Гибель Святослава на вид днепровских порогах. Миниатюра Радзивиловской летописи.

Святослав, Скульптор В. М. Клыков. Запорожье. 2005 г.

Памятный знак на предполагаемом месте гибели Святослава. Установлен в начале XX в.

Князь Святослав в поп-индустрии России и Украины.

* * *

Ныне Силистра – небольшой болгарский город на границе с Румынией с населением чуть более сорока тысяч человек и с весьма древней историей. Теперешнее название город получил, находясь уже под властью Турции. А основавшие его римляне назвали свою колонию «Дуросторум» («прочная крепость»). Занявшие позднее эти земли славяне переделали его в «Драстар». Во времена описываемого в этой книге конфликта на Балканах старое римское название, преобразованное ромеями в «Доростол» (или «Дористол»), даже в Византии было почти вытеснено славянизированным «Дристра». Несмотря на это, в русской исторической науке принято называть город Доростолом, сохраняя именно это, классическое, название бывшей римской колонии. За свою почти двухтысячелетнюю историю город пережил множество войн и потрясений, входил в состав разных государств. Во второй половине X века, когда им владели русы (кстати, называвшие свое владение «Деревестр», или «Дерестр»), это по-прежнему была мощная крепость – с высокими башнями и крепкими воротами. Толщиной стены превосходили даже преславские, достигая почти пяти метров. Течение Дуная в этом месте делало изгиб. Местность была неровная и покрытая густым лесом. На речном мысе правого берега реки и возвышался город.

Цимисхий, изучив полученную от лазутчиков информацию о состоянии укреплений города, о количестве его защитников, об имеющихся у них запасах продовольствия, принял решение отказаться от штурма и брать Доростол измором. Лев Диакон сообщает, что в крепости под командованием Святослава находилось около шестидесяти тысяч человек, забывая, что этой цифрой он ранее уже обозначал общую численность «тавро-скифов», отправившихся со Святославом в поход на Болгарию. За прошедшие годы в условиях боев, которые все это время вели русы, их число должно было поубавиться. Поднепровье вряд ли посылало Святославу подкрепления (киевляне, как мы помним, были недовольны его далекими походами, да и значительное русское войско продолжало в это время пребывать на Нижнем Поволжье и Кавказе), а потому его единственным резервом оставались болгары, но на них теперь было мало надежды. Со всей Болгарии к Цимисхию продолжали являться послы от болгарских городов, умоляя о пощаде и принятии под власть империи. Кроме Доростола русы уже больше ничего не контролировали на Балканах. Скилица сообщает, что после поражения в битве 23 апреля Святослав, боясь мятежа в городе, приказал заковать в колодки и цепи «находившихся у него пленных болгар числом около двадцати тысяч». Как мы помним, еще во время наступления ромеев на Доростол Святослав засадил в тюрьму каких-то болгар. Поскольку речь у Скилицы идет об уже «пленных» болгарах, это могли быть те самые арестованные, которым теперь изменили режим содержания. Однако цифра в 20 тысяч вызывает сомнения. Напомню, что Лев Диакон такой же цифрой, явно преувеличенной, определяет численность болгар, посаженных на кол в Филиппополе.

Для Доростола эта цифра кажется чрезмерной. Мы не знаем, было ли таким все население города в то время. Для сравнения, во время осады Силистры русскими войсками в 1773-1774 годах город обороняли 30 тысяч человек. Не вызывает сомнений, что после захвата города русами значительная часть его населения покинула Доростол. Уехал оттуда и болгарский патриарх, имевший здесь ранее резиденцию. (Останься он в городе, это, несомненно, получило бы отражение в источниках.) Уж не посадил ли в колодки Святослав всех жителей Доростола? Если ему так хотелось обезопасить себя от них, то не проще ли было выставить их из города? Так, например, поступили русы с населением Бердаа во время похода 943/44 года. И кормить никого не надо было! Или Святослав опасался, что болгары пополнят армию осаждающих? Но ромеи не стремились привлекать к войне с русами болгар. Несмотря на присутствие в армии Цимисхия Бориса II, никаких «болгарских частей» за все время похода по Болгарии не возникло. Очевидно, цифра в 20 тысяч попросту придумана. Думаю, что и не все болгары в Доростоле были настроены против русов. Но чересчур полагаться на них Святослав не собирался.

Хотя я и назвал численность русов, засевших, по Льву Диакону, в Доростоле, преувеличенной, все-таки речь должна идти о нескольких десятках тысяч. Это косвенно подтверждается, с одной стороны, примерными цифрами потерь русов за предшествующий период войны, а с другой – тем упорством, с которым в последующем они будут отстаивать город. Значительная численность обороняющихся была «плюсом» для них в случае непродолжительной осады и «минусом», если осада затягивалась. Большой гарнизон требует большого количества провианта, и русы скоро должны были начать испытывать его нехватку. Продумав все это и выбрав правильную тактику, Цимисхий приказал начать строительство лагеря.

Для этого нужно было найти открытое место, с одной стороны, находящееся на разумном удалении от Доростола, с другой – позволяющее обозревать окрестности и контролировать передвижения неприятеля. Для лагеря не годились нездоровые заболоченные и лесные участки. Наметив подходящий холм, император велел выкопать вокруг него ров глубиной более двух метров. Вынутую землю относили на прилегающую к лагерю сторону, так что в результате получился высокий вал. На вершине насыпи укрепили копья и повесили на них соединенные между собой щиты. В центре поставили императорскую палатку, рядом разместились военачальники, вокруг – «бессмертные», далее – простые воины. По краям лагеря стояли пехотинцы, за ними – всадники. В случае нападения неприятеля пехота принимала на себя первый удар, что давало коннице время приготовиться к бою. Подступы к лагерю были защищены еще и искусно спрятанными ямами-ловушками с деревянными кольями на дне, разложенными в нужных местах металлическими шариками с четырьмя остриями, одно из которых торчало вверх. Вокруг лагеря натянули сигнальные веревки с колокольчиками и расставили пикеты (первые начинались на расстоянии полета стрелы от холма, где расположились ромеи). Тщательность, с которой были проведены все эти работы, указывает на два важных обстоятельства: во-первых, Цимисхий опасался атаки русов, поскольку еще не имел над ними решающего перевеса в силах; во-вторых, ромеи собирались задержаться здесь надолго, иначе незачем было утомлять людей тяжелой работой. Никаких наступательных действий не предпринимали – император не хотел спугнуть врага слишком большой активностью. Его лагерь располагался перед Доростолом, а за городом нес свои воды Дунай, на берегу которого стояли ладьи русов, и им ничего не стоило, снявшись с якоря, уйти из крепости. Конечно, устье реки было закрыто, выйти в Черное море они не могли, но эта попытка осложнила бы ход войны, которая началась столь блестяще для ромеев. Василевс ждал скорого прихода к Доростолу страшных для русов огненосных судов. Их прибытие должно было запереть воинство Святослава в городе и превратить надежную крепость в смертельную ловушку.