– Не смей с ней разговаривать, – Декс взмахнул дробовиком. – Не смей даже смотреть на нее. Увижу тебя снова – убью, и к чертям собачьим все.

Декс был достаточно спокойным человеком. Я никогда не видела его злым, а тем более – в такой ярости.

– Папа, нет! – Виола встала между ними, сражаясь с Лукасом, который, очевидно, пытался убрать ее с дороги.

– Опусти чертов дробовик! – Лукас кричал на Декса, а Виола упрямо боролась за то, чтобы встать между ними.

– Ты уйдешь, и он мне не понадобится.

– Декс, – спокойно позвала Милли, – Декс, опусти оружие.

– Не опущу, пока он не пообещает больше никогда не видеться с Виолой, – ответил Декс, пристально глядя на Лукаса.

В глазах Виолы загорелась ярость:

– Я ожидала этого от его отца, а не от своего!

Декс замялся:

– Ви…

– Я люблю его! Если он уйдет, я тоже уйду! – она повернулась к нему, такая юная и влюбленная, и если бы я уже не потеряла голову от предложения Роана, то потеряла бы ее от этой сцены. – Я люблю тебя, Лукас.

Он смотрел на нее с таким обожанием, что можно было растаять.

– Я тоже люблю тебя, Ви.

Мне хотелось захлопать в ладоши, но, посмотрев на других присутствующих в зале, я осознала, что праздновать было рановато. Казалось, что я была единственной, кто обрадовался этому признанию. Все остальные казались ошеломленными. Некоторые смотрели с неодобрением.

Милли находилась в числе тех, кто был ошеломлен.

Впрочем, как и Декс, который медленно и неохотно опустил дробовик.

Роан хлопнул в ладоши, но только для того, чтобы привлечь внимание.

– «Якорь» сегодня закрывается пораньше. Все оплачивайте свои счета и убирайтесь отсюда.

Хоть и медленно, но все подчинились, бросая монеты и купюры на стойку бара и неторопливо выходя с озадаченными лицами.

Сначала предложение руки и сердца.

Потом – местные альнстерские Беатрис и Бенедикт.

– Пойдем, – Роан протянул мне руку и кивнул Каро и Шедоу. Девушка схватила свой ноутбук, а когда я взяла Роана за руку, его большие пальцы скользнули по обручальному кольцу на моем безымянном пальце.

– Спасибо, – пробормотала Милли, когда мы проходили мимо. – Извини, что испортили помолвку.

– Ничего вы не испортили, – успокоил ее Роан, – позвони, если что-то понадобится.

Я слегка ей улыбнулась и украдкой посмотрела на Лукаса, Ви и Декса, которые стояли в напряженном молчании.

Мы все трое выдохнули, когда вышли наружу, Шедоу побежал впереди нас.

– Ты, должно быть, очень довольна собой, – плутовато улыбнулся мне Роан.

– Потому что отхватила себе горячего фермера или потому, что была права насчет Ви и Лукаса?

Каро хихикнула, а Роан притянул меня к себе поближе.

– Полагаю, и то и другое, – произнес он.

– Что ж, конечно, от первого я в восторге, – разглядывая обручальное кольцо, я вновь ощутила в животе неистовый трепет возбуждения. Опустив руку, я вздохнула. – А что касается Ви и Лукаса, то мне бы хотелось, чтобы все сложилось иначе. Не только потому, что они украли наш момент, – пошутила я, – но еще и потому, что им стоило прямо обо всем рассказать. Они прятались, и ложь об их взаимоотношениях выставляет их в таком свете, будто им есть чего стыдиться. Теперь Милли и Дексу будет трудно поверить в то, что у них любовь. На их месте я бы себя чувствовала так же.

Однако я надеялась, что Милли и Декс придут в себя. Я любила Виолу. Любила их всех, и мне хотелось, чтобы они были так же счастливы, как и я.

После того как Каро села в свою машину и отправилась домой в Биднелл, мы с Роаном пошли в мою квартиру, где я между поцелуями бормотала о своих планах на будущее:

– Мне нужно позвонить Грир, потом забронировать билеты в Чикаго, чтобы освободить свою квартиру. Потом нужно будет съездить в Индианаполис, чтобы поговорить с мамой и Филом, – я все настойчивее целовала Роана, прижимаясь к нему грудью и давая ему понять, что готова заткнуться и заняться сексом, чтобы это отпраздновать. Но когда мы, спотыкаясь и сбрасывая по дороге одежду, направлялись в спальню, я кое о чем вспомнила.

– Эй, – неохотно уклонившись от поцелуя, спросила я, – ты что-то хотел сказать?

Роан на секунду замешкался, а потом прошептал:

– Я люблю тебя. Хотел сказать, что люблю тебя очень сильно… – он прерывисто выдохнул, в его взгляде было что-то отчаянное. – Так сильно, Эви, что ужасно боюсь, что ты исчезнешь. Не знал, что счастье идет рука об руку со страхом.

Обхватив его лицо руками, я посмотрела ему прямо в глаза и заявила:

– Я никуда не ухожу. Я остаюсь, мистер. Ради тебя, ради себя, ради нас, – я широко улыбалась, и от волнения и надежды мои губы дрожали. – Еще я собираюсь выяснить, получится ли у меня купить книжный магазин.

Глава двадцать четвертая

Было бы справедливым сказать, что история любви Лукаса и Виолы затмила нашу помолвку. Конечно, люди поздравляли нас при встрече, а на прошлой неделе нас несколько раз бесплатно угощали, но вся деревня гудела новостями о молодой паре, бросившей вызов тридцатилетней вражде.

Уэст Эллиот узнал обо всем после сцены в пабе. Виола со слезами на глазах рассказала мне пару дней спустя, что Уэст заставил Лукаса выбирать между ней и семьей. Он выбрал Виолу, и Тейты, ко всеобщему удивлению, приняли его.

– Его комната находится на другой стороне квартиры от комнаты Ви, – сказала мне Милли. – Иначе Декс убил бы его. Забавно, но могу сказать, что Дексу нравится этот мальчик. Может, он бы попробовал его полюбить, если бы тот не пытался осквернить его единственного ребенка.

К сожалению, я могла себе представить, насколько трудно было Дексу стереть из памяти картину того, как его дочь занимается сексом.

Виола была в ужасе и заявила, что никогда не оправится от этого, но, в конце концов, как я ей и сказала, им, вероятно, не следовало заниматься сексом у нее в комнате!

– Я думала, что все внизу заняты работой, – ныла она.

Тем не менее, на мой взгляд, это было довольно великодушным со стороны Декса – позволить Лукасу остаться у них, потому что ему было некуда пойти, что лишний раз убедило меня в том, что Уэст Эллиот – незрелый придурок, хотя мы с ним еще не встречались. Я видела его издалека. Он был очень похож на своего сына, и меня удивило, что годы не лишили его привлекательности, несмотря на то, насколько ожесточившимся он был.

Я вышла по делам и обнаружила,