внимания на то, что Ночные Стражи заставляли меня таскать их барахло или подбирать вещи, которые они бросали на пол к моим ногам. Я кивала головой, прикусывала язык, и подчинялась. Я даже приходила в Храм каждый день в шесть утра и преклоняла там колени, как самая набожная монахиня в мире. И я была счастлива еще немного поиграть в хорошую девочку, потому что этот день наконец настал. Сегодня вечером я собиралась сбежать из этой адской дыры, а к завтрашнему дню я была бы далеко-далеко от этих придурков. Проныра сказала мне, что ее мама приедет в девять вечера, так что мне просто нужно было продержаться до тех пор.

Когда занятия в школе закончились, я направилась обратно в Бич-Хаус, и никто не выкрикивал моего имени и не требовал, чтобы я что-то сделала. Так что это означало, что впервые за долгое время — но кто знает, надолго ли — я была свободна. Сэйнт и остальные крутые придурки не забыли взять мой номер телефона, чтобы иметь возможность разыскать меня в любой момент, когда им захочется меня вызвать.

Я достала свой телефон, отправив сообщение Ударнику и попросив его встретиться со мной за домом для девочек через десять минут. Я поспешила по дорожке к двери, остановившись и открыв свою школьную сумку, делая вид, что роюсь в ней, в то время как девочки проходили мимо меня в общежитие. Я не хотела, чтобы кто-нибудь увидел, как я веду себя подозрительно, на случай если они позвонят Ночным Стражам с наводкой, надеясь выиграть шанс отсосать хотя бы один из их королевских членов.

Некоторые из них смотрели в мою сторону и шипели слово "Чума", но большинство игнорировали меня, как будто меня вообще не существовало. Я не была уверена, что мне больше нравится.

Я подождала, пока вокруг никого не осталось, прежде чем метнуться за кирпичное здание, по грунтовой дорожке обойдя его с тыльной стороны и прислонившись к стене, ждать Ударника.

Я продолжала проверять свой телефон; он видел сообщение, но ответа не было. Моя нога тревожно постукивала, пока я ждала, время показывало десять минут, а затем незаметно пролетело мимо.

— Давай, Ударник. Сделай это для меня, ты, большая киска. — Пробормотала я себе под нос.

Я отправила ему еще одно сообщение, стиснув зубы и умоляя его появиться.

Звук ломающихся веток и громадного зверя, пробирающегося сквозь деревья за углом, привлек мое внимание. Я глубоко вдохнула, уверенная, что только три существа были достаточно большими, чтобы издавать такой звук. Ударник, Ночной Страж или долбаный тираннозавр.

Ударник завернул за угол в черной толстовке с капюшоном и солнцезащитных очках — он что, сейчас серьезно?

— Чувак, я бы сказала, что это ты, даже если бы увидела только твою тень. Ты довольно узнаваем. — Парень, должно быть, был почти семи футов ростом и шириной с чертов автобус. Блин, хотела бы я увидеть, как он бьет Блейка. Держу пари, он упал бы на землю. Но что, черт возьми, Блейк сделал в отместку этому динозавру, чтобы сломить его дух юрского периода?

Ударник пожал плечами, снимая очки и откидывая капюшон. Он огляделся, словно ожидая, что птицы настучат на него, и я закатила глаза, подходя к нему.

— Они у тебя? — С надеждой спросила я.

Он сунул руку в карман и достал пригоршню петард и зажигалку. Я чуть не подпрыгнула от радости, когда брала их, потому что это было лучше любого билета "Гремучих змей", который я когда-либо держала в руках. Это был мой билет к абсолютной свободе.

Я бросилась на Ударника, прежде чем смогла остановить себя, обхватив руками его огромное тело и крепко сжимая его. Эта неделя была ужасной. Отбросьте это, она была невыносимой. И Ударник помогает мне сбежать, за что я даже не могла выразить свою благодарность. Особенно после того, как меня избегали почти все остальные в школе. Это почти довело меня до слез.

— Спасибо тебе.

Он прижал меня к себе с серьезным выражением лица, вытирая лоб, когда у него снова появился тот потный вид.

— Убирайся отсюда, Татум Риверс, — прошептал он, его глаза прожигали мне душу. — Убирайся как можно дальше от этих парней. Потому что, если ты этого не сделаешь… никто не сможет спасти тебя от них.

От его слов у меня перехватило горло, страх просочился в кровь. Я твердо кивнула, обещая это ему, и самой себе.

— Пойдем с нами, — настаивала я, но он покачал головой.

— Мне некуда идти, — сказал он, теребя воротник, как будто ему было слишком жарко. — Мой отец до конца года в Кабо. Кроме того, я не создан скрываться.

Я фыркнула от смеха, и он расплылся в настоящей ухмылке.

— Чума! Тащи сюда свою прекрасную задницу в ближайшие десять секунд! — Голос Киана прозвучал из передней части здания, посылая заряд адреналина в мои вены. Срань господня!

— Иди в ту сторону. — Я подтолкнула Ударника к деревьям, и он скрылся в них в самом быстром темпе, который я когда-либо видела.

— Десять — девять — восемь! — Я услышала, как все трое начали считать, и прокляла свою чертову удачу.

Я в панике подпрыгнула, выкопала ямку и засунула в нее петарды и зажигалку, прежде чем засыпать ее листьями и воткнуть палку в землю рядом с ней. Это было незаметно с первого взгляда, и, черт возьми, сойдет.

Я вытерла руки о внутреннюю сторону блейзера, пока их счет звучал у меня в ушах и заставлял мои легкие работать.

У меня не было оправдания. Ничего, что могло бы прикрыть мое возвращение сюда. Мой мозг работал, пытаясь придумать что-нибудь, что угодно, чтобы объяснить мое местонахождение.

— Три — два…

Я обежала вокруг здания, спотыкаясь, остановившись перед ними, и они приняли меня с мрачными взглядами.

— Какого черта ты там делала? — Потребовал ответа Блейк, скрестив свои мускулистые руки на груди. У меня мелькнуло мгновенное воспоминание о том, как я была раздавлена в его объятиях, в то время как его рот искал мой для поцелуев, и мое тело отреагировало прежде, чем я смогла сдержаться. Его обычно опрятный вид сменился линией щетины и темнотой в глазах, которая просто заставила меня… блин.

Прекрати пялиться в эту задницу, Татум.

Я прочистила горло, накручивая прядь волос между пальцами, и невинно пожала плечами.

— Я пошла прогуляться, это преступление?

Глаза Сэйнта сузились, как будто он не купился на это, и он шагнул вперед, схватив меня за руки и перевернув их. Я стряхнула с них большую часть грязи,