«Дробный» тонко чувствует, у его нервов врожденно сильная чувствительность. Он может быть энергичен, может тяготеть к чудачествам, к жизненному идеализму, к повышенной эстетичности вкусов и настроений. Он более я-центричен, чем циклотимик, больше погружен в себя, чаще всего он интроверт, хотя бывает и биверт. У этого вида людей на одном полюсе стоит спартанская строгость, стоическая выносливость, неподкупная справедливость. На другом — фанатизм и доктринерство, холодная расчетливость и жесткость.

Шизотимик-интроверт не очень общителен, и бывает даже очень необщителен; он неровен в настроениях — склонен к постоянному двоению, маятнику эмоций. Он раздражительнее циклотимика, труднее приспосабливается к обстановке, к людям. Он нередко упрям, склонен и к стойкости, и к окаменелости взглядов, с трудом меняет их.

Шизотимики, «дробные души», бывают возбудимые и невозбудимые. Невозбудимые чаще холодны по самой ткани своих ощущений, они держат мир в отдалении, иногда враждебны к нему, отстраненно относятся к людям вокруг. Возбудимые могут скрывать за сдержанностью напряженную внутреннюю жизнь, полную бурных переживаний. Оба этих человеческих вида нормальны, и у обоих бывают метания, спазмы настроений, духа. Они тянутся к хорошим отношениям всей своей ранимой душой, но не зная себя, часто налетают на свои шипы сами и колют ими близких…

«Дробные души» тяготеют к дружбе один на один. Внутри этого двойственного союза царит горячий культ личности, ко всем за его пределами — отчужденная сдержанность. В любви они, особенно мужчины, часто ищут абсолют — Девушку, Женщину, а ту, кого любят, резко возвеличивают в своем сознании. В чувствах они тяготеют к верности и последовательности, в мыслях и поступках — к системе, продуманности, следованию принципам.

Как видим, все эти свойства «волнистых» и «дробных» душ — свойства и темперамента и характера сразу: темперамент как бы помогает им вживляться в характер, создает благодатную почву для их прорастания. Но с темпераментом люди рождаются, а характер рождает им жизнь. Именно от их жизни, от их воспитания и самовоспитания зависит, какие черты темперамента будут больше врастать в характер — светлые или темные, добрые или злые.

И в их личных отношениях, в семье, очень многое зависит от того, как «волнистые», «дробные» и «вязкие» управляют своим характером, каким его сторонам — добрым или недобрым — больше помогают проявляться.

У Кречмера есть еще одна человеческая типология. Немцы вообще очень склонны к классификациям, и, пожалуй, больше всего классификаций родилось именно на немецкой земле. В книге «Строение тела и характер» (1921) Кречмер доказывал, что у людей разного телесного строения разные и характеры[75].

Он делил людей на 4 телесных типа: пикники, астеники, атлеты, диспластики.

Пикник (от греч. — «плотный») — человек небольшого или среднего роста, коренастый, с широким лицом, короткой шеей, круглой грудной клеткой. Часто уже в 30–35 лет у него есть брюшко.

У астеника (от греч. «ослабленный») длинная фигура, высокий рост, узкая грудная клетка, небольшой живот. Нос у него острый, углы подбородка неотчетливые.

Атлет (греч. «борец») росл, силен, у него крепко развитые кости, пропорциональное тело, сильные мускулы.

К диспластикам (от греч. «невылепленный», «несформованный») относятся люди с ненормальным ростом и фигурой: карлики, великаны, сверхтучные, сверхтощие…

У каждого вида тела, утверждал Кречмер, есть свой вид нервного склада, своя душевная жизнь и свои болезни.

Нервная жизнь пикников циклична, состоит из подъемов и спадов, и настроения у них меняются, хотя и плавно, от бурного веселья до мрачности, от непоседливости до тягучей лени; это, видимо, явные циклотимики, «волнистые души».

Астеники и атлеты сдержанны, тяготеют к душевным противоречиям, лишены цельности. Чаще всего они принадлежат к «дробным душам», шизотимикам. У диспластиков и нервная система «плохо сформована», и у них чаще и острее, чем у других, бывают нервные и эмоциональные отклонения.

По строению человеческого тела можно видеть основы нервного и душевного строения — к такому заманчивому выводу пришла немецкая психиатрия первой трети нашего века. Но вывод этот, как считают современные психологи, подтвердился лишь отчасти. Есть люди, у которых строение нервов совпадает со строением тела, но у большинства, видимо, таких совпадений нет.

Темперамент — вспомним — это прежде всего дитя двух родителей, двух систем человека — нервной и гормональной. Он прямо зависит от них, служит как бы надстройкой над ними. Возможно, и строение тела тоже как-то связано с гормональным и нервным складом человека, возможно, строение тела — это как бы их внешнее, телесное дитя, в то время как темперамент — дитя внутреннее, душевное.

Но это лишь предположение, и если даже оно подтвердится, то и тогда строение тела будет говорить о человеческом темпераменте лишь косвенно, приблизительно. Пока же, как считают специалисты, общие знаменатели у темперамента и тела невелики, и, если прямо выводить нервный склад из телесного, гораздо легче промахнуться, чем попасть в цель[76].

«А почему у нас не пишут о теории типов нервной системы, выдвинутой Павловым? Во всяком случае, я ничего о ней не встречал, хотя уже несколько лет интересуюсь этой проблемой, слежу за газетами и журналами. По-моему, она исключительно важна для семейной жизни. Жениху и невесте, а тем более мужу и жене обязательно надо знать, к какому типу они принадлежат.

Может быть, классификация Павлова устарела? Но тогда надо разрабатывать новую, а современные психологи, судя по молчанию в печати, этим не занимаются. И выходит, что старой классификации узнать нельзя, потому что доступных работ о ней нет, а новая неизвестно, существует ли. Где же узнавать о себе?» (Политехнический музей, октябрь, 1979.)

Верно, психологи уже давно молчат о павловской классификации. В начале 60-х годов они поняли, что она бедна, но новую не создали. Известный психолог В. Д. Небылицын писал в 1962 году, что опорных свойств темперамента, а значит, и самих темпераментов гораздо больше, чем это казалось И. П. Павлову. Поэтому, говорил он, надо искать эти свойства, а не строить классификацию темпераментов, так как для нее еще не хватает строительных материалов. С тех пор прошло больше четверти века, но академическая психология все еще собирает строительные материалы и никак не начнет строить из них здание.