Поговорив с Робертом, Майри присоединилась к родственникам и постаралась сосредоточиться на их беседе, пока они ехали в Торнхилл на обед. Она знала, что остальным не терпится расспросить ее о разговоре с Робертом.

Фейлин не раз бросала на падчерицу многозначительные взгляды в надежде, что та сама заведет этот разговор, однако вопросов задавать не стала.

Дженни же не стала долго терзаться неизвестностью и приступила к расспросам, едва только они приехали в Торнхилл. Наступив каблуком на подол кузины и порвав его, Дженни предложила пойти поискать иголку с ниткой.

– Пег помогает накрывать на стол, – сказала она. – Кроме того, только так мы сможем остаться наедине, чтобы ты рассказала мне о том, что случилось в церкви. Но если ты не захочешь об этом говорить, я пойму, – поспешно добавила Дженни, когда Майри опустилась на одно колено, чтобы рассмотреть прореху на подоле. – Хью рассказал мне, кто этот человек. Поэтому я сгораю от нетерпения узнать, что ему было от тебя нужно.

– Он совсем не такой, каким ты его считаешь, – сказала Майри. – Он был очень добр со мной, хотя попросил, чтобы я не называла его добрым. Он хотел знать, не собирается ли Гиб вернуться в Трейлингхейл. Я рассказывала тебе о леди Келсо, бабушке Роберта. Она взяла над Гибби опеку после смерти его родителей. У шерифа в доме не было для мальчика места, вот она и отдала его Роберту.

– Отдала?

– Чтобы мальчик научился чему-нибудь, – пояснила Майри. – Рано или поздно ему придется искать свою дорогу в жизни, и леди Келсо решила, что Роб сможет сделать для него больше, чем она. – Майри объяснила, как Гибби оказался у нее. – Он сказал, что хочет узнать разных людей и увидеть разные места, но, мне кажется, он уже готов вернуться в Трейлингхейл. Я распоряжусь, чтобы на обратном пути в Аннан-Хаус один из моих людей отвез его в Дамфрис.

Майри была так уверена в правильности собственного решения, что была несказанно ошеломлена, когда мальчик, выслушав ее, заявил:

– Я бы с радостью остался в Аннан-Хаусе, миледи.

– Но, Гибби...

– Видите ли, мы уже отсутствуем целую неделю, и одному Господу Богу ведомо, в какую переделку мог попасть этот маленький дьявол. А вернуться в Трейлингхейл у меня еще будет возможность.

К концу недели Роб удостоверился, что Гибби вернулся вместе с Майри в Аннан-Хаус. А еще он убедился, что научился читать мысли брата, как свои собственные.

Несмотря на то что Алекс больше не заговаривал о Майри и полученном ею наследстве, было ясно, что он уже считал Данвити-Мейнс своей собственностью. Хотя Алекс и приложил все силы к тому, чтобы действовать тайно, Роб узнал, что он начал собирать войско.

Это открытие испугало и разгневало его. И все же Роберт постарался не обращать внимания на собственные чувства и избегал смотреть на бабку, когда они сели ужинать в субботу вечером. Леди Келсо, не одобрявшая идею захвата Данвити-Холла, скорее всего примет уверения Алекса в том, что он лишь выполняет свой долг, и не станет поддерживать Роберта в споре с братом.

Чувствуя небывалое спокойствие, Роб произнес:

– Мне прекрасно известно, что ты собираешься предпринять, Алекс. Но я бы на твоем месте подумал дважды, прежде чем действовать.

– О чем ты, Роб, не понимаю?

– Да полно тебе, не прикидывайся. И дураку ясно, что ты собираешься воспользоваться ситуацией. Теперь, когда землями и замками Данвити владеет женщина, ты намерен захватить их силой, и начнешь с Данвити-Холла.

– Отбирать земли, если их владельцы попирают установленный королем закон, моя прямая обязанность как шерифа, – ответил Алекс, лишь подтвердив подозрения Роберта.

– Со смертью Данвити положение дел не изменилось, – возразил Роб. – Да, новой хозяйкой его земель стала женщина. Но она мудра не по годам. А ее люди обучены и готовы к бою. Не забывай, что Лохмабен по-прежнему в руках англичан, а посему жителям Аннандейла приходится браться за оружие гораздо чаше, чем нам, обитателям Дамфриса. Лорд Данвити лично обучал их искусству ведения боя.

– Чушь! – фыркнул Алекс. – Не забывай и ты, что я тоже не последний воин в королевстве. Кроме того, ты будешь сражаться рядом со мной с мечом в руках, как и положено брату шерифа.

– Н и за что, – ответил Роб. – Я не стану сражаться против молодой баронессы и ни в чем не повинных людей, охраняющих ее поместья и земли. Особенно мне не хочется браться за оружие теперь, когда Мрачный Арчи разъезжает по долине в сопровождении Бог знает какого количества людей, не говоря уже о том, что жители Аннандейла встанут под его знамена по первому же требованию.

– Но в последнее время не было никаких сообщений о том, что он в Дамфрисшире, – возразил Алекс.

– Разве тебе не известно, как он легок на подъем? – не сдавался Роберт. – И не стоит забывать о том, что он гораздо более почитаем жителями Аннандейла, чем ты, Алекс. А если его родственники из Торнхилла расскажут ему о твоей попытке напасть на Данвити, он может решить не только защитить Данвити-Мейнс, но и наказать тебя за безрассудство. Ведь ты держал в осаде Трейлингхейл, который, позволь тебе напомнить, находится в Галлоуэе.

– Он не станет предпринимать ничего подобного, потому что осада-то была ненастоящая, – возразил Алекс. – Арчи, как никто другой, поймет, что я не могу позволить собственному брату плевать на мои приказы. Я никогда не выступал против Дугласа, не стану ссориться с ним и на этот раз.

– Господи, и ты говоришь это после того, как твои люди скакали по земле Дугласа, чтобы взять в осаду Трейлингхейл, – сказал Роберт. – А ведь ему принадлежит вся земля, что лежит между Керкудбрайтом и моим замком.

– Может, ты и прав, но я скажу Арчи, что всего лишь намеревался освободить леди Майри.

– Возможно, твоим намерением и было спасение леди Майри, – сладко протянул Роберт, и его губы изогнулись в улыбке. – Но на твоем месте я бы не упоминал об этом в попытке отстоять свое так называемое право отобрать у вышеозначенной леди ее земли.

Побагровев, Алекс гневно выкрикнул:

– Я выполню свой долг, и будь что будет!

– В самом деле? Что ж, я не стану тебя удерживать, но и с тобой не поеду.

– А если я прикажу?

Роб покачал головой:

– В таком случае я вынужден с тобой попрощаться, братец. Я не стану желать тебе удачи, но буду искренне надеяться на то, что, претворив в жизнь свое безумное намерение, ты останешься цел и невредим.

– Господь свидетель, ты не меняешься, – рявкнул Алекс. – Ты готов предать свой собственный клан ради хорошенького личика и соблазнительной фигуры. Тебе должно быть стыдно, Роберт, ибо ты недостоин носить имя Максвелл!

– Я должен стыдиться лишь того, что в прошлом позволял сбить себя с толку похожими аргументами, – спокойно сказал Роберт. – Если от Максвелла требуется напасть на беззащитную женщину и отобрать принадлежащую ей по праву собственность лишь для того, чтобы усилить могущество одного из родственников, то, я считаю, стыдно должно быть всему клану и человеку, подстрекающему его к такого рода подлости.