Я провела рукой по волосам.

– Арья тоже наверняка скажет, что убила твою маму, потому что это послужило высшему благу.

Гнев вспыхнул в его глазах.

– Это не одно и то же. Моя мать не представляла опасности для других людей.

– Только для их чертовой идеологии, верно?

Он кивнул и стряхнул одеяло.

– Как я уже сказал: нельзя сравнивать одно с другим.

Я хотела что-то возразить, но в следующее мгновение нас прервал громкий стук. Кто-то со всей силы колотил в деревянную дверь.

Джонатан Слейтер мгновенно вскочил и побежал к двери. Прежде чем открыть ее на ширину щели, он потянулся за винтовкой, которая лежала позади нее. Я застыла на месте.

– Кто там? – рявкнул он.

Ответа не последовало. Вместо этого прозвучало мое имя. Сначала тихо, потом решительнее.

В один миг отчаяние покинуло меня.

В три больших шага я оказалась у двери.

– Это мой инвент, – сказала я Слейтеру, который не двигался с места.

Прищуренными глазами он уставился на меня.

– Я не впущу сюда еще одного неизвестного.

Я вздохнула и бросила быстрый взгляд через плечо на Нийола. Его гнев явно угас, он кивнул мне.

– Иди. Я сейчас приду.

– Спасибо за ваши честность и доверие, – сказала я Джонатану Слейтеру, надеясь, что он услышал искренность в моих словах, хотя хотелось, чтобы часть сказанного осталось неуслышанным. – Берегите себя.

Не дожидаясь его ответа, я засунула руку между дверью и петлей, сбросила ее и поспешила наружу.

Дверь закрылась за мной на замок, и я очутилась в кромешной тьме. Но мне не нужен был свет, чтобы различить руки, которые протянулись ко мне всего через мгновение. Аромат Уилла мгновенно окутал, и знакомое тепло пронзило меня, как миллионы ударов электрическим током.

Прежде чем смогла подумать об этом, я нащупала его грудь и взяла его лицо в свои руки. Наверное, было лучше, чтобы я не видела его лица.

– В-все в порядке? – прошептала я, в то время как мои глаза постепенно привыкали к темноте.

Его пальцы впились в мое бедро.

– Все в порядке.

– Алесса? Дария и Каспер?

– Все в порядке. Они в безопасности. Нас никто не видел. – Он рывком притянул меня ближе. Его губы на моем лбу.

– Слава богу, – простонала я. – Как…

– Что ты здесь делаешь? – прервал он меня. Я не услышала гнева в его голосе.

– Я… – Мой голос сорвался. Что я должна была сказать? С чего мне начать?

– Ты здесь с ним, да?

Его голос был полон боли.

Нийол. Побег. Асфалия. Массовое убийство. Нийол. Все, что Уилл знал, это то, что я на другом конце города посреди ночи с парнем, к которому когда-то испытывала чувства.

– Ты еще не уверена, – сказал он, полагая, что это правда, потому что почувствовал смятение внутри меня. Но замешательство возникло не из-за моих чувств, теперь я поняла это. Это было свидетельством того, что каждую чертову секунду появлялась новая информация и все переворачивалось с ног на голову.

И если слова уже не помогали, оставалось только одно, что можно было сделать.

Если бы я ждала уверенности, стопроцентной уверенности, я бы потратила всю свою жизнь на ожидание.

Поэтому я приветствовала страх распростертыми объятиями, подошла к своей личной пропасти и посмотрела ей прямо в глаза.

Возможно, я никогда не узнаю, были ли чувства Уилла ко мне настоящими. Но я определенно не позволю ему ни на минуту усомниться в моих. Я прыгнула в пропасть. Встала на цыпочки, придвинула его лицо ближе, нашла его губы и поцеловала. Я не поддалась, когда он вздрогнул и начал хватать ртом воздух. Даже когда он пробормотал мое имя, совершенно ошеломленный. Я прижалась губами к его губам, пока они не отступили передо мной. Горячее вместо холода. Как ни крути, но мы были связаны навсегда – он должен все чувствовать. Мои страдания, мое отчаяние, гнев и беспомощность. И как все это растворилось в белом шуме, как только он ответил на мой поцелуй. Со стоном Уилл схватил меня за шею, и наши языки встретились. Я прижалась к его груди и потянулась к его влажным волосам. Падала, падала и падала. Между прерывистым дыханием и сердцебиением и близостью, такой сильной близостью, я наконец поняла, что жестокого столкновения не будет. Не этой ночью.

– Пожалуйста, скажи мне, что это не просто отвлекающий маневр, – хрипло прошептал он, когда мы оба отступили друг от друга. Мои глаза к тому времени настолько привыкли к темноте, что я могла различить его очертания.

Тяжело дыша, я прижалась лицом к его шее.

– Нет. Это мое решение.

– Что… Что здесь делает этот сукин сын? – прошептал он мне в волосы.

Я подняла голову и посмотрела на него.

– Этот сукин сын тоже просто несчастная душа. Уилл, помнишь то видение будущего, которое я видела, когда поцеловала его и не хотела тебе об этом рассказывать, чтобы ты не сходил с ума?

Он кивнул и поджал губы.

– Это было сегодня. И я решила иначе. Так обстоит дело с будущим, знаешь ли. Существует не только одна версия.

Слабая улыбка озарила его черты.

– А что это за хижина?

– Там живет бывший член Асфалии. И, прежде чем ты начнешь сердиться: нет, я не подвергала себя опасности. Мы с Нийолом пришли сюда, чтобы выяснить правду о Фосе.

Он неподвижно уставился на меня. В ожидании.

В нескольких предложениях я рассказала ужасную историю.

– Больше всего мне хотелось бы где-нибудь с тобой спрятаться, – заключила я. – И забыть обо всем этом.

Он кивнул.

– Солнце скоро взойдет. На сегодня этого достаточно, ты не находишь?

– Определенно. И мне очень жаль, что мы пошли на вечеринку восстания. Это была глупая идея, – призналась я.

– Ты ничего не могла поделать. Если бы у Дарии не возникла грандиозная идея взять с собой мою несовершеннолетнюю сестру, я бы не отвлекался и мог бы сбежать с вами. Но похоже, что эта ночь не была напрасной. – Он провел большим пальцем по моей щеке. – Мы все обсудим, как только вернемся домой и немного поспим, хорошо?

– Звучит неплохо. – Я приподняла голову, и Уилл тут же подвинулся ко мне, чтобы поцеловать меня в губы. Уголки моего рта дернулись. – Это абсолютное безумие. Это было безумием еще тогда, когда ты похитил меня, привез в Тессарект и перевернул мою жизнь с ног на голову. Я никогда не думала, что можно чувствовать себя такой счастливой, когда вокруг весь мир рушится.

Он не улыбнулся. Как загипнотизированный, смотрел на меня.

– Значит ли это, что ты простила меня?