Магистры:

Р. де Пуантон

Роцелин де Фосса

Ричард де Гастингс, 1160

Ричард Мэллбинч

Джоффри Фиц-Стефен, 1180–1185

Тома Берар, 1200

Эймери (Амарик) де Сен-Мор[485], 1200–1218

Алан(ус) Мартел, 1220–1228

Амберальд(ус), 1229

Робер Монфор[486], 1234

Роберт Сэнфорд[487], 1241

Амадей де Морестелло, 1254–1259

Умбер де Пейро[488], 1267–1270

Роберт де Турвиль, 1277–1290

Ги (Гвидо) де Фореста 1290–1294

Жак де Моле, 1293

Брайан ле Джей, 1295–1298

УИЛЬЯМ ДЕ ЛА МОР, МУЧЕНИК, 1298–1307

Кроме означенных магистров, особого внимания заслуживает судьба прославленного английского тамплиера брата Гимберта Бланка, главного прецептора Оверни. Известно, что он был рыцарем высокого благородства, чести и непоколебимой отваги. С первого и до последнего дня он бесстрашно протестовал против несправедливых преследований инквизиторов и утверждал на всех допросах невиновность свою и своего ордена. Этот доблестный тамплиер сражался в Палестине, защищая христианскую веру, под командованием четырех Великих магистров, а после падения Акры возглавил несколько смелых вылазок против иноверцев. За свою заслуживающую наград и похвал службу он был вознагражден пятилетним заключением в подземельях Англии, пытками и мучительным голодом. Годы истязаний не смогли сломить его гордый дух – он не признал своей вины и был брошен в промозглой темнице, закованный по рукам и ногам в тяжелые цепи. В заточении его навещали лишь приспешники инквизиции, в надежде вырвать признания[489]. В этих бесчеловечных условиях прославленный воин томился в течение пяти невыносимо долгих лет, пока смерть не положила конец его страданиям.

Джеймс (Жак) де Моле, Великий магистр тамплиеров; Жоффруа де Шарне, главный прецептор Нормандии, представитель знатного рода, брат графа Дофине; Гуго де Пейро, генеральный ревизор ордена, и Жоффруа де Гонвиль, главный прецептор Аквитании и Пуату, томились в тюрьмах Франции на протяжении пяти с половиной лет. Великого магистра вынудили сделать признание, от которого он впоследствии отказался и заклеймил его как подложное, утверждая, что если бы не кардинальское облачение, он бы вызвал лжецов, подписавших ему приговор, на смертельный поединок и доказал свою правоту[490]. Другие рыцари также сделали признания, от которых впоследствии отреклись. Все, что происходило с этими знатными, убеленными сединами мужами в застенках инквизиции, так и осталось тайной и едва ли когда-нибудь выйдет на свет.

В марте 1314 года вышеупомянутые рыцари предстали пред последним судилищем. 18 марта у собора Парижской Богоматери воздвигли эшафот, при большом стечении народа прево зачитал приговор оболганному ордену, обвиненному в богопротивных грехах и неправедных деяниях, затем вооруженная стража возвела на эшафот четырех тамплиеров, закованных в цепи. Епископ Альба огласил народу их признания, а после обратился к рыцарям, побуждая их принародно покаяться в ереси и признать вину ордена. Гуго де Пейро и Жоффруа де Гонвиль покорно признали вину и избежали казни, а Великий магистр, воздев скованные цепями руки к небесам, подошел к краю эшафота и громогласно заявил, что ложь есть преступление против Бога и людей. «Я признаю свою вину, – воскликнул он, – которая состоит в том, что я, к своему позору и бесчестию, из-за страданий, невыносимых пыток и страха смерти, лжесвидетельствовал, приписав постыдные грехи и беззакония прославленному ордену, который самоотверженно служил христианскому делу. Я не вправе бороться за свою жалкую и презренную жизнь и продлевать свое ничтожное существование, преумножая высказанную по малодушию ложь». Тут его прервал прево с подручными, поскольку Жоффруа де Шарне также начал клятвенно заверять всех в своей невиновности, и их поспешно отправили обратно в тюрьму.

Королю Филиппу незамедлительно доложили об этом происшествии, и он в порыве гнева, не посоветовавшись ни с папой, ни с епископом, ни с церковным советом, приказал немедленно казнить обоих благородных мужей. В тот же день в сумерках их вывели из темниц и заживо сожгли на медленном огне. Рыцари приняли мучительную смерть на костре на маленьком островке на Сене, между королевским садом и монастырем Святого Августина, неподалеку от того места, где сейчас стоит конная статуя Генриха IV[491].

Так погиб последний Великий магистр Храма.

Судьбы гонителей ордена сложились не менее драматично. Через год и один месяц после той чудовищной казни папа Климент V заболел дизентерией, которая в скором времени свела его в могилу. Его тело перевезли в папскую резиденцию в Карпантра; в ночь перед погребением в церкви, где положили тело покойного, произошел пожар, и останки понтифика сильно обгорели. Его родственники перессорились из-за несметных сокровищ, которые он оставил после себя, а большая сумма денег, отданная им на сохранение настоятелю церкви в Лукке, была похищена дерзкой шайкой немецких и итальянских грабителей.

В ноябре того же года король Филипп, отличавшийся завидным здоровьем, скоропостижно скончался на 47-м году жизни после внезапного приступа невыясненного недуга. Ангерран де Мариньи – вероломный советник Филиппа, брат корыстолюбивого епископа Санского, по наветам которого начались аресты тамплиеров, был повешен по приказу преемника короля за новые преступления. Преждевременная смерть постигла многих приспешников инквизиции[492]. «История свидетельствует, – пишет месье Ренуар[493], – что всех тех, кто участвовал в преследовании тамплиеров, постигла несвоевременная и презренная смерть».