Ну а что до «рыбацкого чутья», так в бою я его не применял. Да и толку от него в такой схватке? Я ведь не с акулой под водой сражался.

Тао поднял взгляд, уставился пристально и уточнил:

– Ты всех без исключения крабов убивал без навыков ПОРЯДКА?

– Разумеется, всех, – подтвердил я и, не удержавшись, добавил: – Зачем делать исключения? Крабы – это крабы, они ведь все абсолютно одинаковые. Не так ли, учитель?

– Ты хорошо поработал, – чуть помедлив, ответил Тао, игнорируя мои более чем очевидные намеки на существование неких «неодинаковых» крабов. – Сегодня будешь медитировать. Много медитировать. До глубокой ночи. Медитировать с мечом. Привыкай к нему в любом состоянии. Оружие – тоже часть тебя, и оно тоже пронизано энергией. Пока на энергетическом плане не сможешь увязывать себя с оружием в единое целое, нечего даже задумываться о техниках с прямым использованием ци.

Лично я считаю медитацию зряшной потерей бесценного времени. Мне надо учиться всерьез, а не часами наблюдать без помощи зрения за причудливыми переплетениями энергетических потоков. Но, с другой стороны, передохнуть не помешает. Жаркий день, альпинизм на неудобном склоне, сражение с весьма неприятной тварью. Да, чуть покоя лишним не будет.

– Завтра прибудут мои жена и дочь, – продолжил мастер.

Я чуть не подпрыгнул. Что? У этого недружелюбного отшельника есть семья? Я-то думал, что такие, как он, размножаются почкованием или делением.

Удивительные новости.

– Так что сейчас отправляйся в дом и хорошенько там приберись. К возвращению жены и дочери не должно ни пылинки остаться.

Ну вот, в уборщики определили. Но я не в той ситуации, чтобы от грязной работы отказываться.

– Да, учитель. Ни пылинки не останется. Все будет блестеть, как панцирь того чуточку большого краба.

– И сделай все побыстрее. Не забывай, тебя ждет медитация.

– Ли, ты смог увидеть ци?

Я с трудом удержался, чтобы не ответить в духе: «Да, учитель, увидел абсолютно все. В том числе не существующее в природе».

Да я в чем угодно сейчас признаюсь. Сегодня с утра мастеру вздумалось испытать мои связки и суставы на гибкость. А растяжка, между прочим, одна из моих проблем. До тринадцати лет это дело не развивал (по понятным причинам), после тоже не стремился к карьере тех резиновых чудиков, которые способны упаковать себя в ящик, куда не всякая пара ботинок влезет. Нет, я понимал, что это тоже дело нужное, но относился к нему без фанатизма.

Как говорил один из лучших бойцов-рукопашников фактории: «Мне бы врагу ногой до яиц дотянуться. Выше не надо, выше я руками наваляю». Не скажу, что полностью с ним согласен, но и не видел смысла в чрезмерности.

А вот мастер Тао видел. Игнорируя мои заявления, что это никак не возможно, заставил принять мазохистскую позу, в которую не каждого бывалого йога скрутить получится. У меня получилось, но приятного мало, едва не взвыл. Вот только это были цветочки, потому что дальше мне пришлось удерживаться в таком положении. Судя по положению солнца, вот уже полчаса этим занимаюсь, однако если судить по внутренним ощущениям, пытка продолжается не меньше недели.

В общем, за этот час я видел все. Глаза, по сути, смотрят, но картинку не передают. В голове всякое мелькает. В основном воспоминания о том дне, когда познакомился с мастером Тао. Раз за разом вижу, как вместо того, чтобы подняться по тропе, ведущей к его дому, я разворачиваюсь и направляюсь на запад.

Самая приятная картинка. Не зря она прокручивается снова и снова.

Собравшись с силами, выбросил ее из головы и сумел ответить относительно пафосно:

– Наши глаза – это ци, наше зрение – это ци, весь мир – это ци. Нельзя увидеть все сущее, можно лишь ощутить себя частью его.

– Хорошо, Ли. Ощущаешь ли ты себя частью ци?

– Конечно, учитель. Я часть ци. Я существую в неразрывном потоке ци. Я ци. Всё ци.

Тао покачал головой:

– Даже спустя пять лет обучения такой ответ не может быть правдой.

– Я не лгу, учитель. Я действительно часть ци.

– И ты уверяешь, что всё вокруг тоже ци?

– Да, учитель.

– Ну что же, попробуем проверить твои слова. Поднимайся.

Как легко это сказать, но до чего же непросто сделать… Мышцы, суставы и связки, которые в жестком режиме растягиваются столь долгое время, сами по себе слушаются плохо. А тут еще и тело успело затечь до деревянного состояния. Так что поднялся я с превеликим трудом и за мастером ковылял походкой краба, потерявшего половину конечностей.

Не обращая внимания на мои страдания, Тао пришел к куче древесины, нарубленной мною в первый день. Выбрал тонкий обломок ствола и небрежно вонзил его в землю. Тот встрял так основательного, будто его долго тяжелой кувалдой забивали.

Отойдя шага на три, мастер неуловимо стремительным движением взмахнул посохом. И эта деревяшка с легкостью снесла верхушку ствола. В сторону отлетел обрезок в полруки длиной, оставив на своей траектории взвесь из мельчайших опилок, которую тут же подхватил ветер.

Я чуть челюсть не отвесил. Механический колун лучше не справится с такой работой, но удивило меня не это.

Посох мастера не выглядел запредельно крепким. Но тем не менее с виду он не пострадал, хотя только что играючи разделался с куда более толстым куском древесины. И ведь это не просто древесина, это каххо. Из него делают отличные древки для копий и различных алебард. Они, даже не укрепленные металлом, способны выдерживать удары мечей и топоров. Разумеется, если то оружие без серьезных свойств и его не направляют руки профессионалов высокого класса.

В общем – высококачественный материал.

– Что ты только что понял, Ли?

– Я понял, что ваш посох крепче стали.

Мастер горестно вздохнул:

– Неправильные слова. В корне неправильные. Этот посох – ци. Это бревно – ци. Всё – ци. Ци всегда одинаковая, не бывает так, чтобы одна ци была крепче другой. То, что держится на ци, это всего лишь форма. Убери поддержку, и любая форма рассыплется. Невозможно говорить о крепости вездесущей энергии в разных вместилищах, можно говорить лишь о гармонии ее потоков с формой. Я ощущал посох, как ци. Я ощущал воздух, который рассекал этот посох. Воздух легко рассечет даже простая палка в твоей руке. Но ты не сможешь рассечь ею ствол каххо. А я смогу. Потому что ствол – тоже ци. Его основа такая же, как у воздуха. Разрушь фундамент дома, и он развалится. Дворец это мраморный или башня из булыжников – результат один. Ли, ты меня удивляешь. Я честен с тобой, когда так говорю. А вот ты нечестен. Ты не видишь ци. Ты лишь повторяешь то, что услышал от меня. Есть такие глупые птицы, их с юга привозят. Они также запоминают всё и затем произносят, делая это бездумно и невпопад. Меня печалит такое поведение.