Единственное, что меня поддерживало — это мой план на сегодняшний вечер, и я представляла, как сижу в машине мамы Проныры, удерживая это видение перед мысленным взором.

Завтра они узнают, что я ушла, и будут унижены. Вся школа узнает, что я сбежала. Что я взяла вверх над так называемыми Ночными Стражами.

Вытащив из воды сорок три карты, я побрела обратно к берегу, дрожа и промерзнув до костей. Я подобрала последние карты на пляже, сложила их вместе и вздохнула с облегчением, выполнив поставленную ими задачу. Это заняло у меня целую вечность, и не один студент останавливался, чтобы поглазеть на меня или сфотографировать. Все они получили мой средний палец и столько ругательств, сколько я могла вместить в предложение, прежде чем они оказались вне пределов слышимости. Может, я и не могла трахаться с Ночными Стражами, но каждый второй придурок в этой школе был честной добычей.

Я сунула ноги в туфли, натянула блейзер и скомкала остальную одежду в руках. Я была насквозь промокла и не видела смысла надевать все это обратно. Я собиралась прямиком в душ, где буду стоять под обжигающе горячей струей, пока снова не почувствую свое тело.

Сегодня вечером, Татум. Просто потерпи до вечера.

* * *

Я позволила Миле отправиться ужинать раньше меня, а затем провела следующие пятнадцать минут, лихорадочно собирая сумку. Сегодня вечером я никак не могла взять с собой чемодан, но была готова отказаться от одежды ради своей свободы.

Я положила самое необходимое в свой рюкзак, затем направилась к выходу из Бич-Хауса, подождала, пока на горизонте не прояснится, и побежала трусцой к задней части здания. Я повесила свой рюкзак на дерево, подальше от посторонних глаз, и поспешила обратно к тропинке с сердцем, бьющимся где-то в горле.

Удача была на моей стороне, потому что рядом никого не было, и мой план, черт возьми, сбывался. Я оставила Миле записку, вложенную в ее учебник английского, чтобы попрощаться. Я не хотела говорить ей правду и втягивать ее в неприятности с Ночными Стражами, если они подумают, что она знала. И она не откроет эту книгу до завтрашнего третьего урока. К тому времени я буду уже далеко. И эта записка послужит доказательством того, что она ничего не знала о моем плане побега.

Я добралась до столовой «Редвуд», черт возьми, вприпрыжку, но мне пришлось придать своему лицу выражение подавленного страдания, когда я протискивалась внутрь.

Вот и все, Татум, продолжай смотреть на них грустными глазами, и они подумают, что ты просто бедная маленькая птичка со сломанным крылом, неспособная летать. Но я собиралась взлететь, суки. И я также собирался надрать пару задниц по пути отсюда.

Я надела короткое черное платье свободного покроя, которое подчеркивало мое декольте и ободранные ноги, а на ступнях были белые туфли. Никто не заподозрит, что я в таком наряде куда-то бегу. Но угадайте кое-что, неудачники. Я собиралась убежать в ночь, как лиса в тени. Я также заплела волосы в косички, чтобы завершить невинный, но горячий образ, к которому стремилась, отвлекая внимание сегодня вечером.

Я не стала дожидаться, пока меня позовут, подошла к столу Ночных Стражей и бросила колоду карт перед Сэйнтом. Она все еще была мокрой после озера и, ударившись о поверхность, издала шлепающий звук. Ему это совсем не понравилось.

Сэйнт с рычанием отодвинул от себя тарелку, глядя на меня снизу вверх, оскалив зубы. Он выглядел так, словно действительно собирался откусить от меня, и какая-то темная часть меня задавалась вопросом, на что это было бы похоже. Держу пари, я могла бы укусить его сильнее.

— Пересчитай их, — приказал он Киану, явно не желая прикасаться к колоде.

Киан выудил карты, пересчитывая их по одной, не сводя глаз с меня. Точнее, с моей груди. И на этот раз я не возражала против этого. В конце концов, я надела это платье, чтобы отвлечь внимание. Все, что угодно, лишь бы они не увидели ни малейшего проблеска моего плана, блеснувшего в моих глазах. С бюстгальтером пуш-ап, возможно, я зашла слишком далеко. Но то, как Киан облизнул губы, говорило о том, что это не так. Клянусь, он даже не считал, когда, наконец, положил последнюю карту и объявил, что колода полная.

Я повернулась, чтобы уйти и присоединиться к Невыразимым, но Сэйнт стукнул кулаком по столу, отчего мое сердце подпрыгнуло.

— Не уходи, пока тебя не отпустят, Чума.

Смех разнесся по комнате, и жар пробежал по моему затылку.

Блейк скорчил мне гримасу, откидываясь на спинку сиденья.

— Что это за наряд? Ты вырядилась специально для нас, Чума? Потому что я бы скорее отрезал свой член, чем засунул его в тебя.

— В который раз, — добавила я, и его глаза гневно вспыхнули. Он открыл рот, чтобы упрекнуть меня, но не успел, потому что, ну, это была правда. И никто не мог с этим поспорить.

Я сжала руки в кулаки и ждала освобождения, но его так и не последовало.

— Иди сюда, — внезапно сказал Сэйнт, похлопав рукой по столу.

Я нахмурилась, не совсем понимая, что он имеет в виду.

— Забирайся сюда и сядь передо мной, — прорычал он, и мое сердце подпрыгнуло к горлу.

Я колебалась еще полсекунды, прежде чем взобраться на стол, а затем опустится и сесть напротив Сэйнта. Я свесила свои голые ноги по обе стороны от него и посмотрела на Люцифера, сидящего между моих бедер, отчего у меня по всему телу побежали мурашки.

Он достал свой телефон, что-то нажал на нем, прежде чем положить обратно в карман. Он взялся за заднюю часть моей правой икры, и я ахнула, когда он поднял мою ногу и снял туфлю, положив мою босую ступню на свое правое бедро, сбросив обувь на пол. Я попыталась заставить свое сердце биться ровнее, чтобы оно перестало так бешено колотиться, уверенная, что он услышит это, если оно не остановится.

Он поднял мою другую ногу, повторив процесс и положив мою левую ступню себе на другое бедро. Моя юбка была достаточно высоко задрана на моих бедрах, чтобы один наклон его головы позволил ему увидеть мои трусики, и это заставляло меня чувствовать себя неловко обнаженной. Я почувствовала, как напряглись его мышцы под подошвами моих ног, и что-то в этом заставило жар разгораться у меня между бедер. Черт — нет.

Его правая рука все еще лежала на тыльной стороне моей ноги, и он накрыл большим пальцем мою икроножную кость, скользя