Он остался один в лаборатории, своей пустой лаборатории, без оборудования, которое было его жизнью. Кто-то из своих. Ирен еще не вернулась после лечения в Дордони, он понимал, что они оба откладывали встречу как можно дальше.

У него был месяц до возвращения детей из Бретани и выписки Ирен. Месяц на то, чтобы залечить раны и продолжить жить, как раньше, как будто войны не было, как будто его собственная жена, рискуя уничтожить мир, не передавала его исследования в руки немцам.

«Удивительно, — думал он, выключая свет в лаборатории и выходя на встречу с Гентнером в том же самом кафе, в котором когда-то сидел с Нелл, — на какие преступления может пойти человек ради любви».

Вымышленных персонажей, населяющих эти страницы: Салли Кинг, Джо Херста, братьев Ловенсов и семьи де Кайпер — может ждать любая развязка. А вот что произошло с остальными героями, которые были списаны с реальных людей того времени.

Сумасшедший Джек, двадцатый граф Саффолка, через несколько дней после отплытия из Бордо благополучно привез тяжелую воду на «Брумпарке» в Саутгемптон. С логикой, понятной только британцам, воду отдали на хранение библиотекарю Виндзорского замка. Сумасшедший Джек погиб год спустя после описанных в романе событий, во время попытки обезвредить бомбу.

Фредерик Жолио-Кюри поддерживал подпольное движение Сопротивления, позволив им по ночам использовать его лабораторию для производства бомб, несмотря на то, что к нему в Коллеж де Франс были приставлено четверо немецких ученых. После войны он вступил во Французскую коммунистическую партию. Его роль как первопроходца в ядерной физике и даже само его имя помнят немногие. Возможно, причиной тому, его многочисленные попытки наладить связь между советскими учеными и Западом во времена «холодной войны», его политические убеждения вызывали подозрения у Соединенных Штатов и некоторых его коллег в Европе. Он умер в августе 1958 года.

Ирен Жолио-Кюри работала в лаборатории на протяжении всей Второй мировой войны, поддерживала и разделяла политические взгляды мужа. Она умерла от лейкемии весной 1956 года. Доказательств того, что именно она сдала своего мужа в руки немцам, найдено не было. Тайна утечки информации из Министерства вооруженных сил не раскрыта до сих пор.

Работая в Кембридже, Ганс фон Галбан и Лев Коварски сделали большой вклад в британские исследования в области атомной энергии и вернулись во Францию после окончания войны. Их карьера в области физики сложилась хорошо.

Жаку Альеру удалось выжить в войне, и он вернулся к банковскому делу.

Роже Ламон был убит немецким снайпером во время британского отступления в Данкирке. Он был единственным из партнеров «Салливан и Кромвелл», кто был убит в ходе Второй мировой войны, хотя воевали многие из сотрудников. В память о нем, как о выдающемся гребце, в университете Принстона, в помещении, где хранятся лодки, была установлена мемориальная доска.

«Ай Джи Фарбениндастри» продолжила свою работу в области военной химии, перейдя от поставок оксида углерода к производству «Циклона-Б», препарата, который применялся для массовых убийств заключенных в газовых камерах Аусшвитца и других концентрационных лагерей. После Второй мировой войны компания была реорганизована и теперь известна под названием БАСФ[127]. Документы об использовании оксида углерода для эвтаназии и о роли «Ай Джи Фарбениндастри» в принятии Гитлером «окончательного решения»[128]хранятся в архивах компании.

Ганс Гюнтер фон Динкладж — для друзей просто Спатц — переждал войну, продолжая играть роль тайного агента. Он жил в гостинице «Ритц», где однажды в холле встретил Коко Шанель. Шанель говорила, что ее восхищает беглый французский Спатца и его отличные костюмы, и несмотря на двенадцатилетнюю разницу в возрасте, они стали любовниками. Шанель переехала в номер Спатца в «Ритце» (немцы выселили Шанель из ее собственного номера) и стала горячей сторонницей оккупации. Еще до освобождения Парижа в августе 1944 года Спатц сбежал на Восток. Шанель обвинили в пособничестве врагу, арестовали и подвергли допросу. Она и Спатц снова встретились в Швейцарии, где жили в изгнании много лет, после чего их пути разошлись. Шанель вернулась в Париж в 1953 году в возрасте семидесяти лет и после пятнадцатилетнего перерыва снова открыла свой дом моды коллекцией, которая поразила весь мир весной 1954 года.

О последних годах жизни Спатца почти ничего неизвестно.

Замок Луденн до сих пор находится на берегах реки Жиронд в Медоке, но вот уже много лет ни графы, ни графини им не управляют. Семья Джилби, знаменитые и богатые британские производители джина, купила поместье в конце девятнадцатого века, и оно до сих пор принадлежит ее наследникам. Несмотря на то, что вино по-прежнему остается «крю буржуа», оно хорошего качества.

Мутон-Ротшильд во время войны был захвачен немцами. Барон Филипп де Ротшильд отправлен в тюрьму Виши, откуда он сбежал в Англию и присоединился к де Голлю. Его жена, виконтесса Элизабет де Шамбур, во время войны жила в Париже, где в последние дни французской оккупации ее арестовало гестапо и разлучило с дочерью Филиппин. Несколько недель спустя Элизабет де Шамбур была убита в концентрационном лагере «Равенсбрюк».

Вернувшись в Мутон после освобождения Франции, барон Филипп потребовал у рабочей партии немецких военнопленных компенсировать причиненный поместью ущерб и построить новую дорогу через парк. После чего барон называл эту дорогу «Дорогой Восстания».

Образ Мемфис Джонс был создан на основе жизни джазовой певицы и легенды кабаре Жозефин Бейкер, которая бежала из Парижа в Северную Африку во время немецкого вторжения и присоединилась к сторонникам де Голля, став агентом. Позже де Голль наградил Бейкер за преданность, и она продолжала жить в Париже до самой смерти в 1975 году. У нее было огромное количество любовников на протяжении всей жизни, и она усыновила нескольких детей разной этнической принадлежности, которых называла «радужная семья».

Посол Уильям Буллит исполнял обязанности заместителя мэра Парижа по снабжению, когда французское правительство оставило город немцам. Он стал свидетелем капитуляции французской армии, и ему было приказано встречать шампанским немецких оккупантов, когда те вошли в Париж, несмотря на всю его ненависть к нацистам. Он уехал из Европы в июле 1940 года и больше не получил назначения при Рузвельте. Несмотря на дружбу с президентом, грубоватый стиль Буллита и его любовь к сплетням раздражали и отдаляли от него президента не меньше, чем его надежды занять место секретаря военного флота. Здоровье Буллита подорвала автомобильная авария, его фрейдистское исследование Вудроу Уилсона было подвергнуто резкой критике, и он умер от рака в 1967 году.

Макс Шуп закрыл парижский филиал «Салливан и Кромвелл» и на последнем корабле из Бордо отослал своих коллег домой в Нью-Йорк. Он и Одетт уехали из Парижа в Швейцарию, где он занимался разведывательными операциями для Управления стратегических служб под руководством своего бывшего партнера по «Салливан и Кромвелл» Аллена Даллса. После войны он вернулся в Париж и присоединился к международной фирме «Братья Кудер». Он умер в 1956 году.