— Мне понравился вечер! — сказала, как всегда жизнерадостная, Марика. — Не то что в прошлую Горку — скукотища была.

«Да уж, — с грустью подумала Тиса. — Повеселились».

— По мне, так слишком много неожиданностей тоже не очень хорошо, — проворчала Лисова.

— Я танцевала с вэйном! — мечтательно продолжила девчонка. — Между прочим, он сделал мне та-акой комплимент! Ни за что не догадаетесь. Филипп сказал, что у меня выразительные глаза! Так и сказал — «выразительные»!

Ганна что-то пробурчала об осмотрительности, на что та лишь рукой махнула. Тиса молчала, на душе ее скребли кошки. И она почти физически ощущала на себе пристальный взгляд идущего позади шкалуша.

— Смотрите, какие звезды! — Марика указала на небо.

Небо было поистине прекрасным. Звезды нежно мерцали в просвете облаков и казались разноцветными. Вон та, большая, — желтая, как лютик. Эта — холодного голубого цвета, как незабудка. А та, крошечная и розовая, — как яблоневый цвет. Прямо над головой растянулось созвездие Жвала — длинная волнистая лента из звезд. Свежий вечерний ветерок шуршал листвой и приносил запах озерной воды. «Гхук», — где-то прокричал ночной сторож, сыч. «Один из последних теплых осенних вечеров, — подумала Тиса. — Потом польют дожди, выпадет снег и природа застынет до самой весны».

Любуясь звездами, девушки не заметили, как две черные фигуры перегородили им дорогу. Когда Войнова различила их в темноте аллеи, шкалуш уже был рядом за ее спиной. Наверное, она поняла бы это и с зажмуренными глазами. Лица незнакомцев закрывали черные то ли платки, то ли вязаные чулки.

— А ну стоять! — сиплый мужской голос. — У меня стреломет!

— У него стреломет, — эхом проговорил невнятно второй разбойник. Левая нога налетчика странно подрагивала.

Первый поднял руку, демонстрируя оружие. Марика вскрикнула. Оставив локоть подруги, Ганна в страхе обернулась на мужа, который спрятал за свою спину Валька. Лука же упрямо стоял рядом с отцом.

— Так что слушаться, голубки, коли не хотите болта в лоб. А теперь швырни сюда корзину, дорогуша. Давай!

Тиса поймала себя на мысли, что совсем не боится. Сообразив, что налетчик обращается к ней, вытянула руку с корзиной.

— Тьфу! Непонятливая баба. Шо ты мне ее тянешь? Говорю — швыряй, значит — швыряй. А ты чего глазеешь, пацан? А ну девкам за спину, живо. Давай, дорогуш…

Договорить разбойник не успел и просто рухнул на землю. Что это с ним? В густеющем мраке Тиса не заметила, как шкалуш метнул дубинку прямо в лоб незадачливому грабителю. Трихон не торопясь прошествовал к лежащему и поднял с земли стреломет и свою дубинку. «М-м», — промычал ушибленный. Парень повернулся ко второму разбойнику. У того затряслась и вторая нога, и неожиданно с криком «А-а!» он дал деру. Однако в темноте бедняга не узрел на пути дерево и с разбегу врезался в ствол. И тоже рухнул.

Войнова усмехнулась. Ганна и Марика облегченно выдохнули, не заметив комичности ситуации.

— Трихон, ты такой храбрый! — новобранец не успел и глазом моргнуть, как девчонка уже повисла у него на шее.

— Так в нашем краю сайгаков ловят, — пробурчал сконфуженный шкалуш. Он аккуратно высвободился из объятий, чиркнув по Тисе взглядом.

— Поможешь? — спросил парень Симона. Художник последовал за ним без лишних вопросов.

Они вместе приволокли незадачливого грабителя и уложили рядом с первым. Тиса не без гордости за шкалуша посмотрела в растерянное лицо Ганны. Похоже, та пребывала в замешательстве.

Трихон стащил с лиц грабителей чулки и ловко связал ими руки мужчин.

— Я их знаю, — удивленно протянула Тиса.

— И я, — подала наконец голос подруга. — Это те повесы, что мы видели в аптеке!

Пыж шевельнулся, поморщился. Сесть со связанными руками получилось не сразу. Он вытаращил непонимающие глаза на стоящих над ним людей, затем заметил лежащего рядом товарища. Кажется, до него стало доходить, что произошло. Пыж связанными руками пощупал шишку на лбу и сплюнул, зло глядя на шкалуша. Очнулся Казик, сразу усек ситуацию и тут же заныл:

— Все из-за тебя, Пыха. Я же говорил, не надо.

— Заткнись, — просипел Пыж. — Подстрекатель хренов. Кто говорил — зачем девице столько денег? Все равно, мол, на тряпки изведет.

— Ребятушки, вы что, сдадите нас пограничникам? — проблеял Казик, обращаясь к Трихону.

— Обязательно. Сидеть вам в темнице, «голубки», — повторил шкалуш выражение налетчиков. — Лет пять как минимум…

Казик стал тихо завывать.

— Откуда стреломет? — спросил коротко Трихон, разглядывая оружие в руках.

— Это не наш, — замотал головой Пыж. — Чесслово. Мы его по дороге нашли.

— Идем, а он в траве валяется. Новехонький. Ну мы и взяли.

— Это все из-за денег. Будь они прокляты!

У грабителей-неудачников сделался такой несчастный вид, что невольно хотелось пожалеть непутевых. «Конечно, бывает, что деньги ослепляют», — подумала девушка. Она потрогала мешок в корзине и поняла: что-то не так. Не может быть!

Мешок оказался пустым.

— Ганна! Денег нет. Они пропали, — пролепетала Тиса, вынула из корзинки пустую дерюгу и показала спутникам.

— Как это пропали?! — охнула та. Она забрала мешок и затрясла его с силой, напрасно надеясь, что из него может что-то выпасть.

Пыж крякнул.

— Так мы что, из-за пустой корзины в такое дерьмо вляпались?! — взвизгнул Казик.

— Вас опередили, — сказала девушка упавшим голосом.

Ганна расстроилась даже больше нее. Она забегала кругами, причитая и грозя кулачком неизвестным ворам. Марика с Симоном мало что понимали из происходящего и лишь с удивлением наблюдали вспышку гнева. Шкалуш тронул Тису за руку.

— Агап. Нужно поговорить с ним.

Конечно. Как она сама не догадалась!

Через некоторое время компания уже спешила дальше по аллее к выходу из парка.

— А как же разбойники? — спросила Марика Трихона, кидая последний взгляд на горе-налетчиков.

— Да кому они нужны, — отмахнулся шкалуш. — Готов поспорить, они больше в жизни стреломет в руки не возьмут.

Кошкины и лекарь с Ричем ждали их в коляске. Новобранец остался стоять у ворот парка под пологом ночи, пока подруги расспрашивали лекаря. Однако Тиса знала, что парень внимательно слушает, о чем говорит Агап Фомич. Старик сначала опешил от новости и не мог вспомнить, кто подходил к нему за вечер. Но потом выяснилось, что во время поединка вокруг них с Ричем вился потешник из табора кочевников.

— Он был в пестром балахоне. Губы и щеки что у матрешки крашеные, — сказал лекарь.

— Точно, — воскликнула Ганна. — Вор!

— Если так, то время потеряно, — огорченно вздохнула Войнова.