улицу? — Удивился, когда понял, что гусар ведёт не в основной зал.

— София Николаевна ждёт вас в саду Роз, это западная часть парка, — произнёс учтиво.

— Простите, сударь, вы хотели сказать, Анастасия Николаевна?

— Нет, за вами послала именно София, — уточнил гвардеец, вызвав моё замешательство.

То есть Мастер пока отменяется?

Выдохнул с облегчением, осознавая, что имею ещё немного времени. А следом насторожился. Что нужно той, кого даже не знаю⁈ София была же с принцем Британии. Император её едва ли не сосватал. А может уже и договорился о династическом барке.

Вероятно, у неё появилось ко мне некое поручение.

Несмотря на то, что уже второй час ночи пошёл, в освещённом парке оживлённо. Огней разноцветных по кронам деревьев, что звёзд на небе, фонтаны журчат то в левое ухо, то в правое. Наряду с гуляющими немногочисленными гостями, творится какая–то беготня на втором плане: на соседних улочках, за клумбами и беседками. Похоже, кому–то нечем заняться настолько, что они решили играть в догонялки, а потом спать до обеда.

Ближе к саду Роз гостей всё меньше, как и шума от них. А в нём и вовсе нет посторонних. Оно и понятно, сад примыкает к берегу и обрамлён заборчиком, у калитки стоят два гвардейца, и никого не пускают.

Застал её среди сотен различных сортов роз, в голубом свете фонарей на лавке в паре метров от открытой воды, куда спустился по ступенькам. Никаких гвардейцев поблизости и слуг. Даже сопровождающий молча ретировался, вероятно, заранее получив указания.

София живенько поднялась, когда подошёл, и качественно исполнила реверанс, хотя и не должна. Это вышло очень мило, но насторожило ещё больше.

В ответ я поприветствовал монаршую особу с поклоном головы, при этом не сумел сдержать ответной улыбки. Ибо девочка в своём шикарном платье цвета морской волны одарила меня очаровательным сиянием и ослепила большими, обворожительными голубыми глазами, глубина которых сразу поразила воображение.

Когда она вдруг посерьёзнела, то стала ещё краше. Тонкие черты наряду с приподнятой сочной верхней губой, обнажающей белые зубки, и несколько диким взглядом сшибают наповал.

Едва сдержал неконтролируемый порыв нежности, который опасно может перерасти в безумие, страсть, а вдруг и любовь.

О чём думаю!

Я слишком много выпил… и этот ангелочек сейчас для меня, как крупнокалиберная артиллерия в упор. От залпа не устоять.

Определённо повезло принцу, если, конечно, она не страдает скверностью характера.

А я, наверное… как и Агни, вижу всё–таки человека в комплексе: внешность плюс поступки.

И такой человек в сердце.

А прочее — влюблённость, желание. Оно не в сердце, а кое–где пониже. Нужно просто различать. И ни в коем случае не перепутать.

— Вы несчастны, — первое, что сказала.

Ангельский голос, ласкающий слух, чертовски приятный. Но сами слова вышли, будто изо рта самого дьявола.

При этом София продолжила изучать меня с неким восторгом.

А я в полной мере осознаю, что мы действительно одни. Без посторонних оценивающих взоров. Подальше от суеты и сплетен.

— С чего вы взяли, ваше высочество? — Спрашиваю, не пряча взгляда, а изучая в ответ. Удивительно, но её нежная шея и не вульгарно открытая грудь совершенно свободна от украшений. Лишь тоненькая золотая цепочка виднеется.

— Можно просто София, — прочирикала уводя, наконец, свой милый взор в сторону светлой от фонарей водной глади у берега. — Вы словно серый железный цветок на красочной поляне прочей пестроты, который не желает казаться лучше, чем он есть. Скорее, он прячется.

С этими словами она проходит мимо меня в опасной близости, и идёт к тонким перилам у воды левее небольшого пирса, где я увидел несколько прогулочных лодок. Но любоваться ими стало бы сущей глупостью, когда можно насладиться изяществом фигурки молодей принцессы с тыльной стороны совершенно безнаказанно.

— Прошу прощение, но к чему вы это? — Спросил и, проявив такт, последовал её примеру, встав на дистанции в несколько метров от девушки.

Забавно, она такая крохотная, что перила ей по грудь.

Как только сделал это, она посмотрела на меня с неким удивлением и одарила очередной порцией очарования. Нет, определённо, она умеет подавать себя, своё лицо. Свой безупречный образ.

Отвернулась, опустила голову. И ответила негромко, с грустью.

— Они все красивы, благоухают. Но они так уязвимы. Их можно легко состричь косой, тогда увядание неизбежно. Но об вас коса сломается. Однако станет видно, насколько вы сильны и стойки.

Замолчала. И я молчу, не зная, что и сказать.

— Польщён, ваше высочество, — ответил всё же.

— София.

— Простите.

Посмотрела вновь с улыбкой.

— Вы верно думаете, Андрей… я ведь могу вас звать так? Пока мы вдвоём.

— Да, София.

— Вы верно думаете, Андрей, почему я сейчас одна, — продолжила свою мысль, уставившись на водную гладь.

— Да, вы были с сэром Уильямом весь вечер.

— Он принц Британии, лучшая партия для нас, — начинает с иронией. — Сильный, манерный, вероятно, умный и начитанный. Безусловно красивый, а уж тем более богатый и совершенно уверенный, что ему завещана власть. Но он просто цветок с поляны, Андрей. Пусть самый яркий, с толстым и стойким стеблем, крупными листами и глубокими корнями. Пусть его окружают сотни, тысячи менее ярких цветков защитников. Но они все просто цветы, которые можно срезать косой.

Снова пауза. София, похоже, чем–то расстроена. Возможно, разочарована.

И это совсем непорядок. А мне самому, быть может последние часы своей жизни уж совсем не хочется проводить в грусти и печали. Особенно, когда выпала честь пообщаться с самой завидной красавицей Империи и узнать, чем же она дышит. Да и просто провести время в интересном обществе.

— А хотите, анекдот расскажу? — Не знаю, почему взбрело в голову это ляпнуть.

— А расскажите, Андрей, — говорит и смотрит с азартом, несколько смущая.

Но я включаю бравого гусара: