Выслушав доклады, Берегине предложила разделиться.

— Одна группа идет левым крылом второго этажа и переходит в правое крыло третьего, а вторая наоборот. Встречаемся у центральной лестницы, — прошептала она.

— Мы идем левым крылом! — тут же воскликнула Лилита и погладила выпуклый лоб оборотня.

— Тогда наше крыло правое. — Берегиня ловко перекинула глефу с руки на руку и, крадучись, поспешила к дальней лестнице, в то время как Лилита и Спурий отправились к ближней. Я побежал за Берегиней — боевой маг уже давно дала мне понять, чтобы я держался возле нее и не вздумал отдаляться. За мной поспешила дама Труда.

Школа была погружена в молчание. Берегиня кралась впереди, то и дело замирая, как спецназовец, и делая нам с Трудой непонятные знаки. Если мы путались в ее сигналах, она возвращалась и сердитым шепотом объясняла, что мы должны делать. После шестого такого объяснения дама Труда взбунтовалась.

— Я не буду падать на пол и ползти, как вы того требуете, коллега! — воскликнула она. — Примите во внимание мой возраст и положение!

— Дорогуша, еще неизвестно, кто кого старше, — хохотнула Берегини, хлопнула низенькую даму Труду по плечу и добавила строго: — Если хотите принести обществу пользу, выполняйте мои инструкции, рядовой!

— Я родилась в Асгарде! — рассердилась дама Труда. — Вы не имеете права так со мной разговаривать!

— А я сражалась против ваших Асов на стороне Ванов, — парировала Берегиня. — Это было первое сражение, в котором я участвовала не как ученица. Так что у меня опыта побольше, чем у вас. Ведь вы, кажется, тогда еще не родились?

Дама Труда что-то прошептала. Я с удивлением слушал их короткую перепалку. Учитывая, КОГДА была война Асов с Ванами, оставалось лишь удивляться возрасту Берегини.

Мир был восстановлен, и мы пошли дальше.

Второй этаж школы был погружен в почти полную темноту. Лишь на поворотах тускло горели факелы, освещая каменные стены и цветочный орнамент. Из стрельчатых окон лился слабый свет — ни луны, ни звезд не было. В темноте замок преобразился, и порой казалось, что мы попали в незнакомое место.

Берегиня темной тенью скользила между колоннами, и мы не могли за нею угнаться. Я редко бывал на этажах детей, почти не ориентировался и сам не заметил, как отстал. Я шел, прислушиваясь к семенящим впереди шажкам дамы Труды, и думал…

Ночь мне нравилась. Не ночь вообще, а вот эта. Была в ней какая-то романтика. Если бы еще и манящий свет луны сквозь листву… Но пока еще шла зима, и зелень можно было увидеть только в оранжерее. А как было бы прекрасно пройти вдвоем по роще, дойти до озера, постоять на берегу, слушая сонный плеск волн. Только я и она, рука в руке — и больше…

Замечтавшись, я врезался лбом в декоративную решетку. Странно, что это со мной? Я — и мечтаю о любви? Последний раз это было накануне выпускного вечера в Неврской Школе Искусств, когда я отчаянно репетировал, как подойду к Насте Мельник и скажу ей, что люблю ее. Я все-таки набрался смелости и подошел, но возле нее уже стоял другой парень, и заготовленная речь так и не прозвучала. И вот опять… Почему? Откуда?

Я стоял у декоративной решетки, отделяющей рекреацию от этажа, и недоумевал, как мог оказаться на третьем этаже вместо второго. То, что этаж был третьим, явствовало из орнамента на стенах — специально, чтобы не путались новички, на каждом этаже он был разным. На втором это были различные орнаменты скандинавского происхождения, а на третьем в основном славянские узоры. Узнав этаж, я узнал и рекреацию, и сердце мое забилось. Здесь жили шестикурсницы — и среди них Вероника…

При мысли о девушке волна нежных чувств захлестнула меня. Я вспомнил ее записку: «Если придут инквизиторы, я им про вас ничего не скажу». Смысл этих слов дошел до меня только сейчас — девушка была готова вытерпеть очень многое, но не выдать свои чувства ко мне. Такая преданность заслуживала самое меньшее благодарности.

Я прижался лбом к решетке. Заглянуть в рекреацию девушек было трудно — мало того, что она изгибалась буквой "Г", так что часть ее просто скрывалась за углом, но и сама решетка была обильно увешана горшками с цветами и большой картиной с изображением Мирового Древа.

Неожиданно часть решетки подалась, и прежде, чем сообразил, что не заметил двери, я влетел в рекреацию шестого курса.

Это было прямое нарушение закона — ночью двери должны быть закрыты, — и я уже совсем было решил потихоньку проинформировать об этом Берегиню, но становился. Во-первых, здесь жила Вероника — и все подозрения сразу падут на нее. А во-вторых, первое, что увидел я, выпрямившись, было большое зеркало в кованой раме. В каждой рекреации девушек были зеркала и туалетные столики — ученицы должны постигать не только науки, но и искусство быть привлекательной. Но мне показалось, что это зеркало стоит не на месте, что его нарочно сюда переставили и более того — кто-то только что принес его и установил тут. И не закрыл дверь в рекреацию потому, что его спугнул я!

От волнения я взмок. Нашарив дрожащей рукой амулет, я сосредоточился и понял, что близок к разгадке. Рядом действительно кто-то был. Кто-то только что тут находился. И этот кто-то… Это был он!

Надо было бежать, поднять тревогу, но вместо этого я сделал шаг к зеркалу. Мне показалось, что в его матовой поверхности отразилось лицо нарушителя. Он спрятался в рекреации, и если я немного подвинусь, то увижу его лицо!

От разгадки тайны меня отделяло совсем немного, когда новая мысль заставила похолодеть. Зеркало наверняка носило на себе следы заклятия, значит, относилось к предметной магии. Я был знаком с нею постольку-поскольку и мог запросто попасть в ловушку. Если бы рядом была дама Труда, она бы сумела нейтрализовать любое заклинание и обезвредить зеркало. Но без нее…

Я решил рискнуть. И сделал еще шаг, последний.

Сначала я увидел себя. Худое бледное лицо, острый нос, большие глаза, светлые волосы… Я всегда относился к своей внешности критически и сейчас вгляделся внимательнее — что нашла во мне Вероника? На свете так много людей красивее меня! Не говоря уж том, что я не могу похвастаться ни широкими плечами, ни фигурой атлета, ни ловкостью и грацией боевого мага… Да и выгляжу моложе — вспомнить хотя бы моего сводного брата Эраста Графа. Он был чуть старше меня, а выглядел так, словно между нами три года разницы.

Наверное, я чересчур загляделся в зеркало, и оно вправду было волшебное, поскольку внезапно понял, что отражаюсь в нем не один.

Когда до меня дошло, что за спиной у меня стоят еще трое, у меня едва не подкосились ноги. Этих троих я видел впервые в жизни! В темноте было очень трудно рассмотреть их лица, я лишь чудом догадался, что это двое мужчин и девушка. Она цеплялась за руку одного мужчины, а другой держался чуть в стороне. И он стоял возле журнального столика, на котором…

Да, этот человек был единственным, кто отражался в зеркале ВМЕСТЕ с интерьером. Журнальный столик БЫЛ за моей спиной, и незнакомец стоял как раз между ним и креслом. Наши глаза встретились…