после того, как на другой день тот показал свои записи в блокноте и рассказал об этом случае. Никакого черного пятна на репутации Вильяма и Джорджа эта история не оставила, несмотря на это никакого объяснения появлению и исчезновению таинственной рекламы так и не было найдено.

Вечером нового дня господину Даннингу снова пришлось вспомнить этот злосчастный инцидент. Он шел из клуба на станцию, стараясь не опоздать на поезд, вдруг он заметил человека с целой кипой рекламных листовок. С такими носятся агенты различных фирм и предприятий и раздают их бесплатно прохожим. Непонятно было одно, почему этот агент для того, чтобы раздавать свои листовки, решил выбрать далеко не самую оживленную улицу. При этом, если говорить по существу, до того как с ним поравняться, господин Даннинг не видел, чтобы тот вообще хоть одну листовку кому-нибудь отдал. Лишь только он оказался рядом, как тот сунул ему в руки одну листовку из своей пачки. Странное дело, заголовок сразу притянул его внимание, и не успел он этот заголовок прочесть, как мурашки побежали по коже. Он оглянулся, желая разглядеть лицо того, кто ему этот листок всучил, но вот беда, толком он его не запомнил. Причем, сколько бы он потом не пытался воскресить это лицо в памяти – так и не смог. Он прибавил шагу, и по мере того как он шел, он с любопытством разглядывал, то, что совершено случайно оказалось в его руках. Это была дешевая рекламная листовка для массовой раздачи, тем не менее, имя Харрингтона, напечатанное большими буквами, опять заставило его вернуться к случаю, произошедшему в трамвае. Он растерялся, остановился в недоумении и начал лихорадочно искать очки в карманах, буквально через мгновение какой-то прохожий, который, вероятно, куда-то очень спешил, вырвал у него из рук этот листок и пропал бесследно. Он бросился его догонять, но не тут-то было, никак он не мог понять, куда девался прохожий, куда запропастился раздатчик листовок?

Утром господин Даннинг решил посетить Зал Британского Музея, в котором хранились ценнейшие манускрипты. Оказавшись на месте, он заполнил квиток на сборник «Харли 3586[190]», и заказал еще несколько книг, через несколько минут ему их принесли. Он уже положил на стол одну и успел её раскрыть, как вдруг ему послышалось, будто кто-то за спиной шепотом произнес его имя. Стремительно обернувшись, он нечаянно опрокинул на пол свой кейс, в котором лежали документы. В зале он не заметил ни кого из своих знакомых, за исключением одного из сотрудников библиотеки. Тот с ним поздоровался, и господин Даннинг начал собирать свои документы с пола. Убедившись в том, что собрал уже все, он хотел опять сесть на свое место и погрузиться в чтение. В этот момент какой-то тучный джентльмен, сидевший за столом позади него, встал из-за стола, чтобы взять свои вещи, и, перед тем как направиться к выходу, коснувшись его плеча, произнес. – Посмотрите, пожалуйста. Кажется, это ваш, – вручая ему потерявшийся лист. – Да, это мой, спасибо, – ответил господин Даннинг. После чего этот человек ушел. В послеобеденный час, закончив работать с книгами, господин Даннинг захотел поговорить со своим знакомым, работающем в этом зале, при этом он помнил, что нужно спросить о полном мужчине, который недавно ушел. – А, этот, его имя Карсвелл, – ответил работник Музея. – Неделю назад он узнавал у меня какие специалисты по алхимии считаются наиболее авторитетными. Я, само собой разумеется, ему рассказал, что в нашей стране Вы являетесь единственным специалистом в этой области. Не волнуйтесь, лишь только я его увижу – я ему сразу скажу про Вас. Он будет очень рад знакомству с Вами, я уверен.

– Ради всего святого, не вздумайте напоминать ему обо мне! – рассердившись, воскликнул господин Даннинг, – Я категорически не желаю встречаться с ним, а тем более знакомиться.

– Хорошо! Для меня нет ничего проще, – сказал его знакомый, – он сюда приходит совсем редко. Могу с уверенностью сказать, вы вряд ли с ним встретитесь.

По дороге домой, господин Даннинг не раз ловил себя на том, что он уже не ждет, как обычно, наступления вечера, радуясь в предвкушении наступления того часа, когда он любил оставаться один. Ему казалось, будто что-то едва уловимое и в то же время недоброе промелькнуло между ним и его друзьями, схватило и связало по рукам и ногам. В поезде и трамвае он хотел быть поближе к людям, сидеть рядом с ними, но, как назло, и поезд, и трамвай были почти пустыми. Кондуктора Джорджа, казалось, было невозможно отвлечь, настолько он был поглощен своими мыслями или занят подсчетом пассажиров. У самых дверей его поджидал доктор Ватсон[191], врач, под наблюдением которого он находился. – Сожалею, дорогой друг, но мне придется разрушить ваши планы на сегодняшний вечер. Обе ваши служанки, как говорят французы, – hors de combat[192]. Мне пришлось их отправить в клинику, – таковыми были его слова.

– А что случилось?

– Есть подозрение на отравление птомаином[193], по крайней мере, всё выглядит именно так. Главное, что Вы не пострадали, а то не могли бы с постели встать. Думаю, не стоит особенно сильно бояться, они поправятся.

– Боже мой! А Вы можете сказать, где они могли отравиться? – Не унимался опешивший Даннинг. – В принципе, да. – Отвечал ему доктор. – Они говорили мне, что купили не то крабов, не то креветок, у какого-то лотошника в обед. Только мне это показалось очень странным. Я узнавал, оказывается никакой торговец, ни в какие другие дома на улице не заходил. Я не мог Вам об этом сообщить, а им, голубушкам, теперь придется побыть в больнице. Во всяком случае, сегодня Вы ужинаете у меня, а там мы что-нибудь придумаем, как дальше быть. Уже восемь часов вечера. Не переживайте Вы так, всё обойдется.

В результате из-за непредвиденных обстоятельств вечер одинокого отшельника не удался. Тем не менее, господин Данниг весьма недурно провел время в компании доктора, переехавшего в этот район совсем недавно, и вернулся в свой опустевший дом примерно около 11.30. Можно сказать, что эта ночь была не из тех, которые он любит вспоминать. Он уже лежал в постели, погасив свет, и думал о том, догадается ли завтра утром уборщица прийти пораньше, чтобы нагреть для него воды, и вдруг явственно услышал звук скрипа открывающейся двери в его кабинете. Он напряженно вслушивался в тишину, ожидая услышать шаги в коридоре, но их не было, он стал мысленно склоняться к тому, что вполне может быть, ему просто показалось, потому