Пока не знаю. Но выясню. Усилить охрану на всех наших объектах. Подключить генерала Андронову.

— Хорошо, будет сделано.

При мысли, что придётся общаться с амазонкой, Антона малость передёрнуло. Да что ж она на него так действует-то?!

— Меня не беспокоить. Ни при каких условиях. Только если будет ещё диверсия.

Я заперся в кабинете и снова засел над папкой по Новаку. Как бы его ни охраняли, лазейка должна быть. И я её найду!

Спустя два часа меня осенило.

Есть способ, который в конторе, что б она сгорела, называли «подарочек». Нет, не посылка с бомбой, которая до цели всё равно не дойдёт. Кое-что получше.

В документах имелись последние сводки. И в них указывалось, что ближайший человек Новака, его правая рука, некий Макс Уманов по кличке Бритва загремел пару дней назад в больницу с приступом аппендицита. Значит, он ещё там. Заштопанный, но слишком слабый для возвращения к делам. Вот этим я и воспользуюсь!

Отыскав в телефонном справочнике номер госпиталя, я узнал у дежурной медсестры, что пациент идёт на поправку, но пока не выписан. Отлично!

Выйдя из кабинета, я отправился в другую комнату, где хранил полезные находки, обнаруженные в замке. Прихватив маленький хирургический набор, спустился в офис.

— Вызови Есению, — велел я Антону. — Скажи, мы сейчас выезжаем.

— Куда, Ваша Милость? — тут же влезла Марта.

— Нужно навестить больного друга. Так что скажи, чтоб надела платье. Она не должна выглядеть, как охранница. Максимально.

Как только Есения явилась, я критически её осмотрел, вызвав лёгкое недоумение. Но не смущение.

— Татуировку нужно замазать. Не волнуйся, временно. Я знаю, с какой гордостью вы их носите. Но это необходимо для дела.

— Хорошо, господин барон.

— И вообще, как вы владеете макияжем? Можете накраситься так, чтобы вас не узнали?

— Кто не узнал, Ваша Милость?

— Бывшие коллеги по клану Новак.

Девушка поджала губы.

— Я постараюсь, господин барон.

— Отлично. И наденьте вот это, — я протянул её зелёный парик.

В замке имелась огромная коллекция подобных вещей. Ассасины, всё-таки.

— Это запрещено, Ваша Милость!

— Ничего. Со мной вам ничего не грозит.

Девушка отправилась в соседнюю комнату гримироваться. Справилась минут за двадцать. Когда вышла, её действительно было не узнать. Просто удивительно, какие чудеса творит простая косметика! Я, конечно, видел в родном мире ролики, где девушки полностью меняли свою внешность, но узреть подобное вживую — совсем другое дело.

— Что скажете, господин барон? Пойдёт?

— Вы превзошли самые смелые мои ожидания! А теперь давайте выдвигаться.

Мы сели в машины и погнали к госпиталю. По дороге остановились, чтобы купить большой букет алых роз.

— Ждите в тачке, — велел я Падшим, когда мы припарковались перед двенадцатиэтажным зданием больницы. — Без возражений! Так надо. И не отсвечивайте тут. Есения — со мной.

Когда мы подошли к зданию, я взял её за руку. Девушка вздрогнула от неожиданности и удивлённо воззрилась на меня.

— Ты — моя старшая сестра. Мы пришли навестить отца. Это если нас остановят.

— Обязательно остановят, — тихо сказала Есения. — На входе всегда охранник.

— Знаю. Мы туда не пойдём. Нам нужно в Приёмный покой. Там всегда суета и куча народа. Охранники никого не стопорят, потому что задолбаются. Пошли!

Миновав раздвижные двери, мы уверенно прошагали мимо стеклянной будки и поспешили вдоль коридора. Вняло здесь просто жутко. Смесь болезни и лекарства. На скамейках сидели пострадавшие и их родственники, тут и там виднелись занятые окровавленными и стонущими людьми каталки. Между ними сновали санитары и врачи. На нас никто не обращал внимания. В конце коридора мы свернули к лифту, но я потянул девушку на лестницу. По пути нам не встретилось ни одного человека. Поднявшись на шестой этаж, мы остановились, не входя в отделение.

— Готова? — спросил я девушку, слегка сжав её руку.

Та кивнула. Даже не спросила, к чему. Умница.

Мы двинулись мимо палат. Бритва лежал в десятой. Перед дверью сидели двое амбалов в пиджаках, под которыми наверняка прятались пушки. На нас они взглянули почти без интереса, разве что задержались на Есении. Посмотреть было, на что: атлетичная стройная девушка с грудью четвёртого размера, роскошными (хоть и ненастоящими) зелёными волосами, в лёгком облегающем платье до колен из небесно-голубого шёлка. Как я и рассчитывал, бывшую коллегу они не узнали. Да и не ожидали увидеть её здесь, вдобавок, в компании подростка.

Я остановился перед девятой.

— Саш, нам сюда? — спросил девушку.

Не растерявшись, та кивнула.

Я распахнул дверь и вошёл в палату. Есения последовала за мной.

На кровати лежала старушка, укрытая одеялом по самый подбородок. Спала. Слава Богу.

Подойдя к стене, я аккуратно сдвинул в сторону тумбочку, заваленную пакетами с фруктами, початыми йогуртами и бутылками с водой.

Повернувшись к девушке, сказал:

— Маленькую дверцу на высоте моего роста. Сантиметров десять.

Есения подошла, приложила ладонь к штукатурке и на секунду прикрыла глаза. Заструился лёгкий зелёный дымок, и на моих глазах в стене появилась крошечная дверца! Потрясающе!

Стараясь не показать, как меня впечатлила магия Падшей, я надел нитриловые перчатки, открыл дверцу и достал из кармана круглое зеркало на телескопической ручке. Просунув его в отверстие, поводил, ловя постель больного. Вот он, справа! Здоровый мужик с рыжим ёжиком и лицом, будто вырубленным топором из колоды. Наверное, тяжко ему тут валяться без дела. Такой надолго не задержится. Если не выпишут через пару дней, сам сбежит.

Вытащив зеркальце, убрал в карман и повернулся к девушке.

— Теперь такую, что б я мог пройти.

Есения коснулась стены, закрыла глаза, и передо мной возникли прямоугольные очертания. Даже ручка была.

Я вытащил снаряженный шприц с анестезией.

— Жди здесь. Я минут на пятнадцать. Если кто войдёт, покажи цветы. Ты пришла навестить бабулю, но не хочешь её будить.

Девушка кивнула, прикусив нижнюю губку.

Войдя в соседнюю палату, я приблизился к постели Бритвы и прислушался к его дыханию. Ровное, спокойное. Наклонившись, ввёл иглу. Как комарик укусил. Бандит ничего не почувствовал. На поршень давил медленно. Затем выждал немного. Чтобы не терять время, достал и разложил инструменты. Стянул с Бритвы одеяло, закатал на животе пижаму. Снял повязку, прилепленную пластырем. Так, ему делали лапароскопию. Шрам оказался совсем маленьким. Это хорошо. Изучив стежки, я хорошенько опрыскал перчатки спиртом и вооружился скальпелем. Аккуратно перерезал нитки, вытащил их и раздвинул края раны. Поместил в брюшную