«Я не испугаюсь», — повторял Дру себе снова и снова. Онникак не мог забыть той первой встречи с искателем. Неизвестно было, скольковремени тропа останется открытой. Да и вообще в новом мире пугало многое.Хозяева, опять же. Создали — ладно, но страж не раз поминал, что они до сих поруправляют миром. Это они решили проверить еще раз своих возможных наследников,но враад не осудил бы их, передумай они в последний момент. Его не покидалоподозрение, что основатели не так уж сильно отличаются от враадов.

Ярко сверкнуло солнце, разом ослепив его. Дру моргнул иогляделся. Они были уже там. В своих страхах он все самое страшное пропустил.Ничего, решил он, без таких впечатлений можно прожить.

Повсюду были враады. Куда Дру ни бросал взгляд, там быливраады. Лес и луг полнились враадами и враадками, они сидели, стояли,прогуливались, разговаривали. И не верили. Не верили, что небо голубое, чтоветер только гладит и шепчет. Никто не начинал строить крепость (или начинали ине сумели?). Враады, казалось, еще больше оценили общество друг друга, чем там,в гостях у Дру. Там им ничего другого не оставалось; тут разбегаться не давалочувство опасности. Они так привыкли властвовать над всем вокруг, что не моглисвыкнуться с этой новой и не повинующейся страной.

Одинокий Тезерени стоял в сторонке. Ему было очень не посебе. Он носил шлем, по обыкновению клана закрывающий лицо, но Геррод его,конечно же, узнал.

— Лохиван!

— Геррод? — Тезерени чуть расслабился: раз его брат с ними,значит, наверное, чужаки пощадят и его.

Силести стоял неподалеку, чтоб Тезерени не забыл о егоприсутствии, но и не настолько рядом, чтоб отбить желание разговаривать.Мрачный враад поприветствовал Дру и умолк, подчеркивая, что намерен слушать, ане говорить. Слово было за Дру.

Спешившись, Дру и Геррод подошли к Лохивану.

— Как поживает дорогой папочка? — с непередаваемым сарказмомприветствовал брата Геррод.

Веки Лохивана устало опустились — вблизи забрало не могло скрытьего лица.

— Злится и беснуется. Или просто беснуется. Нас предали,Геррод, Рендел предал нас каким-то птицам!

— Как это символично! Предательство как добрая семейнаятрадиция драконьего клана!

Дру прервал перепалку движением руки.

— Ты сказал — птицам? С человека величиной, с руками?

— Вот именно. Они использовали тактику Тезерени, и отецрешил, что это Рендел…

— Можешь успокоиться на его счет: Рендел уже мертв, —прервал его Дру.

Лохиван хотел расспросить о деталях, но у Дру не хватило наэто терпения.

— Нет времени! Зачем Баракас тебя послал? Тезеренибеспокойно задвигался.

— Он не совсем послал меня. Он… он послал меня узнать, чтоздесь случилось и не встретим ли мы войны с собратьями и с птицами разом. А я…когда я понял, что происходит, то отважился показаться. — Он мрачно кивнул наСилести. — Он встретил меня и сказал, что если мне дорого мое презренноесуществование, он пошлет словечко истинному благодетелю враадов… то есть,наверное, тебе… и он решит мою судьбу.

Дру обернулся к Силести. Тот насупился: его решение былоочевидно. Дру избежал взгляда Геррода и пристально вгляделся в Лохивана,стараясь увидеть человека, а не Тезерени.

— Но для чего ты решил показаться?

Лохиван слабо улыбнулся. Нет, сомнения подождут. Этот чужаквыслушает его. Клан еще может выжить.

— Помоги нам. Помоги отбросить птиц и удержать землю. Тебетоже это нужно. Это и твой дом. Тебе пригодятся наши умения, нам — вашеколичество.

— Это твое предложение? Или отца?

— Мое, разумеется.

Геррод фыркнул.

— Твое предложение? — задумчиво повторил Дру. — И твоепредложение, и все, что исходит от твоего отца, я отвергаю. Мы не собираемсяспасать мир для вас.

Силести широко ухмыльнулся. Оба Тезерени смутились ипотупились. Дру заметил, что вокруг начинает собираться толпа.

— Ты что думаешь, я или кто другой может заставить ихдраться за Тезерени? И вообще — драться? Похоже на это?

— Мы все погибнем, если останемся порознь!

— Это — новый… нет — настоящий мир. У него свои законы.Разве ты не пробовал здесь читать заклинание? И все ли работало как надо? Поглазам твоим вижу, что нет.

— Но если мы будем вместе…

— То нас все равно не хватит на ваши планы. Этот континентпочти полностью принадлежит искателям. — Услышав новое слово, многие поднялиброви, но никто не перебил его. — Вы деретесь всего-навсего с одним поселением.Даже вместе мы не сможем повергнуть их. Но наш день придет.

— До него еще надо дожить! — Лохиван глянул на своего братав поисках поддержки.

Геррод пожал плечами.

— Я думаю, вы могли бы предложить что-нибудь свое, мастерЗери. Что угодно, главное спасти клан.

— Если бы я знал как, я бы уже предложил. Но я пока заняттеми, кто не успел перейти. Если Тезерени не помешают нашему выживанию, я непротив них. — Все если да если, досадливо подумал Дру. Если бы стражи сейчаспомогли, большего, наверное, и не потребовалось бы.

«Для тебя мы постараемся, — прозвучал в голове знакомыйголос. — Для тебя и для твоих. Не для этих».

Дру оглянулся. Враады стояли молча и наблюдали за его лицом.Они тоже слышали голос, но не поняли, кому он принадлежит.

«Но почему именно сейчас? Почему только после того, какстолько оказалось сделано?»

Дру ощутил какое-то беспокойство. Беспокойство своегособеседника. Страж не был уверен в своем новом месте в этом мире.

«Те, что вернулись, говорят с нами все меньше и меньше. Ихцель — та, которой мы служим, но нам их не понять. Они наши хозяева — и что-тоеще. Мы не знаем, подчиняться им или нет. Один из нас решил освободиться,другие собираются уйти из этого мира и смотреть извне, что же замыслилибезликие».

«Тебя послали твои… послали безликие?»

«Нет, я ответил сам. Это нарушает старые законы, и, когда япомогу тебе, я уйду вместе с остальными. Я чувствую, что мы в долгу передтобой. Ты — та возможность, которую видят в твоей расе. И потому я выполню свойдолг».