Порция машинально допила содержимое кружки. Подобные методы воспитания по-прежнему казались ей возмутительными, но кто она такая, чтобы спорить? Можно подумать, ей самой во время бесконечных скитаний приходилось много заботиться о режиме дня! Но ведь это не значит, что поведение Джека можно считать за образец родительской любви.

Когда же вернулся Руфус, чтобы отнести ее в постель, Порцию охватила приятная истома. Уютно устроившись у Руфуса на руках, Порция медленно погладила его по щеке.

— Даже и думать не смей, — заявил Декатур, придерживая ее на колене и откидывая одеяло.

— Я вовсе не так сильно устала, — с надеждой возразила Порция.

— Поверь мне, что именно так, — отрезал он, решительно вынимая Порцию из халата и укладывая в кровать. Благодаря жаровне с углями постель обволакивала благословенным теплом и уютом.

Джуно обиженно захныкала у подножия лестницы. Для такой малышки с коротенькими лапками высокие деревянные ступеньки служили непреодолимым препятствием.

— Собака может спать на полу у очага, — твердо сказал Руфус — он понял, что Порция собирается просить за щенка. Под грудой наваленных сверху одеял она казалась особенно маленькой и хрупкой. Но при этом Руфус отлично знал, какая энергия таится в этом теле — по крайней мере тогда, когда ей не приходится по двенадцать часов кряду таскаться по горам сквозь пургу ради спасения его собственной шкуры.

— Мне надо поговорить с Джорджем насчет ночных пикетов. Ты сможешь ненадолго остаться одна?

— М-м-м. — Порция широко зевнула, чувствуя, как неумолимо подступает дремота. — А может, Джуно поспит со мной?

— Нет. Она слишком грязная и наверняка блохастая, — отрезал Руфус. — Ей и так будет хорошо у огня. А теперь спи и не пытайся спорить. — Он наклонился, чтобы поцеловать ее, и оторвался далеко не сразу. Оказывается, Руфус успел забыть, какой восхитительный вкус у ее губ. Какие они мягкие, горячие и чуткие.

— Еще, — взмолилась Порция, стоило ему поднять голову.

— Позже. Ты получишь столько поцелуев, сколько пожелаешь, — пообещал Руфус с ласковым смехом и поспешил покинуть маленькую сирену, пока та не запела одну из своих чарующих песен. Спустился по лестнице и вышел из дома, плотно притворив дверь.

Джуно продолжала ныть и скрестись у кровати. А когда поняла, что Порция не собирается спуститься и взять ее к себе, принялась тявкать, да так настырно и пронзительно, что Порции стало не до сна — несмотря на жуткую усталость.

— Джуно, замолчи!

Это только подлило масла в огонь. Лай перешел в пронзительный визг, резавший уши. Со стоном Порция выбралась из-под теплого одеяла и неловко встала на верхнюю ступеньку одной ногой.

— Ну как я спущусь за тобой, если не могу наступать на одну ногу?

Собака отчаянно подпрыгнула, стукнулась о верхнюю ступеньку и свалилась обратно. И снова принялась отчаянно визжать, не спуская с хозяйки умильного взгляда.

— И к тому же ты жутко грязная, — напомнила Порция. В ответ раздался горестный вой.

— О Господи! — Порция, кряхтя, присела на ступеньку и так, сидя, попыталась сползти вниз. Несмотря на то что лестница была довольно крутой, это только облегчило путь вниз — нужно было лишь следить, чтобы больная нога ни за что не задевала.

Оказавшись на полу, Порция взяла на руки разбушевавшуюся собаку и собралась ползти обратно наверх. Но не тут-то было — для такого восхождения непременно потребуются обе руки. Но тогда нечем будет придерживать Джуно.

Порция снова застонала. Неловко развернулась лицом к лестнице и запихнула Джуно сразу на три ступеньки наверх.

— Подожди там!

После чего, пыхтя и охая, доползла до собаки сама и опять пихнула Джуно наверх.

Это увлекательное занятие так поглотило Порцию, что она даже не заметила, когда открылась дверь в спальню. И не услышала шагов Руфуса, пока он сам не воскликнул, подойдя вплотную:

— Глазам своим не верю! Порция, скажи скорее, что это мне снится!

— Это все Джуно. — Порция смеялась сквозь слезы. — Я знаю, что ты запретил брать ее наверх, но она так визжала и выла, что не дала мне заснуть. Вот и пришлось попытаться втащить ее на кровать, чтобы заснуть самой! И я ужасно устала, Руфус. — Последнее утверждение прозвучало едва ли не со стоном.

Она была просто невыносима со своим упрямством, способным довести до бешенства кого угодно. Любому нормальному человеку в данной ситуации было бы наплевать на какого-то там щенка — пусть хоть надорвется от воя! Но не такова мисс Уорт!

Руфус протянул руку и брезгливо ухватил Джуно за шкирку.

— Ох, пожалуйста, только не выбрасывай ее! — взмолилась Порция.

— Я собираюсь ее искупать. — Руфус все еще держал щенка двумя пальцами на расстоянии вытянутой руки. — Вообще-то это не самое мое любимое занятие, особенно посреди ночи. Но иногда приходится заниматься всякой чертовщиной против воли — а вы, мисс Уорт, самая настоящая чертовка! — Руфус разжал пальцы, Джуно плюхнулась на пол, а Порция снова оказалась у него в объятиях.

— Ну, на этот раз ты окажешь мне одолжение и останешься на месте? — поинтересовался он, укладывая ее обратно в постель.

— А ты больше никуда не уйдешь? — У Порции опять слипались глаза.

— Нет. — Он так старательно подоткнул одеяло, что Порции показалось, будто ее запеленали, как младенца. — Ради всего святого, поспи теперь хоть немного!

Порция еще с минуту лениво вслушивалась в убаюкивающие звуки его возни внизу. Она слышала, как он негромко отчитывает Джуно. Она даже попыталась вникнуть в смысл его слов, но в тот же миг провалилась в такое глубокое забытье, куда не смогли бы проникнуть ни вой, ни возня несносной собаки.

Джуно стояла насмерть, не желая подвергаться унизительной процедуре омовения, да еще с мылом. Но Руфус был неумолим. Щенок оказался достаточно догадливым, чтобы оценить силу хозяйской руки, и вскоре покорился судьбе, хотя выглядел в мокром виде таким жалким и несчастным, что скорее напоминал крысу, чем собаку.

— Черт побери, я прекрасно знаю, что ты скорее лопнешь, чем останешься на полу, — бурчал Руфус, энергично вытирая мокрую шерсть. — А эта твоя хозяйка так будет смотреть на меня своими зелеными глазищами, что рано или поздно я уступлю, — Джуно радостно замахала хвостом, отчего брызги разлетелись по всей комнате. — Негодяйка! — сердито шикнул на щенка Руфус. — Да будет тебе известно, что я не намерен пускать в кровать мокрую вонючую псину, так что веди себя смирно!

Наконец он решил, что теперь собаку можно досушить у огня, опустил Джуно на пол и устало сел у очага сам с бокалом виски в руках. Джуно с шумным довольным вздохом положила мордочку ему на сапог. Руфус сердито уставился на дерзкую тварь, но та лишь умильно посмотрела в ответ.

А Руфус уже задумался над теми сведениями, которые доставила сегодня Порция. Его проницательный ум оценивал ситуацию и так и сяк, и вскоре Декатура охватил привычный азарт. Он понял, как можно обставить Като Грэнвилла, практически не подвергая риску своих людей, и при этом наверняка завладеть вражеской казной.