– А что случилось?

– Нет больше Конюха, умер он. Отравили его.

– Кто?

– Ну, может, Кружилов яд ему дал перед тем, как на дело отправить. Конюх меня должен был убить, но не убил… Рано или поздно его бы раскрутили. Но рано не смогли, а поздно не успели… Без Конюха обвинение разрушится как карточный домик. Если Кружилов будет отрицать свою вину, то все обвинения с него снимут… Ну и адвокат хороший нужен, – немного подумав, добавил Максим.

– Зачем ты меня обманываешь? – Люба с обидой посмотрела.

– Я тебя не обманываю. И Кружилова в ловушку не заманиваю. Задержать его можно, но удержать – вряд ли… Его только Леся может утопить. Если напишет заявление, что Кружилов похитил ее и силой удерживал в подвале… И ты можешь заявление на него подать…

– Не стану я подавать заявление.

– И Леся не хочет. Пока не хочет. Но на нее можно надавить…

– И ты надавишь?

– Нет… Я хочу видеть Кружилова свободным человеком. Я хочу с ним поговорить, – сказал Максим с непоколебимой решимостью разобраться со своим соперником.

– Ты сумасшедший? – в страхе за Валеру спросила Люба.

Кружилов – крутой мужик, но сможет ли он устоять перед Одинцовым? Если Валера – волк, то Макс – натуральный волкодав. Вряд ли у Валеры есть против него шансы…

– Ты с ним спала? – свирепо спросил Одинцов.

– Нет!

– Врешь!

– Это ты врешь! Нашел дуру! Да ты же Кружилова с потрохами сожрешь, если он к тебе в лапы попадет!

– Сожру. Потом. Когда он из лап вырвется. Нет против него улик! Вина есть, а улик нет…

– Ну, так сделай, чтобы его не искали!

Максим поднялся из-за стола.

– Я все сказал! И делать ничего не буду! – И, поворачиваясь к Любе спиной, добавил: – Я тебя не обманываю, против Кружилова реально нет улик. Леся против него ничего не имеет… Я все сказал, а вы уж там решайте…

Он оделся, обулся, взялся за ручку входной двери. Люба не хотела его отпускать. Вдруг он знает, где прячется Валера! Вдруг он сейчас отправится к нему!.. И за Валеру она боялась, и Максу зла не желала. Любила она его. И чем больше узнавала, тем сильнее любила…

И все-таки она не стала его удерживать. Любовь – это сильное чувство, которое мешает дышать полной грудью и трезво мыслить. А ей сейчас не хватало воздуха. И еще нужно о многом подумать. Задать себе вопросы, в одиночестве поискать на них ответы…

Максим ушел, но вздох облегчения застрял в груди. Дышать стало еще трудней…

Обида туманила разум, злость держала за горло… Не привык Максим работать в таком состоянии. Он сам считал себя человеком выдержанным, уравновешенным, а тут вдруг помешательство на него какое-то нашло. И все из-за бабы.

– Здравствуйте! – Максим улыбнулся пожилой женщине с квадратным лицом и круглым, как шарик, носом.

Та покосилась на него в ответ и ничего не сказала. Может, не улыбку на лице у него увидела, а злобную гримасу. Если так, то неудивительно, что мысли о Любе и Кружилове не выходили у него из головы.

Не должен он был опускаться до мужского разговора с этим типом, не дело это – выяснять отношения с уголовником. Он все это понимал, но ничего не мог с собой поделать.

– Я тут человека одного ищу, может, вы его видели? – спросил он, вынимая из кармана фотографию Конюха.

Женщина так же косо глянула на снимок. Максим не видел ее глаз, но заметил, как шевельнулась мимическая мышца на лице.

– Узнали?

– Нет.

Женщина повернулась к нему спиной и продолжила путь, но Максим не мог ее отпустить. Он поравнялся с ней, достал удостоверение.

– Капитан полиции Одинцов, уголовный розыск.

Женщина остановилась и с сомнением посмотрела на него.

– Точно из полиции?

– А что, не похоже?

– Злобы в тебе много… – всматриваясь ему в глаза, сказала она.

– Классовая ненависть. К бандитами и прочей нечисти… Этот один из них, – тряхнув снимком, сказал он.

Оправдываться не хотелось, да и ни к чему. Действительно, много в нем злобы. Как бы не свихнуться от сильных чувств…

Любил он Любу, но свет клином на ней не сошелся. Переживет как-нибудь разрыв с ней. Переживет, если набьет морду Кружилову… Этот ублюдок похитил у него Любу, переспал с ней. И еще с истинного пути сбил…

Набьет он морду Кружилову и успокоится. Пусть ему самому достанется, главное, чтобы сопатку этому козлу расквасить. А еще лучше зубы выбить или даже челюсть сломать… А если и убьет, ничего страшного. Но выяснять отношения он должен в честном бою. А как организовать этот бой? Максим действительно готов был помочь Кружилову выйти сухим из воды. Если вдруг Леся подаст на него заявление, он поговорит с ней…

Он готов был на безрассудный шаг, это его и пугало. Он искал пути спасения от самого себя. Искал, но не находил.

А еще он искал место, куда Конюх вез Карцева. Ему нужен был дом, где нашел для себя пристанище убийца.

– Бандит? – заинтригованно спросила женщина.

– Бандит, разбойник и убийца.

– Злой ты… Но не на него… Дьявол в тебе сидит…

– Вы знаете этого человека? – Максим начала выходить из себя.

И женщина это почувствовала.

– Да, видела… – кивнула она, с опаской глянув на него.

– Где?

– Так по соседству жил…

– Спасибо! Помогли! – широко улыбнулся Одинцов.

Так и не сказал Конухов, куда он ехал, но Максим все-таки рискнул обозначить зону поисков. Сам же и взялся за работу.

– Да не за что, – угрюмо глянула на него женщина.

– Это я раньше злой был, – сказал он. – А теперь вот добреть начну… Если, конечно, вы скажете, где именно жил этот гражданин.

Женщина кивнула и повернулась к нему спиной, кивком головы приглашая следовать за ней.

Повезло ему, очень повезло. Всего третья деревня по счету, и уже успех. А у него в списке с десяток населенных пунктов, и этот круг можно было еще и расширить – в случае неудачи.

Конюх жил в небольшом доме из белого силикатного кирпича под шиферной крышей. Железные ворота, просторный двор, запущенный сад за домом.

Соседка видела его днем всего пару раз, и то в окне, когда он высовывался покурить. В светлое время суток Конухов старался не светиться, поэтому во двор выходил только по темноте.

– А кто к нему приезжал? – спросил Максим, рассматривая дом поверх забора.

– Да приезжал кто-то. Ночью. Женщина какая-то.

– Женщина?