ткань и поднимает наверх, пока его пальцы не оказываются под подолом. Как только кончики его пальцев касаются моего клитора, по коже пробегают мурашки.

– Без трусиков? – он прижимается, и мое возбуждение уже сочится по внутренней стороне бедер. – Что за непослушная девочка. Неужели ты хочешь лишить меня рассудка?

Тяжело дыша, я прижимаюсь к его крепкому телу. Сердце бьется так громко, что я слышу его в ушах.

Джеймс не ошибается. Я хочу свести его с ума.

Вторая его рука ползет вверх по моему телу, потом по груди, и наконец оказывается у меня на шее, обвивая ее, точно ожерелье.

– Ты жаждешь крови? Потому что именно это и случится, если я увижу, как какой-нибудь мужчина пялится на мою женщину с голой киской под платьем.

– Эта киска твоя, – задыхаюсь я. – Только твоя.

– Ты уверена? – мурлычет он.

Его пальцы скользят по моим складкам, пока вдруг не забираются внутрь. Закатывая от удовольствия глаза, я опускаю голову ему на плечо.

– Ты такая мокренькая, такая горячая только для меня?

– Да, да, Джеймс, – дышу я.

Он стонет, и пальцы его руки крепко сдавливают мое горло, возбуждая меня еще сильнее. Большим пальцем он давит на клитор, и у меня от удовольствия выгибается спина.

– Да, моя идеальная девочка, ты так хороша.

Жар облизывает мои бедра и оседает в паху – я прижимаюсь к его руке, отчаянно нуждаясь в разрядке. Тело напрягается, и мне уже кажется, что больше я не смогу продержаться, но затем давление ослабевает, и я взрываюсь на тысячу осколков. Меня ослепляет свет, и душа вырывается из тела.

Я двигаюсь в ритм с его пальцами, пока ногти впиваются в запястье, чтобы он оставался на месте. Постепенно оргазм проходит, и зрение проясняется.

– Потрясающе, – мурлычет Джеймс мне на ухо, прижимаясь толстым членом к моей спине. – Энджи пришла, дорогая, она присмотрит за детьми. Не надевай трусики. Я хочу сидеть напротив тебя за ужином и знать, что твоя киска открыта только для меня.

В его глазах мелькает лукавый блеск – я поворачиваюсь к нему, приподнимаюсь на носочки и чмокаю его в губы. Но прежде чем я успеваю отстраниться, он хватает меня, прижимает руку к затылку и целует так, что у меня перехватывает дыхание. Мое чувствительное сердце сжимается и ноет, умоляя о большем. Я всегда его хочу.

Отпустив меня, Джеймс прижимается лбом к моему лбу и медленно покачивается. Возбуждение постепенно перерастает в что-то еще. Что-то более уязвимое. В мощное, всепоглощающее чувство, которое проникает под кожу и сочится из каждой поры.

– Я люблю тебя, – шепчу я, лаская дыханием его губы.

Он что-то ищет в кармане, а потом его рука поднимается вверх по позвоночнику. Ощущение холода окутывает мою шею, после чего слышится тихий щелчок. Я опускаю голову и с удивлением смотрю на ожерелье с голубыми сапфирами.

– С юбилеем, Венди, детка, – Джеймс отстраняется, берет мою руку и прижимает ее к своему сердцу. – Моя жизнь началась в тот миг, когда в ней появилась ты.

Жгучие слезы застывают в уголках моих глаз, и я сглатываю внезапный комок эмоций. Большую часть свой жизни я провела в надежде найти мужчину, который будет любить меня и заботиться. А Джеймс? Он – это все, о чем я могла только мечтать. И даже больше.

Джеймс

Я мало о чем сожалею.

Но до конца своей жизни я буду стараться исправить ошибки, которые много лет назад я совершил по отношению к Венди. Она моя идеальная половинка. Моя лучшая половина. И я знаю, что бы я ни делал, такой мужчина, как я, никогда ее не заслужит.

С ней я становлюсь мягче, хотя никогда не признаюсь в этом. На самом деле, если спросить любого из парней, они скажут, что сейчас я даже более жестокий, чем раньше. Но теперь у меня есть семья, которую нужно оберегать и защищать, и я не стану ей рисковать. Только стоя на коленях с пистолетом у виска, я осознал, что все мои нервные срывы и слепота к окружающему миру являлись побочным продуктом тяжелого детства. Что моя травма лишила меня способности мыслить логически и в результате отняла почти все, что имело для меня значение. И хотя я знаю, что этого не заслуживаю, но я каждый день благодарю Господа за то, что моя жена была настолько сломлена, что запросто меня простила. Возможно, это не самое лучшее оправдание, но я всего лишь человек. А раз так, то мне приятно думать, что последнее десятилетие я занимаюсь исправлением допущенных ошибок, пусть они до сих пор меня и преследуют.

После стольких лет работы над собой начинаешь смотреть на мир немного иначе.

Она дала мне все. У меня есть чудесные дети и младший брат, которого я очень люблю. Но это не меняет того факта, что семья требует защиты, поэтому я работаю в тени, как и всегда, и никуда от них не убегаю.

И когда я с Венди, я больше ни о чем не хочу думать. Она сводит меня с ума точно так же, как и свела в тот день, когда впервые появилась в баре.

Вздыхая, она расстегивает ремешки на туфлях и идет через главную спальню пентхауса. Мы только что вернулись домой после романтического ужина, и я собираюсь подарить ей бессонную ночь и слушать, как она выкрикивает мое имя.

Эту квартиру я купил восемь лет тому назад, когда решил, что нам нужно еще одно жилое место, кроме яхты, где мы могли бы счастливо строить свою жизнь. Я мог бы жить и на судне, но Венди до сих пор страдает от морской болезни, пусть она никогда и не скажет об этом вслух. А мне очень хочется, чтобы ей было хорошо. Кроме того, всегда полезно иметь место, где никто не сможет нас потревожить. Где я смогу погружаться в нее столько, сколько хочу.

Я возбуждаюсь, глядя на ее пальцы, скользящие по камням на ожерелье.

– Оно прекрасно, Джеймс.

Подойдя к ней сзади, я обнимаю ее за талию и притягиваю к себе, как это делал сегодня вечером, убеждаясь, что она чувствует каждый сантиметр пульсирующего члена. Я хочу, чтобы она знала, что она со мной вытворяет. Только она.

Она прижимается ко мне свой попкой и стонет, когда ее рука крадется к моему стволу. Она прижимает ладонь к ткани брюк, а я начинаю двигать бедрами, толкаясь в ее руку. Удовольствие клубится и окутывает меня, как