– Нет, Доминика!

Было поздно. Еще один шаг – и я оказалась вне круга чар.

Луциус рванул было за мной, но тут же остановился. Стена иллюзорного пламени взметнулась до самого потолка, отсекая меня от него. В бликах зеленого цвета я увидела, как Луциус вдруг растерянно заморгал, как будто не понимая, кто он и что тут делает.

Его глаза равнодушно мазнули по мне. Затем он спокойно отвернулся.

– Прощай, – чуть слышно прошептала я.

И с тихим хлопком чары развеялись, оставив меня одну в комнате.

Запястья вдруг обожгло болью. Скривившись, я задрала рукава и увидела, как быстро истончаются брачные татуировки, сходя на нет. Мгновение, другое – и от них не осталось и следа.

– Сухого даританского?

Я тепло улыбнулась Даррешу, который, не дожидаясь моего ответа, тут же поставил передо мной бокал, до краев наполненный моим любимым напитком.

– Спасибо, – поблагодарила я.

– За счет заведения. – Дарреш смерил меня внимательным взглядом. – Давненько тебя не было видно, Доминика.

– Тяжелый год выдался. – Я пожала плечами. – Но все позади.

– Рад, что ты вернулась.

Дарреш, перегнувшись через стойку, дружески потрепал меня по плечу. На какой-то миг мне почудилось, что темно-красные глаза огромного лысого верзилы как-то подозрительно и влажно блеснули. Но бармен сразу же отвернулся и отправился принимать заказ у нового посетителя.

Я задумчиво провела пальцем по кромке бокала. Зажмурилась и откинулась на спинку высокого стула, наслаждаясь привычным шумом вокруг.

– Почему вы решили вернуться на Хекс, госпожа Киас?

Я вздрогнула, от неожиданности едва не свалившись на пол. С ужасом уставилась на бесшумно подошедшего ко мне мужчину.

Вашарий Дахкаш приветствовал меня коротким вежливым кивком и присел рядом.

– Или вернее будет сказать – госпожа Альмион? – добавил он, многозначительно посмотрев на мои запястья, на которых не осталось и следа от брачных татуировок.

Я промолчала, с такой силой стиснув бокал, что едва не раздавила стекло.

– Да не переживайте вы так, госпожа Альмион, – миролюбиво проговорил Вашарий, без проблем угадав мои эмоции. – Я с дружеским визитом. Честное слово.

Ага. Свежо предание, да верится с трудом.

Вообще-то, я рассчитывала, что о моем существовании просто забудут. Поэтому появление Вашария стало для меня донельзя неприятным сюрпризом.

Что ему нужно от меня? Неужели я не заслужила права на спокойную жизнь без потрясений? Луциус покинул эту реальность. Тицион теперь под полным контролем Вашария и Дольшера.

– Доминика, все в порядке? – обеспокоенно окрикнул меня Дарреш, видимо, заметив мой растерянный вид.

– Да, – с трудом выдавила я. Прямо спросила у Вашария, который легонько постукивал пальцами по отполированной стойке в ожидании моего ответа: – Зачем вы здесь?

– Хотел узнать у вас, как дела. – Вашарий притворился, будто удивлен моим вопросом.

– У меня все хорошо, – подчеркнуто сухо сказала я.

«По крайней мере, было до вашего появления».

А вот это я по вполне понятным причинам предпочла оставить при себе.

– По-моему, вы настроены негативно по отношению ко мне, – мягко попенял мне Вашарий. – Доминика, честное слово, мой визит не принесет вам никаких неприятностей. Мне нужно было удостовериться, что у вас все в порядке.

– Удостоверились?

Я торопливо прикусила язык, осознав, насколько грубо это прозвучало. С вызовом вскинула голову, уставившись в непроницаемые темные глаза господина Дахкаша.

– Доминика, не стоит воспринимать меня с такой враждебностью, – проговорил Вашарий, укоризненно цокнув языком. – Я уже говорил вам, но готов повторить еще раз. Я действительно хорошо к вам отношусь. И я очень рад, что у вас сейчас все в порядке. – Сделал паузу и добавил словно невзначай: – К слову, родственники усопшего господина Тиана были строго предупреждены о том, что с вашей головы не должно упасть и волоска. Они в курсе, что если вы исчезнете или с вами произойдет какой-нибудь досадный несчастный случай, то…

Вашарий не завершил фразу. Лишь как-то нехорошо улыбнулся, и в жарком багровом сумраке бара мне внезапно стало очень зябко.

– В общем, если у вас возникнут какие-нибудь проблемы с местными властями – дайте знать, – жестко завершил Вашарий.

– Спасибо, – изумленно отозвалась я. – Но почему вдруг вы решили помочь мне?

– Думаю, это самая малость из того, что я должен сделать для вас, – спокойно сказал Вашарий. – Не держите на меня зла. В прошлом я поступал так, как был должен.

– У меня нет никаких обид к вам, – ответила я, немного расслабившись.

Какое-то время было тихо. Господин Дахкаш не торопился уйти, а я задумчиво любовалась тягучими красными бликами в глубине своего бокала.

– А все-таки, почему вы не вернулись на Варрий? – наконец, первым нарушил затянувшееся молчание Вашарий.

– Что мне там делать? – Я скептически хмыкнула. – Полагаю, работа в вашем учреждении мне больше не светит, а вставать на учет как маг высшего уровня подчинения я не желаю.

– Вы неправильно полагаете, – неожиданно возразил Вашарий. – Если бы вы вернулись, то без проблем получили бы прежнее место.

Я досадливо поморщилась, не испытав особого воодушевления.

Опять перебирать пыльные и никому не нужные бумажки в архиве? Спасибо, как-то не хочется.

– Но на Варрии вы оставили не только работу.

Я тяжело вздохнула, осознав, что он намекает на своего сына.

Демоны! И не объяснить толком, почему я больше не желаю с ним встречаться. Прежде всего потому, что и сама задаюсь тем же вопросом.

– Вериаш замечательный мужчина, – проговорила я, уткнувшись взглядом в барную стойку. – Но…

Замолчала, еще ниже наклонив голову.

– Ну что же, я понимаю вас, – вдруг проговорил Вашарий. – Иногда нам в жизни встречаются такие люди, после которых меняется все. И прежде всего – ты сам.

Прозвучало это очень загадочно, но я не стала требовать разъяснений. Потому что все было именно так. После ухода Луциуса я не могла представить себя рядом с другим мужчиной. Возможно, когда-нибудь мое сердце успокоится, и я не буду больше искать его отражения во всех витринах и зеркалах, мимо которых прохожу. Не буду прислушиваться в тайной надежде услышать звук его шагов. Не буду вглядываться в прохожих в томительном ожидании – не мелькнет ли между них знакомый силуэт. Но пока мне было легче и спокойнее в одиночестве. И я не хотела обижать Вериаша своей холодностью и отстраненностью.