себе. — Выдавил из себя одноклассник, продолжая стоять, зажмурившись.

— Рыжий, у тебя тоже должны быть какие-то праздники в жизни. Ты заслужил.

— Мы — тот самый твой мимолетный и спонтанный праздник.

— Да как-то не привык я к подаркам судьбы. — Икнул одноклассник, дисциплинированно выпрямившись под напором горячей воды и не раскрывая глаз.

— А это не совсем подарок, — латиноамериканки синхронно покачали головами.

— Ты нам залетаешь последние сутки-двое. Нормальным типом стал, — Айя чуть подрегулировала направление струи.

— А мы — девчонки простые, — улыбнулась Ана со своей стороны. — Комплексами титульной нации не страдаем. Ну и многое совпало, не без того.

— Расслабься, балдей и радуйся, — заметила Мартинес, решая в уме кое-какую задачу. Та не решалась. — Блин, как же тут на колени встать… тесновато втроём…

— Тут — никак. Я уже геометрию в приложении прикинула. — Отозвалась Эрнандес. — Снаружи только если.

— Снаружи тогда уже в постель пойдём, не на кафеле же!

— Я думал, такое только в кино бывает. — Выдавил из себя Седьков примерно через половину минуты, по-прежнему стоя с закрытыми глазами.

— Не только в кино. Но и не у всех, — мудро подметила баскетболистка. — Особенно с нами. Считай прорывом латиноамериканского темперамента. Бл*!

— Что?

— Тесно. Локтем ударилась!

— Мне тоже неудобно! Так, помылись? На кровать. — Сомандовала Айя.

Теперь Рыжий уже не стал сопротивляться.

* * *

— Ты в этом и пойдёшь? — Спрашивает из-за стола Мартинес, добросовестно пытаясь разделить вчерашнюю пиццу на три равные части.

Всего кусков восемь, на три не делится.

— Угу. — Эрнандес уже минут пять поворачивается перед зеркалом, снова вооружившись моим телефоном.

Насколько я понял, чем делаются фотографии — это тоже своего рода намёк. Какому-то там бывшему в данном случае.

— Слушайте, чуть не забыл, — хлопаю себя по лбу. — Дие…

— ПОГОДИ! — Мартинес останавливает меня ладонью. — Ана, пиццу будешь?

— Нет, ты чё! И так вчера обожрались! Теперь с утра ещё тесто? Бог с тобой!

— Боится стать жирной и неаппетитной, хе-хе, — Айя с довольным видом раскладывает куски на две тарелки вместо трёх. — Мать, тогда ты пролетаешь! Мы вдвоём сожрём, окей?

— Без проблем. М-м-м, вот так, наверное…

Баскетболистка наконец выбирает нужный ракурс и делает пару снимков.

— По мне, и это платье далеко от школьных канонов, — честно говорю, что думаю, впиваясь зубами в единственную еду в доме.

— Уж какое есть, — бормочет Эрнандес, не отходя от зеркала. — Я с собой в рюкзаке гардероб не таскаю. Хорошо, что это оказалось.

— Мы фе латиноф, — Мартинес тоже жуёт. — Нам мофно. Если что, наши девчонки на два класса младше вообще в таком ходят, что это — ещё верх целомудрия.

— Я думал, если хотите, в ресторан на ступеньках перед домом зайти перед школой. Для вас же эта еда, наверное, не сильно вариант?

— Пойдёт, — беззаботно машет рукой Айя. — Мы не привередливые.

— Я утром часто не ем вообще. Если что — всегда можно наверстать в школе, — говорит Эрнандес, оставляя в покое мой телефон и присоединяясь к нам за столом. Вот робуста — самое оно. Спасибо. Уфф. — Её лоб после первой же пары глотков покрывается испариной.

Хорошо, что я вчера догадался стрельнуть и кофе, и чай на баре.

— Интоксикация?

— Она самая, — хохочут латиноамериканки. — Слава богу, концентраторы изобрели.

