Желтая кожа! Тегамор протянула к ней руку, убрала, снова потянулась… Наконец она решилась и дотронулась до предмета.

Теплый, как будто живой, но в то же время абсолютно неживой. Ни присутствия собственной воли, ни каких-либо ментальных сигналов магиня не улавливала.

Просто кожа.

Но какое существо способно на это? Тегамор о подобных вещах никогда не слышала, а уж она-то слышала и читала немало. Ей уже хотелось владеть этим артефактом. Она не знала его происхождения, понятия не имела о том, как его использовать, но упустить вещь подобной силы и фактуры магиня попросту не могла.

«Кто же оставил тебя здесь? — думала она, ощупывая кожу так, как покупатель в лавке ощупывает материю на плащ. — Может быть, это ловушка? Западня, расставленная охотником? Растянутая на земле кожа очень похожа на ловушку. Ступишь на середину, а кто-то невидимый дернет за веревку, и мешок захлопнется… Но нет, я не чувствую здесь никаких „веревок“… Может быть, владельца этой вещи убили? Но где его тело? И где кровь? Если бы здесь пролилась его кровь, мои носильщики давно ее почуяли бы и начали бы вылизывать землю… Странно все это».

В конце концов жадность все-таки взяла верх. Тегамор взяла свою карту и положила ее на желтую кожу. По размеру как раз подходило. Очень удачно, потому что пергамент нужно было подшить. Да, желтая кожа идеально подойдет для такого дела. А вот сюда нужно вживить камень из Ракштольна…

Тегамор вынула камень и вдруг вскрикнула: камня больше не было. Сгусток тумана пополз у нее между пальцами, пятная белым ее грудь, руки, живот… Туман медленно разъедал плоть Тегамор, развоплощал магиню, превращал ее в нечто бесформенное, грязновато-серое, не имеющее четких очертаний. Обычно заражение чумой заканчивалось развоплощением дня через два, но только не в этот раз. Тегамор столько раз экспериментировала над собой, что ее плоть поддалась чуме практически мгновенно.

Тегамор закричала — и продолжала кричать даже после того, как у нее не стало гортани и голос ее стих. Вопль гнева и отчаяния продолжал звучать в ее потрясенном сознании.

* * *

Ринан Сих плавал в тумане. Он отталкивался ногами от земли, и туман подхватывал его, позволяя медленно пролетать низко над серой травой. Неожиданно перед инквизитором возникла женщина — точнее, клочья плоти той, что некогда была женщиной. Под ее несуществующими, похожими на два перьевых комка грудями тряслись серебряные кинжалы. Очевидно, когда-то эти ножи были частью ее облика. Впрочем, в тумане ничего нельзя сказать наверняка.

Женщина была охвачена ужасом и гневом. Ринан Сих понял, что обязан успокоить ее. Он приблизился и коснулся ее руки. Их пальцы сплелись и стали единым целым.

— Кто ты? — спросил он. — Почему ты испытываешь страх?

— Я Тегамор, — прошелестело в ответ. — Я не хочу… Не хочу…

— Ты в самом лучшем из миров, — отозвался Ринан Сих. — Ты находишься в благом лоне Кианны.

Жуткое чудовище выдвинулось из тумана. Казалось, его приманило имя Кианны, произнесенное вслух. Вытаращенные фасеточные глаза с интересом впились в незнакомку, огромные щупальца шевелились у жвал, а туловище с искаженными пропорциями женского тела изгибалось, как водоросль в сильном течении реки.

Тегамор метнулась в сторону, подальше от ужасного видения. Странно было видеть, как волосы оторвались от ее головы и спокойно поплыли сквозь туман, постепенно сливаясь с более густыми участками. Ринан Сих повернулся к монстру и с обожанием пал перед ним на колени.

— О Кианна! — воскликнул он. — Великая и благая Кианна! Дай же нам свое благословение!

Казалось, он совершенно не замечает того, какой уродливой, какой жуткой с виду стала его богиня. Ему, собственно, это было абсолютно безразлично, потому что в туманах форма не играла ровным счетом никакой роли. Важна была лишь сущность.

Ринан Сих преклонялся перед той, что наполнила его жизнь смыслом. Он хотел, чтобы и Тегамор, растерянная и обозленная, увидела этот смысл и исполнилась радости. Ринану было все равно, что он никогда раньше не встречал эту женщину. Он желал объять любовью Кианны всех без исключения.

Поэтому он так огорчился, когда Тегамор беззвучно завизжала и бросилась бежать, теряя по дороге руки, ноги, волосы и свои серебряные кинжалы, сделанные из такого прочного магического материала, что их не сумел растворить даже чумной туман.

* * *

Перекати-поле бежало по степной дороге, а за ним бежала маленькая и толстенькая, похожая на курицу женщина. Она смешно размахивала короткими ручками и все приговаривала:

— Догоню! Догоню!

А перекати-поле отвечало ей:

— Не догонишь!

И ветер гнал его все дальше, а Игинуш, подпрыгивая, торопилась следом.

Она встретила перекати-поле далеко в степи. Эти создания иногда бывают разумными, а иногда — нет; но в любом случае разум у них маленький, слабенький. Все, на что они способны, — этот недолгий разговор. Перекати-поле совершенно безобидны, если, конечно, не пытаться догнать их, не разбирая при том дороги.

Сама того не ведая, Желтая Игинуш оказалась возле погибшей обители Святого Арвинна. Место ей очень не понравилось. Перекати-поле, похоже, полностью разделяло мнение своей преследовательницы, потому что оно вдруг жалобно пискнуло и откатилось в сторону. Здесь уже ощутимо было близкое дыхание болот Ракштольна. Оттуда тянуло сыростью, а ни одно перекати-поле не любит влаги. Набухшее от воды растение утратит легкость, и ветер не сможет больше вольно гонять его по свободному пустому пространству степи.

Игинуш поняла, что ее веселый спутник по путешествию напуган. Неосознанно она даже догадалась, чем именно. А ветер, как назло, затих. Перекати-поле слегка колебалось на кочке и поскуливало, как испуганный зверек.

Игинуш взяла его в руки и прижала к себе.

— Ты не бойся, — объявила она торжественно. — Я тебя отнесу обратно в степь и там как следует на тебя подую. А потом, глядишь, поднимется настоящий ветер, и ты снова будешь кататься взад-вперед, милый мой пустышка.

Существо издало еще один тихий звук, как будто всхлипнуло. Игинуш ужасно растрогалась. При своих превращениях она, быть может, зачастую и теряла память, но одно оставалось в ней крепким и незыблемым: могучий материнский инстинкт.

— Ну, ну, малютка, — пробормотала она и, держа притихшее перекати-поле на своей могучей груди, быстро побежала в обратном направлении.

Ей чудилось, будто из тумана некто разочарованно следит за ней. Впрочем, Игинуш это совершенно не пугало и не волновало. Ведь у нее имелось дело посерьезнее, чем оборачиваться назад, на какой-то там туман!

Отбежав на довольно большое расстояние от туманного клубка, окутавшего погибшую обитель Святого Арвинна, Игинуш вдруг увидела нечто весьма странное. Оно напомнило ей… ее саму.

«Это» — непонятно, одушевленное или нет, но по ощущению родственное — было расстелено прямо на земле. И никого не оказалось поблизости — ни живого существа, ни убитого, ни даже следов крови.