— Ты меня слышишь? Я понимаю, это трудно. Задание у тебя… Кейша сказала, ты хочешь, чтобы мы перестали притворяться, будто ничего не происходит, и мы… я… в общем, до нас дошло. Никаких обходных путей нет. Тебе нужно сосредоточиться на том, чтобы все исполнить как сказано.

— А то я не сосредоточилась! — Я сама не понимаю, как громко звучит мой голос, пока все на нас не оборачиваются. Я сутулюсь и говорю уже тише: — Нельзя же влюбиться по щелчку пальцев.

— Ой, Вайя. Это же не самое сложное.

Тут маму с другого конца лужайки окликает тетя Мейз. Мама сжимает мое плечо.

— Если я тебе нужна, я здесь, даже если у меня не хватает мудрости помочь тебе — а хотелось бы. — Она идет к тетушке и кричит ей: — Возьми мне еще выпить!

— Только если ты согласишься, что матриарх из меня лучше! — кричит в ответ тетя Мейз.

Мама мотает головой. Ее сестра усмехается, достает перочинный ножик и режет себе палец, а потом взмахивает рукой, чтобы наколдовать еще стакан. Могла бы просто взять, но колдуны — они такие. Хвастаться ненужными мелкими чарами у нас в культуре.

Только чары у нее не удаются.

У меня по спине бежит холодок.

Тетушка заливается краской, на ее лице проступает сначала недоумение, потом понимание, потом паника — а потом все сменяет улыбка.

— Ой, кажется, я перебрала! — объявляет она.

Все вокруг смеются — они же не понимают, что происходит на самом деле.

Мама даже не усмехается. Она-то знает.

Колдовские способности притупились не только у моих двоюродных сестер. Со взрослыми это тоже случилось. Я еще не успела провалить Призвание, а мои родные уже вовсю столкнулись с последствиями.

Почему для того, чтобы обеспечить свое будущее, я обязательно должна перечеркнуть чужое? Особенно если речь идет о том, чье будущее явно веселее моего.

Может быть, все-таки не должна?

Только один человек на свете знает это точно.

Я упираюсь взглядом в Йохана, который как раз входит в дом.

* * *

Прокравшись в дом следом за Йоханом, я бегу за ним через переднюю в кухню. Пройдя шаг-другой, он останавливается.

— С какой стати за мной слежка, как за преступником?

К моим щекам приливает жар.

— Я хотела кое-что у вас спросить.

— Предки, дайте мне силы! — стонет он. — Ни слова про Джастина и Элейн!

— Да нет, не об этом!

Он упирает руки в боки.

— Тогда о чем?

— Это насчет моего задания… Бывало ли такое, чтобы кто-то выполнил не то задание, которое ему дали, а другое — и все равно прошел Призвание?

— Насколько мне известно, нет.

Сердце у меня падает.

— Однако это не означает, что так в принципе нельзя. — Йохан скрещивает руки на груди. — Кто вас Призвал?

— Мама Джова.

Он присвистывает.

— С Мамой Джовой шутки плохи. Если провалите Призвание, придется дорого заплатить. — Он подается вперед. — И наверняка задание у вас непростое.

— Так и есть. — Я стискиваю руки. — Так что, есть другие варианты?

Йохан прислоняется к стене.

— Вероятно, она хочет, чтобы вы почувствовали то же, что и она. Когда девушку забивают плетьми до полусмерти и убивают ее возлюбленного у нее на глазах, а потом ее бросают, потому что у нее нет сил бежать вместе с рабами, которых она же и освободила… А вы выросли в нежных объятиях большой семьи. Что вам приказано сделать?

Я переминаюсь на месте.

— Вы просите о помощи, а я не знаю всех подробностей — как же так?

— Она велела мне отнять жизнь у моей первой любви.

Йохан поднимает брови:

— Вы смогли истолковать ее слова?

— Истолковать? Она так и сказала — отнять жизнь. У меня… в общем, он… короче, мы идеальные генетические партнеры. Мне нужно как следует влюбиться в него, а потом… сами понимаете. Но если мне удастся как-то иначе…

— Может быть, и удастся. Но готовы ли вы рискнуть ради этого «может быть»?

Я гляжу себе на ноги. Облачка на ногтях сейчас как-то особенно не к месту. Надо попросить Кейшу их закрасить.

— Слышал, Кейс получила личные рекомендации для стажировки в «Ньюгене». Она же об этом и мечтала, если я не ошибаюсь. Хотела свободы. Будет сама зарабатывать, и я слышал, там даже дают жилье. — Йохан говорит как ни в чем не бывало, но напряженные нотки все-таки слышатся. Словно он вкладывает в свои слова какой-то дополнительный смысл.

Я не хочу обсуждать планы Кейс уйти из дома.

— Речь не о ней. Мне нужна помощь с заданием.

— Вот я и помогаю. — Йохан пожимает плечами. — А если вы этого не понимаете, тем хуже для вас.

Я и правда не понимаю, как размышления о будущем Кейс помогут мне отнять жизнь у Люка. В последнее время у нее все складывается лучше некуда. Скоро она получит аттестат — и я точно знаю, что к нему будет прилагаться целая кипа почетных грамот. А потом ее ждет стажировка в «Ньюгене», где она всему научится и станет звездой. Ну а затем Кейс поступит в какой-нибудь крутой университет на деньги «Ньюгена», произведет сногсшибательное впечатление на преподавателей, получит диплом и пойдет в «Ньюген» работать как ценный сотрудник. Поселится в служебной квартире — и я помогу ей с этим, как бы мне ни было больно.

Я увижу, как она меняет мир, и планирую быть рядом с начала и до конца.

Участвовать в будущем Кейс — вот как я могу представить себе свое будущее. А больше я в нем ничего не вижу.

И это ничего не говорит мне о том, как избежать необходимости стереть будущее Люка.

Я качаю головой:

— Зря я думала, будто есть обходной путь, когда сама знаю, что нет.

Потом я бормочу: «Спасибо» — и пристыженно удаляюсь.

Убить Люка. Или ничего не сделать и потерять нашу и без того слабеющую магию — и сестренку.

Как бы я ни поступила, мое задание меня раздавит.

И все это не отменяет того, что его надо довести до конца.

Глава восемнадцатая

Мы с Алекс загружаемся в белый микроавтобус с охапками пластиковых чехлов с одеждой на вешалках. До показа еще часа два, но надо приехать заранее, чтобы все подготовить.

Начнется он в час — Алекс объяснила, что аренда зала днем обходится гораздо дешевле, чем вечером.

Мы складываем чехлы на пол и пристегиваем ремни. Микроавтобус сразу трогается с места.

Темные круги под глазами Алекс уже немного посветлели.

— Как прошел вчерашний праздник? —