он, — что ты сам понял первую и самую главную заповедь, которую должен знать врач.

— А какая вторая, доктор?

— А вторая вот она: чтобы хорошо лечить людей, нужно их сильно любить.

Он дал мальчику целую пригоршню леденцов и поставил ему в дневник хорошую оценку.

Но еще сильнее доктор Разнохворий удивился на следующий день, войдя в палату маленькой девочки.

Та улыбалась: она проснулась посреди поля, усыпанного цветами.

Вокруг ее ночного столика выросли нарциссы, одеяло превратилось в перину из барвинков, на коврике пенился дикий овес. А у самого изголовья, около подушки, вырос цветок, которому Тисту уделил больше всего своего внимания — великолепная роза, которая постоянно менялась, то разворачивая свои лепестки, то вновь образуя бутон. Девочка больше не смотрела на потолок: она созерцала цветок.

И в тот же вечер у нее начали шевелиться ноги. Жизнь нравилась ей.

Глава 12,

в которой название города Прицелеса становится длиннее

Вы, возможно, думаете, что взрослые начали о чем-то догадываться, что они поразмышляли-поразмышляли да и пришли к выводу: «А ведь таинственные цветы появляются как раз в тех местах, где накануне побывал Тисту. Скорее всего, это от него все идет, давайте-ка понаблюдаем за ним».

Однако вы так думаете, потому что знаете, какие у Тисту были пальчики. Ну а взрослые, как я вам уже сказал, пользуются расхожими истинами, и им почти никогда не приходит в голову, что на свете, помимо того, что им известно, может существовать и еще что-то.

Порой на свете появляется какой-нибудь чело век, который обнаруживает частицу неведомого, и все начинают смеяться ему в лицо; случается даже, что его бросают в тюрьму, потому что он нарушает порядок господина Дырнадиса, а потом, когда человек умирает и обнаруживается, что он был прав, ему ставят памятник. Такого человека называют гением.

В тот год в Прицелесе не было ни одного гения, способного объяснить необъяснимое. И в муниципальном совете произошло замешательство.

Муниципальный совет — это нечто вроде хозяйки-распорядительницы для целого города. Он и о чистоте тротуаров должен позаботиться, и место для детских игр указать, и разобраться, где нищие могут просить милостыню, а где — нет, и определить, где должны стоять ночью городские автобусы. Главное, чтобы не было беспорядков, лишь бы не было никаких беспорядков.

А между тем в Прицелес проник беспорядок. Ведь теперь даже нельзя было знать заранее, где и в какой день вдруг появится новый сквер или сад. Цветы овладевали всеми общественными зданиями. И муниципальному совету стало страшно: как бы из-за попустительства подобного рода фантазиям город не превратился из города в нечто иное.

— Нет, нет, ни за что на свете! — восклицали муниципальные советники, собравшись на свое внеочередное заседание.

Договорились до того, что предложили уничтожить в городе все цветы.

Тут взял слово господин Отец. А к его мнению в совете очень прислушивались. И снова он показал себя человеком быстрых и энергичных решений.

— Господа, — заявил он, — вы сердитесь совершенно напрасно. Да и опасное это дело — сердиться на то, чего не понимаешь. Ведь никому из нас не ясно, почему у нас вдруг начинают буйным цветом расцветать цветы. Уничтожить цветы? Но вы же не знаете, где они распустятся завтра. А кроме того, нельзя не признать, что эти цветы не так уж сильно мешают нам, а польза от них заметная. Заключенные перестали убегать из тюрьмы. Бывший квартал трущоб теперь благоденствует. Все находящиеся в больнице дети выздоравливают. Так зачем же нам раздражаться? Не лучше ли включить цветы в свою игру и вместо того, чтобы идти на поводу у событий, постараться опередить их?

— Да, да, конечно же да! — громко возликовали советники. — Но только как это все сделать?

А господин Отец между тем продолжал свою речь.

— Предлагаю вам одно смелое решение. Нужно изменить название нашего города и называть его отныне Прицелес-на-Цветах. Разве удивительно, что в городе с таким названием везде растут цветы? И если завтра колокольня у нашей церкви превратится в огромный букет сирени, все будут смотреть на нас, как на людей, давным-давно подумавших о том, чтобы украсить подобным об разом облик нашего города.

— Ура, ура, ура! — завопили советники, награждая господина Отца дружными аплодисментами.

Так что уже на следующий день — ведь действовать нужно было быстро — муниципальные советники собрались все до единого и образовали весьма внушительный кортеж, поставив впереди хоровую капеллу, за коей прошествовали сироты под началом двух священников в праздничных рясах, делегация олицетворяющих мудрость стариков, представляющий науку доктор Разнохворий, судья, как символ правопорядка, два лицейских преподавателя — от изящной словесности и отпускник в мундире — от армии. Все они двинулись к вокзалу. И там под ликующие крики толпы прикрепили новую вывеску со сделанной золотыми буквами надписью:

ПРИЦЕЛЕС-НА-ЦВЕТАХ

То был великий день.

Глава 13,

в которой Тисту пытаются развлечь

Госпожа Мать волновалась еще сильнее, чем муниципальные советники, но по иному поводу. Ее Тисту стал совершенно другим мальчиком.

Придуманная господином Отцом система воспитания сделала его слишком серьезным: он мог сидеть и размышлять часами, не произнося ни слова.

— Скажи мне, Тисту, о чем ты все время думаешь? — спросила его как-то раз госпожа Мать.

Тисту ответил:

— О том, что мир мог бы быть гораздо лучше, чем он есть.

У госпожи Матери на лице появилось сердитое выражение.

— Рано тебе, Тисту, задумываться о таких вещах. Иди-ка лучше поиграй с Гимнастиком.

— А Гимнастик придерживается такого же мнения, — сообщил Тисту.

Тут уж госпожа Мать рассердилась по-настоящему.

— Этого только еще не хватало! — воскликнула она. — Дети теперь, значит, учатся думать у пони!

Она поговорила об этом с господином Отцом, который решил, что Тисту нужны какие-то новые развлечения.

— Что ж, пони — это очень хорошо, но кроме пони на свете есть и другие животные. Давай-ка устроим ему экскурсию в зоопарк.

Но там, в зоопарке, Тисту ждало огромное разочарование.

Он ведь представлял себе зоопарк в виде некоего волшебного мира, где звери с удовольствием позволяют посетителям любоваться собой, в виде своеобразного рая животных, где удав выполняет физические упражнения вокруг ноги жирафа, а кенгуру отправляется на прогулку, посадив в свой большой карман маленького медвежонка…

Он думал, что ягуары, буйволы, носороги, тапиры, мирохвосты, попугаи и мартышки-капуцины играют среди дивных экзотических трав и деревьев, как это обычно бывает нарисовано на картинках в книжках.

Вместо всего этого он увидел только клетки, где облезлые львы тоскливо дремали перед пустыми мисками, где тигры сидели в клетках с