В этот момент раздаётся звонок домофона.

Рядом с дверью есть экран. Если подойти поближе, будет видно, кто пришёл. Собираюсь подняться и посмотреть на правах хозяина дома.

— Сиди, я отсюда вижу, — хмуро останавливает меня Айя, затем поворачивается к подруге. — Что делать будем?

— Выйду разберусь, — спокойно отвечает Эрнандес. — Вы пока сидите тут. Сейчас, переоденусь только обратно.

— Зачем? — пытаюсь поучаствовать в разговоре, чтобы выяснить для себя, что происходит.

Мне, в отличие от дам, звонящий отсюда не виден.

Кстати, настроение с утра самое что ни на есть оторванное от реальности. В хорошем смысле этого слова, по понятным техническим причинам (только еды мало).

— В платье будет неудобно драться, а без этого явно не обойдётся, — флегматично отвечает баскетболистка и тут же упомянутое платье с себя стаскивает.

Оставаясь в стрингах и шаря взглядом по квартире — видимо, в поисках вчерашней одежды.

— Это её бывший, — Айя абсолютно не комплексует и нервничает. — Непонятно только, как нашёл. Хм, не должен был.

От её половины пиццы сейчас не останется ничего.

* * *

— Хорошо, что её одежда в ванной, — пробормотал Рыжий, когда Ана принялась переодеваться для незапланированного сеанса общения с бывшим.

Одновременно с этими словами он подхватил металлическую швабру, стоявшую возле двери балкона, и направился к выходу из квартиры.

— Стой! — подруга всё услышала и мгновенно выскочила из душевой с охапкой собственной одежды в руках (и в одних труселях).

— А у тебя сиськи прикольные, — Мартинес демонстративно не стала поддаваться всеобщему ажиотажу.

Айя даже не собиралась нервничать: что толку? Понятно, что этот мудила по-хорошему Ану не отпустит. Какое-то время ещё точно будет ныть, преследовать, мозги колупать.

Ущербное животное, что с него взять. Подруга просто погорячилась год назад, когда по пьянке этот роман начала. Потом вот двенадцать месяцев из чувства долга терпела, пф-ф-ф.

Нашла, с кем.

Одноклассник тем временем изящным пируэтом уклонился от Аны, ненормально быстро влез в свои растоптанные кеды и молнией выскочил за дверь.

Захлопывая её с противоположной стороны и через некоторое время оказываясь на улице.

— Бл*! С*ка! Culero! — лихорадочно одеваясь, Эрнандес сыпала проклятиями и матами, причём сразу на обоих языках.

— Можешь расслабиться, — философски вздохнула Айя подруге, продолжая наблюдать за экраном домофона. — Вон, уже есть контакт. Сиди на жопе. Один фиг, не успела.

Дешёвый образец техники нижней части города старательно давал картинку: вот Рыжий выходит из подъезда. Вот он смотрит по сторонам и подходит к троим латиносам, стоящим возле спортивной машины — других кандидатов на роль посетителей его жилья в округе не наблюдается.

* * *

Пардон, что прерываюсь . Продолжу завтра до 13.00 мск

Upd в процессе. Сегодня, но пока неясно по времени

Глава 28

— Сейчас прольё-ё-ётся чья-то кро-о-о-овь, — отстранённо пропела Мартинес дурацкий куплет из не менее дурацкого детского мультика. — Прольё-ётся кро-о-овь!

— Заткнись. — Резко бросила Эрнандес, матерясь под нос и расправляя штаны, вывернутые наизнанку. — Бл*. Бл*. Бл*. Ну почему никогда быстро не оденешься, когда надо…

— Я бы на твоём месте не парилась, — Айя попыталась тактично намекнуть издалека.

— Ты не понимаешь? Рыжий натурал!

— А я в него верю. О, кажется, орут друг на друга. Говорю тебе, успокойся! Я к нему тоже нормально отношусь, но сейчас просто надо дать