Не делала.

Действительно.

Я был прав, когда думал, что это поддельные документы.

– Я никогда! Ты… Ублюдок! – бросает в меня диванной подушкой. – Ты смеешь меня в этом обвинять?! Да я так хотела, ты же сам… – толкает меня, когда я оказываюсь рядом. – Ты поэтому сказал, что мне стоило бы пойти на аборт? Потому что надумал себе что-то?!

– Нет. Не надумал, мне прислали документы. Четкие доказательства, что ты делала аборт. Послушай, – перехватываю её запястья, не давая бить дальше. – Получив такие документы, я не мог среагировать по-другому. Женщину, которая предала, нужно лишать всего и прогонять.

– Но я не предавала!

– Я знаю, – вздыхаю. Лиза начинает вырываться, и я отпускаю. – Я знаю, что ты этого не делала. Но я должен был поступить именно так.

Разведись я с Лизой нормально, это вызвало бы ещё больше вопросов. Будь я чуть тверже в своих мыслях, организуй все ещё осенью, до этого не дошло бы.

Но когда получил документы, понял, что заигрался. Тянул долго, теперь только один способ всё закончить так, чтобы на Лизу пало меньше подозрений. И нужно было придумать, как через окольные пути вручить ей деньги.

Ведь не просто так Рина предложила девушке свою помощь.

Глава 41. Демид

– Должен?

Лиза хмыкает, отталкивая меня подальше. Вздергивает подбородок, смотрит на меня. Вижу, как глушит эмоции внутри, поддавая холода во взгляде. Знаю этот трюк.

Сам так делал.

Отходит подальше, поправляет книги на полке, стараясь на меня не смотреть. Нервничает и обдумывает.

– Только твоё «должен» какое-то очень галимое, – закатывает глаза. – Знаешь, забудь. Мне неинтересно. Твои мотивы – твои проблемы. Меня волнует только то, что сейчас будет со мной. Я не хочу неприятностей из-за того, что у вас свой подпольный бизнес.

– Их не будет, – обещаю. – Ты побудешь здесь или отправишься в закрытый клуб. Тебя никто не побеспокоит. Уже финишная прямая.

Один хороший рывок.

Последнее усилие.

Я верю, что через неделю или две получится всё организовать. Добить окончательно. После можно будет открыто приставить охрану к Лизе, убедиться, что к ней не полезут.

Девушка меряет шагами комнату, а я – рассматриваю её. Пытаюсь увидеть изменения. Лиза – вроде всё такая же. Суетливо поправляет темные волосы, одергивает рукава свитера.

Не могу оторваться.

Мания какая-то, болезнь.

И ещё паршивее от того, что я знал заранее. С Лизой всё закончилось в момент, когда я принял решение. Потому что она не простит то, как я поступал. Не вернуть доверие, а навязываться и причинять новую порцию боли я не планирую.

С Лизой – всё, без шанса отмотать.

Если бы не оплошность с дядей, я бы вообще больше не появлялся.

Ничего не рассказывал.

Лиза должна была просто ненавидеть меня и забыть, двигаясь дальше.

– Откуда такая уверенность, что Аслан не выкрутится? – Лиза пальцами сжимает блокнот, встречается со мной взглядом. – Вдруг его отмажут?

– Не отмажут. Есть те, кому он дорогу перешел. Рахмановы тоже недовольны тем, как всё идёт. Понимают, что с Асланом легче не связываться, целее активы будут.

– То есть, мне потом ещё и Рахмановых опасаться. Класс, – огрызается, сверкая злыми огнями изумрудов. – Мне всю жизнь прятаться?

– Нет. Рахмановы не станут проблемой.

– Потому что…

Лиза пытливо смотрит на меня, сминая ткань свитера в области живота. Сомневается, не верит просто так. Но мои слова ей ничего не дадут. Как и пустые обещания.

Но Рахмановы спокойно жили, когда я был подальше. Да, не получилось породниться, но это не настолько их беспокоило. Теперь у всего бизнеса будут проблемы куда важнее, чем разбираться со мной.

Скоро у нас семейный ужин, с Марисой и её родителями. Подгадал дату так, чтобы успели арестовать отца. И я смогу предложить прекрасную альтернативу. Они забывают о существовании Лизы и меня, я – не передаю прокуратуре всё, что есть по ним.

Для Марисы тоже ищу отходные пути. Отправить её куда-то подальше, пусть заграницей учится, живёт. Хоть свадьбу и не сыграли, но деньгами обеспечу, чтобы могла попробовать перестроить свою жизнь.

Воспользуется шансом – хорошо.

Нет – её право.

– Ты не можешь знать наверняка, – Лиза хмурится всё сильнее, тянется к бутылке. Покачивает её, явно сомневается во всём. – Видимо, мне действительно лучше уехать подальше от вас всех.

– Если хочешь. Я мог бы договориться про стажировку в Европе. Подучишь язык, обустроишься. Но я слово даю, что когда всё закончится, тебе ничего не будет угрожать. Сможешь жить, где захочешь.

– Знаешь, ты мне многое обещал, Демид. Мало верится. А завтра ещё что-то будешь «должен» и снова меня будут как мячик бросать? Захотел – помог, захотел – под поезд бросил.

– Нет.

– Почему? Что поменялось? – фыркает, делает глотки воды. – Вдруг сострадание вернулось?

– Теперь я знаю, что ты беременна, Лиза. Поэтому буду действовать по-другому, чтобы не навредить.

Время для признания – не лучшее. Девушка давится водой, громко кашляет. Выставляет перед собой руку, не позволяя мне подойти. Смотрит напугано.

Да, девочка моя, я знаю.

В первый раз специально подобрал так слова, проверяя реакцию. Не ошибся Артём, правильно ему донесли. Заметили, что девчонка после Франции начала тормозить возле детских магазинов. Часто. А после – вовсе зашла, сделав несколько покупок.

Лиза смогла обмануть с витаминами, но часть сомнений всё же проросло. Не было времени об этом думать. Да и не хотел. Максимально гнал от себя эти мысли.

Боялся поверить, что это правда.

Левенко, паскуда, ничего об этом не говорил. Но в больнице сплетничают достаточно, чтобы отправить знакомую в качестве пациентке и собрать нужную информацию.

Юсупова с мужем развелась, а ребенка ждёт.

А Рязанов эти сведения собрал, на меня ушатом холодной воды обрушил.

– Была, – Лиза добавляет сипло, не смотрит на меня. – И это…

– Есть. Хватит лжи.

– Ты мне про ложь будешь говорить?! – переходит в нападение. – У тебя вообще нет права судить меня!

– Я и не сужу. Я просто говорю, что в курсе. Поэтому тебе не нужно больше притворяться и скрывать всё. И ты можешь напрямую просить обо всём, что тебе нужно для ребенка. И, естественно, я сделаю всё, чтобы тебя ничего не коснулось, и эта беременность прошла спокойно.

Это был выстрел вслепую,