы увидимся?

— Обязательно, папочка, — улыбнулась ему моя бывшая-будущая возлюбленная. — Мы будем вас навещать. Правда ведь, Дир?

— Правда. Всё так и будет.

— Спасибо, дочка… Спасибо… барон… — он вновь посмотрел на меня и внезапно добавил. — Знаю, конечно, что вы оба старше… гораздо старше, чем выглядите, но для родителей дети всегда остаются детьми, сколько бы лет им ни было… — Фавий опять вздохнул и задал, похоже, последний на сегодня вопрос. — Когда отправляетесь?

— Хотелось бы прямо сейчас, — развёл я руками.

— Э, нет! До утра я вас никуда отсюда не отпущу, — вмешалась хозяйка дома. — Ишь, что удумали, переться незнамо куда, на ночь глядя. Нет уж, ночевать вы будете здесь!

— Хорошо, мама, — не стала спорить Паорэ. — Но только с одним условием. Ночевать мы будем у меня в комнате.

— Не возражаю, — засмеялся отец невесты…

Наедине мы остались лишь минут через двадцать. А до того, помимо продолжающейся беседы и разного рода хлопот, я изо всех сил старался убедить себя в том, что поступил правильно. Чёрт меня вообще дёрнул подыгрывать Пао в этом спектакле с «благословением от родителей». Могли бы ведь даже в гостиную не спускаться, ушли бы прямо из комнаты, по-английски, и дело с концом.

— Прости, Дир, я бы так не смогла, — повинилась Паорэ, когда я её прямо спросил об этом.

— Так ты, значит, что? — удивился я. — Действительно, хочешь, чтобы мы поженились? Ты ж раньше сама отказывалась.

— Боишься стать двоеженцем? — хитро прищурилась Пао.

— Было б чего бояться, — буркнул я, дёрнув плечом. — Планет, где такое в порядке вещей, у нас пруд пруди. Да и потом, насчёт женитьбы ты, безусловно, права. А то как-то нехорошо получается, что Ан у меня, типа, законная, а ты нет.

— Ты, правда, так думаешь? — приподняла бровь подруга.

— Конечно. Иначе зачем бы мне перед твоими расшаркиваться?.. Ладно-ладно, не надо на меня так смотреть, я пошутил, — вскинул я руки, заметив, что Пао нахмурилась. — Твой батя, вообще, отличный мужик. Мне он понравился. Честно.

— А мама?

— И мама тоже.

— Дир, а скажи… — Паорэ замялась на миг, но тут же продолжила. — Ан ты уже нашёл?

Я покачал головой:

— Нет. Пока нет. Но я уже знаю примерно, где она может быть.

— Примерно — это как?

— Примерно — это значит, что точно не здесь и точно не в этом сегодня.

— Точно-точно?

— Точно-точно.

— А знаешь, Дир… — Паорэ внезапно шагнула ко мне и обвила мою шею руками. — После нашего общего ритуала в святилище Анцилла мне… даже не как близняшка. Мы с ней сейчас как две половинки… нет, скорее, как две четвертинки из половинки единого целого. Я даже ревновать тебя к ней не могу, потому что тогда получается, что я ревную сама к себе. Вот.

— Ты это к чему? — улыбнулся я, уже догадавшись, к чему это всё ведёт.

— Я это к тому, — вернула улыбку Паорэ, — что раз нашей Ан в этом времени нет, не было и не будет, то этой ночью ты будешь принадлежать только мне. Только мне и никому больше…

Угомонились мы лишь к рассвету. Причём, занимались не только любовью, но и всякие разговоры потихонечку разговаривали. Я рассказывал о своих приключениях, не упоминая, правда, о подселённой личности, Пао — о том, о чём умолчала в нашу бытность на Флоре: про родителей и как ей жилось сперва здесь, а после на Сорте, в приюте.

После её рассказа многое мне стало понятнее, но всё равно — лакуны ещё оставались, только относились они уже не к Паорэ, а к её родителям и прочим жителям этого мира. Как, когда, почему? На эти вопросы могла бы, наверно, ответить Мела, но она, ссылаясь на блокировку, отвечать на них упорно отказывалась.

Что же касается остальных, то уже во время беседы с четой Аманти я заметил, как тщательно они уходили от разговоров о своём прошлом, не удержавшись лишь раз, когда отец Пао посетовал, что возвратиться обратно они не смогут. Куда возвратиться — это я у него спросить не успел: Фавий Аманти сразу же перевёл разговор на внуков. Тем не менее, осадок остался. А ещё некоторое беспокойство. Или даже тревога. Пусть Мела и не подтвердила мою догадку насчёт врага, от которого местные убежали сюда, в мир-без-времени, но и опровергать её тоже не поспешила. А судя по родителям Пао и их настрою, они до сих пор боялись. Чего? Пока неизвестно, но думаю, что, рано или поздно, я всё равно об этом узнаю…