Следующие несколько недель я из кожи вон лезла, чтобы доказать Саиду своё смирение и покорность. Когда он услышал, что я хочу принять ислам, то чуть не упал со стула.

– Ты серьёзно? – В глазах мужа было неподдельное изумление.

– А что тебя так удивляет? Я очень много читала и думала по этому вопросу.

– Просто… мне всегда казалось, что тебе всё равно.

– Признаю, какое-то время так и было. Но я уже долго живу в Египте, многое вижу, о многом думаю. Религия – важная часть вашей жизни, глупо её игнорировать.

– Я рад, конечно. Если ты и в самом деле решила. И будешь носить платок?

– Думаю, да. Только мне нужно ещё о многом у тебя спросить. Ты ведь не против, если я буду задавать вопросы о религии?

– Хм, ну конечно, спрашивай, что хочешь. Никаких проблем.

Саид смотрел на меня и будто бы не узнавал. Впервые за последние месяцы я почувствовала, что веду себя правильно и отношение мужа хотя бы немного, но изменилось в лучшую сторону. Ради этого не жаль надеть даже десять платков. Мысленно поблагодарив Бога, я решила продолжать действовать в том же направлении.

Сорвалась я всего несколько раз, и то несильно. Однажды Саид вывел меня, запретив гулять с Валидом без всяких видимых причин и объяснений. Просто сказал, чтобы мы оставались дома, – и точка. Не сдержавшись, я сказала мужу пару ласковых и вернулась в комнату, хлопнув дверью. Тем же вечером я попросила прощения, хотя совершенно не чувствовала себя виноватой. Саид понял, что погорячился, и мы быстро помирились.

Я ощущала себя актрисой, занятой в каком-то затянувшемся спектакле или сериале. Иногда я настолько вживалась в свою роль, что почти забывала о реальном положении вещей. Через пару месяцев Саид немного потеплел, а значит, можно было рассчитывать на то, что мои старания не напрасны. Муж стал раньше возвращаться с работы, иногда сам предлагал выйти с нами на прогулку, и, аккуратно проверив его телефон, я убедилась, что СМС и телефонных разговоров с Камиллой стало заметно меньше. Я мысленно потирала руки, но для полного спокойствия мне было необходимо получить разрешение на выезд ребенка. Я ждала повода начать разговор и пока не решалась возвращаться к этой теме.

В октябре я решилась принять ислам. Где-то за месяц до этого я надела платок и, убедившись, что никто на улице не тыкает в меня пальцем (скорее, наоборот), понемногу привыкала к своей новой внешности. Валид очень смеялся, увидев маму с покрытой головой, и, глядя на него, смеялись Саид и вся его семья. Но я чувствовала, что всё по-доброму и, не подозревая об истинных причинах моего решения, они искренне рады. Порой меня мучили угрызения совести: я осознавала, что, попав в Россию, тут же сниму хиджаб и наверняка забуду и про пятикратную молитву, и про всё остальное. С другой стороны, я действительно прочитала большое количество книг, нашла там много хорошего и частично прониклась духом мусульманской религии. Наверное, это было хуже всего: будучи изначально не очень религиозной, сейчас я вовсе перестала считать себя христианкой, но, соблюдая нормы ислама, понимала, что делаю это по большей части ради сына. Обманывая Саида, я не испытывала угрызений совести, лицемерить перед Богом оказалось намного неприятнее. Но я решила сделать всё возможное, чтобы сын остался со мной, и не могла найти другого выхода.

К тому времени закончился очередной Рамадан и приближался Курбан-байрам. На улицах стало многолюдно, зато жара немного спала, и мы с сыном частенько выбирались погулять по травке в единственном на всю Александрию парке. Валид рано начал ходить, а к полутора годам научился неплохо разговаривать, и общаться с ним с каждым днем становилось всё проще и приятнее. Правда, на светленького ребенка реагировали почти все прохожие, и я не знала, куда деваться от излишнего внимания.

Мама постоянно говорила о желании прилететь в Египет, но по разным причинам поездка всё время откладывалась. Когда она звала нас в Россию, я отговаривалась тем, что не хочу ехать без мужа, а Саид очень загружен по работе. Думаю, мама читала между строк моих нейтрально-успокоительных писем и понимала, что у нас в семье есть проблемы. Пару раз она намекала, что я могу рассчитывать на её помощь в любой ситуации, и я была безмерно благодарна за то, что мама не задаёт вопросов. Иногда меня посещали мысли облегчить душу и во всём признаться, но я решила не перекладывать свои проблемы на её плечи.

Известие, что я приняла ислам, в России восприняли спокойно. Мама сказала, что не очень понимает различий между разными конфессиями, так как Бог всё равно есть и он один. Если мне удобнее и проще жить мусульманкой, то она не против. Подруги похихикали над моими фотографиями в платке, но признали, что смотрится не так уж плохо, хотя и непривычно.

К октябрю мои отношения с мужем стали вполне сносными. Окружающие были уверены, что у нас прекрасная, практически идеальная семья. Саид заметно оттаял, а я настолько вжилась в роль, что при разговоре уже не взвешивала каждое слово, а автоматически произносила нужные фразы. Тем не менее я не тешила себя надеждой, что проблемы остались позади. Если Саид начал выделывать такие фокусы – нет никакой гарантии, что это не повторится.

Как-то мы поехали в гости к его матери и брату. В машине Саид сказал, что к Мухаммеду приехали родственники из другого города. Я кивнула, не обратив на это особого внимания. В квартире меня ожидал сюрприз: в холле сидела Камилла, на другом диване – её родители. Справившись с изумлением, я быстро взяла себя в руки и по традиции расцеловалась со всеми женщинами, но внутренне напряглась. Вечер обещает быть не таким уж скучным, как я ожидала. Что происходит? Зачем они приехали – просто родственный визит или нечто большее? Кто-то ещё знает об их отношениях с Саидом?

Камилла вырядилась в какой-то невероятно современный и абсолютно безвкусный брючный костюм, а на её голове было накручено немыслимое сооружение из нескольких платков. Против воли я ухмыльнулась – соперница явно готовилась к встрече и постаралась выглядеть модно, но лично мне в этом наряде она больше всего напоминала располневшего Чебурашку.

Камилла была немногословна, она пыталась улыбаться, но улыбка выглядела какой-то вымученной, зато её мать откровенно буравила меня глазами. Я ответила таким же бесцеремонным взглядом, с назойливыми египтянками этот приём всегда срабатывал. Мамаша отвела глаза, но исподтишка продолжала поглядывать в мою сторону. Определенно, сегодня мне не будет скучно. Достав телефон, я быстро набила СМС Свете: «В гостях у брата, тут Камилла». – «Вот коза. Улыбайся», – тут же ответила она.

Пока не накрыли на стол, мы сидели в гостиной. Я механически поддерживала беседу. Саид что-то обсуждал с братом, но я чувствовала, что ему не по себе. Муж вёл себя сдержанно: они с Камиллой поздоровались и обменялись парой фраз, но я заметила, как эта девка постоянно ищет его глазами. Внешне всё оставалось в рамках приличий – родственники, за исключением матери Камиллы, вели себя вполне обыденно и явно ни о чём не подозревали. В другой ситуации и я бы вряд ли обратила внимание на иногородних гостей. Тем не менее происходящее мне совершенно не нравилось. Я чувствовала, что могу потерять над собой контроль: уж очень хотелось выяснить отношения – раз и навсегда. Внутри у меня всё кипело, и я ничего не могла с этим поделать.