В коридоре три трупа. Один на пороге, один между шкафом и стеной, один совсем рядом. Последнему на шею надет шкафчик, вынутый из тумбы, колесики на рельсах еще крутятся. Голова торчит в обломках пластика цвета «под древесину».

Ты переводишь взгляд на Гектора, который невозмутимо смотрит на тебя, не торопясь подниматься с пола. К груди он прижимает пистолет.

— Охотники? — спрашиваешь ты.

— Не как тот из бара, — отвечает Гектор. — И не корпы. Могу поклясться, что найду их рожи в базе данных по наемникам Волчьей Стаи.

Значит, Триада.

В «Эккарт» не поверили, что тот Восьмерка действительно тебя убил? Но тогда бы послали другого из твоего вида... Больше похоже на то, что Триада подчищает следы, раз Лионель все же не заказал убийство своего агента, пусть и опального.

Триада и «Эккарт», они... У них все же есть разногласия? Хотя бы насчет убийства корпоративных агентов.

Так много вопросов и так много догадок. Но кровь с тел заливает паркет в квартире Гектора, а сам он смотрит в потолок с невыразимой скорбью.

— И что я Ане скажу?..

Подумав, ты киваешь внутрь гостиной:

— Ковер?

23. Вечеринка тысячелетия

За последние семь лет ты много раз слышал вопрос «Что делаешь?» в разных вариациях. От заказчиков и просто знакомых. От Дока, Дайса и Кристины... И много раз отвечал на него — «Прячу трупы».

Иногда — всерьез.

Но как приятно после этого не слышать требовательные вопросы (от заказчиков) или неловкий смех (от знакомых). А также обойтись без молчаливого негодования Дока, восторженного интереса Дайса или «Ага, милый, очень смешно» Кристины... Света в ответ просто говорит, что может подсказать места и людей. В этом нет необходимости — у Гектора есть свои «места и люди» — но все же разница очень приятна.

У каждого свои ценности.

— Ты там надолго? — это следующий вопрос Светы.

— Думаю, нет. — Ты ставишь на место шкаф и сгребаешь в охапку кучу одежды на полу, бросаешь внутрь. — Новая операция?

— Мы думаем. Вообще главное сейчас — время. Триал еще не скинул никакой информации по Красному Шесту, но теоретически может сделать это в любую секунду. А у нас горит возможность проникнуть в «Эккарт». Как бы не вышло, что в какой-то момент нам придется просто раздвоиться.

Ты подвигаешь труп одного из наемников поближе к стене, чтоб не мешал ходить, и соглашаешься:

— Это было бы неудобно. В любом случае, просто скинь мне координаты. Если будет нужно, примчусь сразу же.

— Легко сказать, — Света вздыхает, но все же перекидывает тебе информацию.

Чуть раньше Амелия коротко обрисовала тебе ситуацию насчет «Эккарт». Ты везуч — Крест действительно хочет напасть на корпорацию. В прямом смысле, атаковать здание. Крест продолжает избавляться от союзников Триады, и от мелких бандитов переходит к крупным. Это не попытка свергнуть власть одним агрессивным ударом — Амелия лучше всех знает, что смена власти в корпорациях происходит не так. Это... акт чистого устрашения. Возможность показать, что Крест способен на это. Способен провернуть террористическую операцию подобного масштаба и выйти сухим из воды. Подточить авторитет «Эккарт».

Это смешно, это до сих пор не укладывается у тебя в голове, это какие-то дикие игры хищников — бросаться друг на друга, чтобы показать прайду, кто тут настоящий альфа. Это смотрится нормально на улицах, в разборках между аркадийскими бандами. И это становится тем безумнее, чем выше вы на социальной лестнице.

Но это тебе на руку, поэтому тогда, выслушав Амелию, ты просто сказал: «Хорошо. Мне тоже там кое-что нужно». Информация о тебе и других Восьмерках — тех трех, что завербованы «Эккарт», и, если повезет, тех, кто скрылся с радаров, но был каким-то образом замечен Домиником Эккарт.

Более внятная причина планирующейся операции — это опасения Амелии насчет нано. Информацию о них Дракон, по ее мнению, получил оттуда, и она намерена выяснить, как он это сделал. Ты не уверен в таком раскладе, и ты уже сообщил, что среди верхушки Креста могут быть шпионы, но Амелия отмела твои опасения с искренним негодованием.

Ты впервые был близок к тому, чтобы назвать ее идиоткой. Слишком молодой, слишком уверенной в людях и их преданности. Лионель Ламбер, помнишь ты, считался другом ее отца... И все-таки даже после его предательства Амелия хранит эту больную привязанность к близкому окружению. Может, это какой-то фатальный сбой в генетическом проектировании всех Эккартов?

Гектор договаривается с «решателями проблем», пока ты прячешься на кухне, с трудом подавляя желание открыть дверь и взглянуть на потенциальных конкурентов. В своей карьере ты никогда не занимался такими мелочами, как уборка чужого бардака, но всем же надо с чего-то начинать.

— Хорошая смена растет. Юное поколение... — Гектор будто читает твои мысли. — Работаю с этими ребятами последние два года, но, черт, они как будто выглядят еще моложе, чем раньше. И они забрали ковер.

— Передай Ане мои поздравления. Что собираетесь делать?

— Аня поживет у подруги, в корпоративной дыре «Нейрокома». А я, ну... — Гектор невесело хмыкает. — Что еще плохого может случиться? Я остался без любимого ковра. Ты?

— Те Термиты в моей квартире у Захара мой ковер просто обосса... А, ты про дела. Никаких ответов с моей стороны.

Гектор корчит недовольную рожу, но не настаивает. Он нервничает гораздо больше, чем хочет показать. Тревожность проскальзывает наружу мелкими деталями — слишком бледной кожей, нахмуренными бровями, подрагивающими пальцами... тем, как шумно и неуклюже Гектор обыскивает шкафчики на кухне. Бормоча себе под нос, он достает из дальнего угла под раковиной коробку сигар и пакет леденцов. И то, и другое бросает на стол и приглашающе кивает. Ты воздерживаешься, гадая, в какую долю секунды он успел вытащить сигару и горсть конфет для себя. Его курение сопровождается смачным треском карамели.

— Может, просто спрячусь в «Пент... А, черт. В другом стриптиз-баре.

На мгновение ты даже хочешь предложить ему спрятаться в «Затмении» Тобиаса, но закрываешь рот так же резко, как и открыл.

И дело даже не в том, что Гектор все еще придурок, пусть и уложил в одиночку троих.

Ты быстро пишешь Свете — спрашиваешь, как отреагирует Триал, если вы продумаете встречу с Красным Шестом первее него. Будет ли это оскорбительно?

Вместо Светы отвечает Амелия — слава богу, не решает позвонить в ответ на сообщение, как это делал