Софи попыталась не скривиться.

– Папа у тебя… интересный, конечно.

– Это еще слабо сказано. Ты в курсе, что у нас целая комната дома посвящена Его Превосходительству? Все стены увешаны портретами и наградами, а в центре стоит его статуя в полный рост – она еще и светится, потому что из люминита. Раньше мне снились кошмары, где она оживала и пыталась меня съесть. А когда я поступил в Фоксфайр, он расчистил комнату рядом и сказал, что там будут храниться мои награды. Пока что в ней лежит только куча уведомлений об отработках.

Он сказал это со смешком, но тот прозвучал горьковато.

Софи постаралась представить, каково было бы жить с таким грузом ожиданий на плечах. Даже в ее человеческой семье никто не требовал от нее успехов. Они скорее всегда пытались ее остановить и дать насладиться детством. Это сводило ее с ума, но, может, она просто не понимала своего счастья.

– А мама у тебя какая? – спросила она, осознав, что за все месяцы знакомства с Кифом ни разу не слышала о ней ни единого слова.

– Они с отцом идеально друг другу подходят.

– Сочувствую.

– А, да ладно. На самом деле разочаровывать их довольно весело. И это благодаря им я такой невероятно красивый, так что переживу, – он провел рукой по волосам, растрепывая их сильнее – и почему-то так он смотрелся еще лучше.

Софи отвела взгляд до того, как Киф успел его заметить.

Грейди постучал и заглянул в дверь. Заметив Кифа, он удивленно вскинул брови.

– О. Я думал, ты тут с Дексом.

– Не. Киф мне тут… помогает кое с чем.

– Учу Софи пользоваться ее фотографической памятью, – влез Киф. – Решил, что никогда не поздно начать готовиться к промежуточным экзаменам, учитывая прошлый год.

– Эй, я сдала все экзамены!

– С трудом.

Грейди улыбнулся, но слова Кифа его явно не убедили.

– Ладно, в любом случае спустись на улицу, пожалуйста.

– Что-то случилось?

– Не совсем, – он вздохнул. – Бронте слегка обеспокоен из-за произошедшего на сегодняшнем занятии и требует продемонстрировать, как продвигается обучение Силвени. Я попытался потянуть время до выходных, но мою просьбу отклонили. Весь Совет ждет на улице.

Грейди нервничал, а вот Киф хмыкнул.

– Только к Фостер Совет приходит на дом.

Грейди утянул Софи в сторону, пока они с Кифом и Сандором спускались по лестнице.

– Ты же в порядке, да? На занятии… Бронте же не?..

– Все нормально, – заверила она, жалея, что не смогла скрыть дрожь в голосе. – Эликсир мне помог, а Сандор на всякий случай отвел меня к Элвину.

Руки Грейди сжались в кулаки.

– Я так сочувствую, что тебе пришлось через это пройти.

Софи опустила взгляд в пол.

– Почему Совет из-за этого беспокоится? Ну, может Бронте наслать на меня боль, и что?

– Они просто слегка волнуются, что твой разум… не настолько силен, как они думали.

Софи сглотнула.

– И как это повлияет на Силвени?

Грейди вздохнул.

– Если теория Бронте верна, то она повлияет вообще на все, – но она не верна. И сейчас ты им это докажешь.

– Что у Бронте за теория?

– Неважно.

– Что-то непохоже, – влез Киф и ухмыльнулся, когда Грейди резко к нему развернулся. – Вы забыли, что я тут стою, да?

– Нет… я… ты что тут делаешь, Киф?

– Меня пригласила Фостер, – он потянулся и коснулся руки Грейди. – Ух ты, ничего себе, как вы напряжены. Все настолько плохо?

– Он прав? – спросила Софи, ощущая, как подскакивает пульс.

– Эмпаты, – проворчал Грейди, вновь поворачиваясь к Софи. – Я очень сомневаюсь, что Бронте прав, Софи.

Грейди «очень сомневался», что Бронте прав.

Это было совсем не то же, что «он точно не прав».

– Мне нужно знать, – шепнула она. – Что он обо мне сказал?

– Да оно того не стоит, Софи, ты только расстроишься.

– Пожалуйста. Я должна знать.

Она не отступала, и он покачал головой.

– Ладно, если ты так сильно хочешь, я расскажу – но я с ним полностью не согласен, – Грейди провел рукой по лицу и, прикрыв глаза, произнес: – Бронте считает, что у тебя появился… дефект.

Дефект.

– Он думает, что новые способности, которыми тебя наделили «Черный лебедь», работают неправильно – и влияют на твои остальные таланты. Поэтому теперь Фитц может передавать тебе мысли, и поэтому Бронте смог наслать на тебя боль.

– Потому что у меня… дефект, – Софи не понимала, злиться ей, стыдиться или очень-очень сильно бояться.

Фитц назвал ее калекой – но «дефект» почему-то был еще хуже. Существенней.

– Он ошибается, Софи. Бронте много раз ошибался – и это явно очередной пример.

– Ну, разумеется, он ошибается, – согласился Киф. – Если у кого и есть дефект, то у него – один раз я слышал, как он пытается смеяться, и было похоже на сумасшедшего банши.

– Именно. Это ничего не значит, – заверил Грейди.

Софи понимала, что они будут утешать ее, пока она не согласится, так что улыбнулась, изо всех сил делая вид, что волноваться не о чем, и, направившись к двери, произнесла:

– Видимо, нужно доказать его неправоту.

На пути к загону Силвени она пыталась не волноваться, но «дефект» засел глубоко в голове и впился корнями в мозг, переплетая совпадения, о которых она и не думала.

Софи уже знала, что она – аномалия. Никто и никогда не менял гены так, как «Черный лебедь» сделал у Софи.

А что, если они просчитались?

Это объяснило бы ее карие глаза – и аллергию.

– Эй, полегче с ходячей панической атакой, Фостер, – прошептал Киф. – Не забывай, Бронте просто пытается засесть у тебя в голове. Пустишь его – и он победит.

Он был прав – Бронте пытался напугать ее с первой их встречи. Но если бы Киф знал все, что знала она…

Софи глянула на солнце, и от света уже привычно заныла голова. Это тоже один из симптомов?

«Друг! – передала Силвени, заметив Софи. – Друг! Друг! Друг!»

Радостные мысли Силвени только усилили панику. Неужели это очередное доказательство, что ее способности ослабевают?

– А, мисс Фостер, благодарим, что вы согласились на демонстрацию, – произнес старейшина Эмери, когда Софи сделала особенно шаткий реверанс. – Нам не терпится увидеть, на что вы способны.

Двенадцать благородных эльфов стояли в отдалении от загона Силвени, расчистив нервному аликорну свободное пространство. Софи невольно попыталась угадать, кто из них на стороне Бронте. Она надеялась, что только те, кто с ней не общался.