В аудитории я уселась за самую заднюю парту, положила на колени читалку и следующие полчаса пыталась отвлечься от голоса куратора, который трындел о каких-то скучных вещах. «Надо переждать, просто надо переждать, – успокаивала я себя. – Сейчас он закончит, ты узнаешь у него, кому и как нести заявление на перевод… Сама виновата, что опоздала, могла поймать его до собрания, тогда не понадобилось бы тут куковать».

Одногруппницы то и дело оглядывались на меня, и в их глазах почему-то читалось сочувствие. Или жалость? Я помотала головой. Какое мне дело до других людей и их мнения? Оно совсем не важно. Я их не трогаю, вот и пусть они меня не трогают.

После собрания я немного замешкалась, и меня поймали две девчонки, с которыми мы в прошлом году вместе занимались на кружке по философии.

– Лар, – осторожно начала одна из них. – У тебя случилось что-то?

– У меня все отлично, – улыбнулась я. – Прости, нет времени болтать, мне поймать куратора надо.

– Слушай, если тебе нужна помощь… – подхватила другая. – Ты только скажи!

– С чего бы? – удивилась я.

– Просто… ты выглядишь так…

– Как я выгляжу? – Да что, блин, сегодня все привязались к моей внешности?

– Необычно. Необычно для себя.

– Слушайте, если вам некого пообсуждать, то обсуждайте друг друга, – огрызнулась я. – Мне пора.

Протиснулась между ними и поспешила следом за куратором.

Он тоже удивился вопросу про заочку. Сначала попытался отговорить. Но я твердо стояла на своем, просто повторяла как заведенная, что мне очень нужен перевод. Наконец он сдался.

– Но если, Лара, вам это действительно нужно по семейным обстоятельствам…

– Да-да, именно по семейным! – хорошая фраза, можно использовать ее как универсальную причину.

– Тогда вам надо написать заявление и сдать Марии Викторовне, она занимается заочниками. Но она выйдет из отпуска в этом году чуть позже. Подходите шестого сентября, хорошо?

– Спасибо! – Я кивнула ему и, немного раздосадованная тем, что придется снова сюда тащиться, пошла к выходу из универа. Женечка уже куда-то подевалась… Ну и хорошо. Не надо будет подстраиваться под ее слишком быстрый шаг, выдерживать обиженное молчание или, наоборот, делать вид, что мне интересна ее болтовня.

Я медленно брела по улице и мечтала, как усядусь под кондиционер с книжкой, попрошу у Яна приготовить холодный чай с мятой, и тогда… Тогда этот день еще можно исправить.

Мазнула взглядом по витрине кафе «Рафинад»: там стояли корзины с яблоками, а смешные крылатые эльфы с волшебными палочками парили над ними на золотистых ниточках. А еще… Еще за столиком у окна сидела Ольга и смотрела прямо на меня.

14.7

Я остановилась.

Сердце заколотилось часто-часто.

Время как будто повернуло вспять, и мы снова встретились в этом проклятом кафе, и теперь… Я даже нервно хихикнула от неуместности мысли, которая мне пришла в голову. Может, теперь стоит вернуть ей колоду? При мысли об этом я сразу нащупала карты в кармане платья и сжала пальцы так сильно, что их свело болью. Нет. Никаких «вернуть». Никому не отдам. Ни за что.

А потом медленно подошла к двери «Рафинада», колокольчик над головой звякнул, администратор улыбнулся мне, а я сказала:

– Меня ждут.

И двинулась к столику.

Зачем я это сделала? Наверное, мне захотелось расставить точки над «i». Показать свое превосходство. Похвастаться – в отместку за то, что Ольга наградила меня проклятием без спроса.

«Смотри, – хотелось мне сказать. – Я вытащила карту, которая мне идеально подошла. Мне хорошо. И будет хорошо всю жизнь. Ты же ради этого отдавала мне колоду, да? Или, постой, ты просто пыталась избавиться от собственной головной боли, не заботясь о моих чувствах? Ай-ай… Ну и кто в итоге в выигрыше?»

Но я молча подошла, отодвинула стул и села.

Ольга тут же подозвала официанта и заказала фирменный десерт и чайник с «осенним чаем»: «Этот ваш прекрасный, с клюквой, миндалем и яблоком».

Потом посмотрела мне в лицо.

Я ждала от нее вопроса. «Ну как ты?» или «Как дела?»

Но Ольга медленно отпила из высокого бокала с разноцветным коктейлем и тихо сказала:

– Тогда ты ушла слишком быстро. И я не успела рассказать тебе все, что нужно. Теперь… – Она замялась, посмотрела в окно на улицу, будто пыталась найти там ответ. – Теперь ты наверняка сама многое знаешь и понимаешь. Но я не люблю незаконченные разговоры.

– И что же именно я теперь понимаю? – Мне хотелось, чтобы это прозвучало ехидно, но получилось почему-то… устало. – Как неприятно, когда тебя крадут? Или одурманивают? Или просто обманывают? Тоже мне, понимание от Капитана Очевидность.

– Нет, – Ольга покачала головой. – Ты ведь не демона выбираешь, когда тянешь новую карту.

Она сделала паузу. Наверное, ожидала вопроса: «А кого же?», но я промолчала. Назло. Просто взяла с тарелочки с десертом белоснежный кубик, сунула его в рот и зажмурилась от удовольствия. Уж сегодня я точно не уйду, пока не съем всю порцию.

А Ольга нервно сглотнула и продолжила:

– Ты выбираешь саму себя.

Я только фыркнула в ответ. По-моему, кого-то снова повело в эзотерические бредни.

– На тот момент, когда мы с тобой встретились, я уже жила… с ним… два года. И все было отлично. За одним маленьким исключением. Очень утомительно каждый день все сильнее… сходить с ума. Сначала мне казалось, что капелька безумства – это то, что мне необходимо. Полезно для творчества, нестандартный взгляд на мир, все дела. А потом… – Она уставилась на скатерть перед собой, и я вспомнила, какой Ольга была первого июня. Тогда от нее фонило сумасшествием. А сейчас уже… нет. – А потом я поняла, что еще немного, и перестану это контролировать.

– Что же ты просто не порвала карту?

– Потому что я любила его. И ту себя… я тоже любила. Но у меня просто не осталось сил.

– И зачем ты мне все это говоришь?

– Чтобы ты подумала. Не про то, кто там хорош в постели или красив неземной красотой. А про то… Сегодняшняя ты – это предел твоих мечтаний? Это действительно то, чего ты всегда хотела в жизни?

Да какое она право имеет лезть в мою жизнь?!

Я уже открыла было рот, чтобы сказать об этом, но тут внезапно проснулся внутренний голос, который молчал почти весь август.

«А ведь она права, – протянул он. – С Владом ты стала бы обласканной эгоисткой, у которой все отлично, а весь мир пусть летит в тартарары. С Аликом – творческой личностью, которая позволит о себя ноги вытирать, лишь бы звучала песня. Со Стасом – безвольной красивой куколкой на вершине пищевой цепочки. А с Яном…»

– Заткнись, – прошептала я.