ругаемся. А потом миримся, но уже поздно. Может, и ей самой надо было сделать шаги навстречу свекрови? Кто знает?..

Лариса Дмитриевна очень помогала Зое все три недели, пока у них жила. Не навязывалась, а просто помогала, была на подхвате, видя, что та совсем вымоталась. Она по мере сил готовила, убирала на кухне и часто играла с малышом, пока Зоя занималась делами. У Антоши разом выросли четыре зуба, покою не было ни днем, ни ночью, но, к счастью, через некоторое время все это осталось позади, и малыш стал спокойнее.

Они много разговаривали с Ларисой Дмитриевной. Она оказалась не такая уж и ужасная. Мама Матвея рассказала про старушку, которую тогда нечаянно сбила. Бабуля посоветовала ей покаяться. Попросить прощения у всех, кого обидела. И не с выгодой, а просто так. От чистого сердца. А там, глядишь, и изменится чего. Лариса Дмитриевна призналась, что сначала и представить не могла: как так? Она будет просить прощения! У Зои? За что? Это они с сыном обидели ее!

А потом подумала: да какое это теперь имеет значение, кто кого обидел?! Ей, может, жить-то всего осталось… Думала-думала она об этом и постепенно стала чувствовать, что надо! Надо сделать усилие! Надо. Именно ей самой. И вот… Приехала.

Зоя обняла свекровь и почувствовала, что та рыдает. Ей было ее ужасно жалко. Лариса Дмитриевна казалась такой хрупкой, словно хрустальной, будто бы, обними ее покрепче, и она рассыплется.

– Мама… Не надо… Не плачь, пожалуйста, – тихо уговаривала Зоя, глотая слезы.

Мама… Ведь мамы у нее у самой не стало – совсем недавно несчастье случилось. Лариса Дмитриевна об этом не знала: они же не общались. Рана была еще свежей. Зоя закрыла глаза и тихо сидела, обняв свекровь. Каждый думал о своем.

– Ты ангелочек мой золотой! Солнышко. Иди к бабушке! Смотри, Зоя, он делает первые шаги! Тихо, золото, упадешь! – улыбаясь, Лариса Дмитриевна подхватила внука под животик.

– Я так рада, мама, что все хорошо и ты поправишься… Давай позвоним Матвею и обрадуем его!

…Лариса Дмитриевна, выйдя сегодня из кабинета врача, первой позвонила невестке и сообщила о том, что ее здоровье существенно улучшилось. Она тут же примчалась к ним с Антошей и привезла целую сумку угощений.

– Да. Улучшение. Врач сказал, что так бывает. Хотя наблюдаться пока надо, но есть положительная динамика! Зоечка! Я так рада! Господи, что я пережила! Неужели нам всем нужно пройти через подобное, чтобы понять простые вещи! – свекровь обнимала Зою, улыбалась и плакала одновременно.

– Что тут за слезы у нас? – в комнату вошел Матвей. Он только что пришел с работы.

– У нас все хорошо, сынок. Спасибо вам огромное! Наверное, это ангелочек Антоша мне помог выздороветь, да, мой хороший?

Матвей вопросительно посмотрел на Зою, и она, улыбаясь, кивнула, поддерживая за ручки сына, который снова и снова пытался делать первые шаги своими маленькими ножками. У них действительно было все хорошо.

Ужин на двоих

Соне некогда было думать о всяких там свиданках, гулянках. Она работала. И работала в прямом смысле как лошадь. Такая девушка целеустремленная была. Жила она одна на съемной квартире. Работала дома. Писала тексты для разных заказчиков. И получалось это у нее так ловко, так умело и профессионально, а главное быстро, что заказы сыпались как из рога изобилия. А Соня что? Зачем людям отказывать, клиентов терять? Да и деньги ей нужны были, на квартиру копила. Вот и бралась за все. Сидела с утра до ночи.

Недавно каким-то чудом – при таком-то графике – Соня познакомилась с хорошим парнем, Павлом. Даже пару раз сходили прогуляться. Один раз в кафе посидели. А в основном им приходилось общаться через мессенджер. Соня была неизменно занята, о чем постоянно писала Павлу. Но тот – парень упорный и упускать девушку, которая понравилась ему чрезвычайно, из виду не собирался, а засыпал сообщениями.

И вот несколько дней подряд он безуспешно пытался пригласить Соню на свидание, а та постоянно отказывалась, объясняя, что ей даже поесть некогда, не то чтобы куда-то пойти. И правда, заказчики как взбесились: всем надо было срочно и сейчас. Соня догадывалась, что наверняка расстраивала парня своими отказами, но поделать ничего не могла…

…На часах было девять вечера. Лохматая Соня в домашней футболке с нарисованным котом и в видавших лучшие времена джинсовых шортах сидела на диване, поджав под себя ноги, и пыталась разобраться с бумагами, которые разложила перед собой. Рядом стоял недопитый холодный утренний кофе и уже засохшая, едва надкушенная булочка…

Звонок домофона оторвал девушку от размышлений. Она нехотя встала с дивана, бумаги тут же веером посыпались на пол, Соня тихонько чертыхнулась, намереваясь высказать все, что думает тому, кто в такое время беспокоит честных граждан и трезвонит в домофон.

Но, подняв трубку, она немало удивилась – это оказался Павел. Девушка была не из тех, кто принципиально не пустит на порог человека, который ехал через полгорода только потому, что сказала ему уже, что, мол, сегодня занята… И Соня нажала кнопку домофона, открывающую дверь. А после – опрометью бросилась в ванную не за тем, чтобы накраситься и переодеться – времени на это уже не было, но хоть затем, чтобы схватить расческу и наспех причесаться, дабы выглядеть более-менее прилично…

Павел вошел в квартиру, нагруженный пакетами из супермаркета.

– Что стоишь? Иди, работай. Я все сам сделаю, – тепло улыбнулся он. – Только покажи, где кухня!

Соня, ошарашенно моргая глазами, указала рукой направление.

– Милая футболочка, – заметил парень и, шурша пакетами, удалился на кухню.

Соня покачала головой и, вернувшись в комнату, снова окунулась в работу. Когда через два часа, наконец, все доделав, она пришлепала на кухню и без сил опустилась на табурет, то увидела, что ее ожидает чудесный ужин. Павел, который был не только симпатичен, но и имел красивую, атлетически сложенную фигуру, выглядел просто потрясающе в Сонином фартуке. Он стоял у плиты и дожаривал мясо. Кроме стейков он уже потушил овощи и даже сварил щи на говяжьем бульоне. На немой вопрос, читавшийся в глазах девушки, он заметил, что, мол, первое блюдо – это хорошо, это еда на три дня, как минимум, хоть голодная сидеть не будешь, поставишь в холодильник и потом бери, наливай и грей, когда понадобится…

И они приступили к ужину, который больше походил на обед, что для сидящей целый день голодной Сони было очень кстати. А потом был чудесный вечер. А потом чудесная ночь…

Утром, когда Павел отправился на работу, а Соня