Сверкнуло стекло, и дверь со стороны водителя распахнулась. Из машины вышел белый мужчина в темно-синей куртке, с гладкой загорелой кожей, гривой обильно смазанных волос и волчьим лицом.

Брэдли нажал нужную кнопку сотового телефона. Пока шли длинные гудки, он успел разглядеть пассажира в голубой машине – женщину с рыжими волосами, в коричневой меховой куртке и с журналом в руках.

– Да, – сказал капрал Доминик Уильямс.

– Пройдоха Сэм здесь.

– Один?

– С цыпочкой.

Продавец машин что-то сказал женщине и захлопнул дверцу, оставив ее внутри.

– Мы будем через пятнадцать минут, – сообщил Уильямс.

– Цыпочка не вышла, машина на холостом ходу.

– На холостом ходу?

– Да.

– Иди и арестуй его. Сделай, как мы с тобой договаривались.

Стажер застегнул ремень безопасности и опустил стекло.

– Что делать с цыпочкой?

– Она не имеет значения. Нам нужен он. Иди.

Связь оборвалась.

На противоположной стороне улицы Пройдоха Сэм шел к входной двери в бетонное здание.

Янески знал, что ему не следует допустить, чтобы подозреваемый вошел в дом.

Он бросил бинокль и сотовый телефон на рисунок, переключил передачу и выжал акселератор. Двухместный автомобильчик рванулся вперед, оставив позади тень от навеса.

Сэм оглянулся через плечо и увидел, что через парковку, разбрасывая во все стороны снег, мчится черная машина.

– Полиция! – закричал стажер через открытое окно.

Его бампер задел за стойку ограды – посыпались искры.

Подозреваемый метнулся к голубой машине.

– Руки вверх! – закричал Брэдли и выстрелил в воздух из револьвера с коротким стволом.

Грохот выстрела прокатился по парковке, словно восклицание.

Пройдоха Сэм подбежал к двери голубого седана.

Двухместный автомобиль выскочил на тротуар. Тридцать футов отделяли продавца машин от мчавшегося к нему полицейского.

Сэм отскочил в сторону и упал животом в снег.

Янески повернул так, чтобы переехать ноги подозреваемого.

– Стой! – закричал Пройдоха Сэм.

Его голени затрещали под двумя левыми шинами, и стажер ударил по тормозам. Бампер врезался в бетонную стену, и молодого полицейского швырнуло вперед, пока его не остановил ремень безопасности. Револьвер вывалился из его руки, ударился о ветровое стекло и упал под пассажирское сиденье.

Ошеломленный стажер поставил передачу на нейтралку, хотя это, как он понимал, было излишним. Янески и сам не знал, следует ему гордиться или стыдиться собственных действий.

– Дерьмо! – закричал Пройдоха Сэм. – Ты сломал мои гребаные ноги!

Брэдли Янески опустился на живот, засунул руку под пассажирское сиденье, рассчитывая нащупать пистолет и надеясь, что тот не выпал наружу через дыру в полу, которую его старший брат не успел заделать. И тут окно над ним взорвалось, после чего тут же послышался звук выстрела.

Стекло посыпалось на спину распростертого на сиденьях стажера.

– Вы находитесь под арестом! Поднимите ваши…

Раздался новый выстрел, и в потолке салона появился круглый кусочек неба. Проклиная себя за то, что в машине царит такой беспорядок, Янески продолжал искать оружие среди банок от содовой, журналов и смятых мешков, валявшихся под пассажирским сиденьем. Холодный воздух дул из дыры в полу, замораживая кончики пальцев, пока он искал револьвер с коротким стволом.

До Брэдли донеслись какие-то звуки, и он застыл, прислушиваясь более внимательно. Кто-то шел по снегу.

– Мадам, – сказал стажер, – вернитесь в свою машину прямо сейчас, или я вас застрелю. – Он засунул руку в дыру на полу своего автомобиля и попытался нащупать пистолет. – У меня есть разрешение.

– У тебя… есть разрешение? – повторил Пройдоха Сэм, в голосе которого удивление мешалось с болью.

– Да, – ответил Янески, теперь уже шаривший рукой по снегу под днищем своего автомобиля. – В лучшем виде. – Его мизинец коснулся зазубренного металла.

– Стрелять… стрелять в безоружных женщин? – спросил продавец автомобилей.

– Цыпочка может идти домой или по своим делам, – заявил стажер, хватая упавший револьвер и вытаскивая его через дыру в полу. – Мне нужен только ты.

– Почему?

Брэдли поправил зеркало заднего вида, чтобы видеть Пройдоху Сэма. Пистолет был зажат в его правой руке, снег вокруг сломанных ног стал вишневым. Рядом с ним на коленях стояла рыжая женщина в коричневой меховой куртке. Казалось, у нее нет оружия, но полной уверенности у стажера не было.

– Мадам! – закричал Янески. – Возвращайтесь в машину и уезжайте.

– Я его не оставлю, – запротестовала женщина, у которой был акцент Нью-Джерси. – В снегу, с такими ногами…

– Вы никуда его не увезете, – заявил молодой полицейский, направив револьвер в небо. – А сейчас возвращайтесь в машину, или я вас пристрелю. У вас десять секунд.

– Что вы за коп такой?!

– Вот такой. – Раздался выстрел. – Десять. Девять. Восемь.

– Это не секунды! – запротестовал Пройдоха Сэм.

– Семь. Шесть. Пять.

– Иди! – крикнул Сэм своей спутнице.

– Четыре. Три.

Рыжая женщина побежала по снегу. Поскользнувшись, она упала лицом вниз, но тут же вскочила, забралась в машину и умчалась прочь.

– Ты истинный джентльмен, – заметил Пройдоха Сэм, голос которого стал невнятным. – Лучше не бывает.

– Брось пистолет к стене, или я снова проеду по твоим ногам, – велел стажер.

Ошеломленный продавец машин посмотрел на черный двухместный автомобиль.

– Ты… что?

– Десять. Девять. Восемь. Семь.

Пистолет ударился о бетонную стену.

– Ублюдок.

Беттингер ехал на темно-сером пикапе в сторону Виктори. Эта машина с более высокой посадкой и зимними шинами заметно отличалась в лучшую сторону от его желтого хетчбэка, а кроме того, она не привлекала внимания и ее не требовалось беречь.

И хотя у детектива не было особого опыта езды по снегу, он знал, что такие автомобили имеют более надежное сцепление с дорогой, когда они нагружены, поэтому завернул тело убийцы в одеяло и бросил его в кузов. Это обеспечение дополнительного веса стало лучшим из того, что когда-либо совершил гнусный психопат, убивший Гордона.

Несмотря на добавочную нагрузку, пикап трижды заносило во время поездки на север – всякий раз, когда Беттингер менял полосы, и главным образом из-за того, что ему было трудно поддерживать безопасную скорость. Стоило ему подумать о сыне, жене, дочери, Себастьяне или убийце, и его правая нога начинала сильнее давить на педаль газа.