если попробует применить силу, я его уничтожу. Почему я не оставил скипетр у себя? Он ведь вернулся ко мне.

– Мы не знаем, как она. Та девчонка, – указываю на Юну, – сбежала, когда битва была в полном разгаре. Сет собирался вывести Нефертари обратно на поверхность. – Мои нервы напряжены до предела. Я едва себя контролирую, и то только благодаря тысячелетнему опыту на поле боя, но достаточно одной искры, и я взорвусь. – Где скипетр?

– В Риме. У меня во дворце. Он в безопасности.

– Он нужен мне здесь.

Ангел с пониманием кивает.

– Ты уверен, что это не ловушка Сета? Ему известно, что ты сделаешь все ради ее спасения. Лучшей возможности заполучить Скипетр света у него не появится. Возможно, он с армией демонов притаился за воротами. Или те магини. Возможно, они подослали девчонку заманить нас. Или все это – идея Нефертари, которая в курсе, что за нее ты готов умереть. Прости, Аз, но мы не можем так рисковать. Скипетр света не попадет в геенну. Мы только недавно его вернули.

Он прав во всем, а я настолько переживаю, что даже не подумал о возможных вариантах. Впрочем, даже если и так, ничто не помешает мне спуститься под гору. В одиночку, если придется. Это будет чистое самоубийство, но мое решение останется неизменным. Я заберу оттуда Нефертари. Со скипетром или без. Один или в сопровождении воинов.

Заметив мою решимость, Микаил смиренно пожимает плечами.

– Я пойду с тобой, – к моему удивлению, объявляет он. – Одного я тебя не отпущу, но скипетром мы рисковать не станем.

– Спасибо, – говорю я, и часть напряжения уходит.

Довольно много времени прошло с тех пор, когда мы сражались плечом к плечу. И хотя оба рождены в один день и нас можно назвать братьями, мы никогда не были по-настоящему близки. Я всегда чувствовал более тесную связь с Сетом, чем с любым из ангелов. И тут же поверил словам Юны о том, что он хотел отправить Нефертари обратно. Понимаю, Микаилу это наверняка кажется странным.

Он потирает руки, когда что-то затмевает солнце. Сотня ангелов во главе с Джибрилем приземляется на площади перед проходом к Западной стене. Люди замирают, бросая все дела. Джибриль идет ко мне. Затмевая солнечный свет своими впечатляющими черными крыльями, он внимательно смотрит на нескольких джиннов. Джибриль – старший из четырех высших ангелов, и мы всегда безмолвно признавали его авторитет. Надеюсь, он привел свое войско не для того, чтобы не позволить мне спасти Нефертари.

– Вы знаете, где именно сейчас девушка? – Джибриль не утруждает себя длинными предисловиями, а я не могу избавиться от ощущения, что они с Микаилом предвидели этот момент. Не удивлюсь, если сюда приложила руку Саида.

К нам подходит Данте.

– Просто мера предосторожности, – бормочет он, пожимая плечами. – Матушка хотела быть готовой к любым поворотам и провела несколько бесед.

– Если то, что она утверждает об Исрафиле, правда, мы его накажем, – мрачно произносит Джибриль. – Итак, где девушка, Сет и кольцо?

– Она не последовала за мной, – присоединившись к нам, отвечает Юна. – Поэтому нужно исходить из того, что схватку они проиграли.

– Но у Сета кольцо, и он бог, – перебивает Джибриль. – Это невозможно. Девочка, если ты пытаешься заманить нас в ловушку, то лучше сразу попрощайся с ним.

Саймон, который не отходит от нее ни на шаг, прижимает любимую к груди. Трогательный, однако абсолютно бесполезный жест.

– Это не ловушка. – Юна прищуривается. – Сет не использует кольцо. Оно принадлежит джиннам. Он лишь охраняет, – объясняет вампирша, как будто нет ничего логичнее. – На самом деле он хотел отвести Тарис в безопасное место, но она отказалась забирать кольцо и бежать без него.

– В любом другом случае я бы даже удивился, – качает головой Гор. – Когда мы ее оттуда вытащим, тебе придется снова обмотать ее цепями. У нее странная тяга впутываться в неприятности. Это нездоро́во.

– В эти неприятности ее впутали мы, – поправляю я. Она не захотела оставлять Сета, значит, простила его, и это тоже вполне в ее характере.

– Ты ей доверяешь? – спрашивает Микаил. – Тебе решать, войдем мы туда или нет.

Все взгляды устремляются на меня.

– Весьма вероятно, что Нефертари отправили на седьмой уровень.

Микаил бледнеет, а у Джибриля от ужаса округляются глаза.

– Ты уверена? – обращается Микаил к Юне.

– Она приказывала сбрасывать туда обращенных и за гораздо менее тяжкие проступки.

– Ты отведешь нас туда? – задает он следующий вопрос.

Нервно сглотнув, вампирша сжимает ладонь Саймона.

– Отведу, – кивает она.

– Хорошо. – Я перевожу взгляд с Микаила на Джибриля. – Выступаем? Не хочу терять время.

Джибриль поднимает руку, и ангелы строятся. Воины-призраки встают в тот же строй. По два бойца бок о бок.

Юна целует на прощание Саймона.

– Тебе надо просто открыть им ворота Харшиф, – тихо говорит тот. – Путь к дворцу они и сами найдут. Ты не обязана подвергать себя такой опасности. Ты и так сделала достаточно.

Девушка храбро качает головой:

– Это моя миссия, и я доведу ее до конца. Нефертари должна выжить. Но я вернусь домой. Жди меня там.

Он уязвимый человек, и Юна хочет, чтобы парень не вмешивался.

– Мы ее вернем, – обещает Гор. Сам он строго запретил Кимми сопровождать нас в Иерусалим. Вообще-то я ожидал, что она все равно сюда заявится, однако кузина Нефертари лишь попросила Намика присылать ей сообщения каждый день. Намика, не Гора!

Саймон заключает Юну в объятия, и та льнет к нему. Оба не обращают внимания на окружающих бессмертных. Я охотился на вампиров и истреблял их. Они всегда представлялись мне лишь опасными чудовищами. Юна же, напротив, ничуть не опасна и никакое не чудовище. Она молодая женщина, которой судьба уготовила особое предназначение. Хотя единственное, чего я желаю, – это пройти сквозь Черепковые ворота и вернуть Нефертари, все равно даю этим двоим время попрощаться. Нельзя исключать, что это последний раз, когда они могут обнять друг друга.

– Я буду ждать тут, – говорит Саймон, целуя ее в лоб. – И без тебя не сдвинусь отсюда ни на дюйм.

– Мы оставим здесь Намика и несколько воинов, – произношу, бросив вопросительный взгляд на джинна. – Они его защитят.

Намик согласно кивает.

– Я тоже останусь здесь, – вызывается Энола. – Кому-то ведь нужно вас прикрывать. – Ей нелегко было принять подобное решение, но я рад, что она сама предложила.

– Спасибо, – откликаюсь я.

Юна отстраняется от Саймона, а потом без лишних слов поворачивается и занимает место перед воинами. Она незаметно смахивает с щеки слезинку, которая не превращается в лед. Ни от Платона, ни от Юны не исходит