Последнюю мысль он пропустил мимо ушей, начиная охотничий г о н.

Тропа вильнула влево, обходя скальный выступ.

Саблин метнулся правее, почти к обрыву: он был здесь однажды и представлял, что по зубчатой кромке обрыва можно сбежать в распадок, а потом по прямой, по длинной каменной косе обогнуть озеро.

Расчёт оправдался.

Пробежав почти полкилометра, он выбрался на тропу между скалой Медведь, и вправду похожей на утонувшего по грудь в земле косолапого, и мощной крепью узловатых сосен, поднимавшихся на взгорок. Прислушался, включив интуицию и все свои психорезервы.

До лагеря егерей оставалось метров четыреста, но чернявый киллер не мог быть здесь раньше, если только не летел на крыльях.

Где-то скатился с тропы мелкий камешек.

Саблин удовлетворённо улыбнулся в душе: егерь крыльев не имел.

Он появился из-за скалы, продолжая шагать широко и целеустремлённо, не глядя по сторонам. Он выполнил задание и теперь вынашивал иные планы, возможно, зная всё от Ёсипыча.

Саблин сжал костяшки пальцев, превращая руки в «лошадиные копыта». Егерь, подчиняясь внедрённой программе, действительно мог просканировать мозг Ёсипыча и выяснить, кто он и что здесь делает. Это означало, что носителя программы нельзя было оставлять в живых ни при каких обстоятельствах! Если только он не успел позвонить подельникам.

Впрочем, так торопиться ему было ни к чему, он шёл, чтобы рассказать своим об успехе акции.

Саблин спрыгнул с уступа за сосной на тропу.

Егерь хищно вздёрнул голову, замедлил шаг, остановился.

Глаза у него горели волчьим блеском, загорелое твёрдое лицо осталось неподвижным, на нём не дрогнула ни одна чёрточка. И он ничего не боялся, будучи уверенным в своей неуязвимости.

Красивый парень, с лёгким сожалением подумал Данияр. Егерь понятия не имел, кому подчиняется в данный момент и какую миссию исполняет.

Замешательство парня длилось одну секунду.

Потом он сунул руку под отворот пятнистой серо-зелёной парки, и Саблин, давно греющий на груди эргион, выстрелил.

Лёгкое струение воздуха накрыло фигуру егеря, стоявшего в двадцати шагах, и превратило его в самого настоящего йети – снежного человека!

Он ещё больше сгорбился, раздался в плечах, парка на плечах разошлась по швам, ноги согнулись в коленях, отчего и пятнистые штаны лопнули с двух сторон. Лицо стало квадратным, обросло серой шерстью. Глаза тоже изменились, утонули в надбровьях, хотя голодный волчий блеск в них не исчез.

Лапа «йети» вырвала из внутреннего кармана штормовки не пистолет, как подумал Саблин, а какой-то сверкнувший металлом предмет. И на Данияра обрушилась созданная в глубинах числобездн для таких случаев программа зомбирования людей – лярва!

Если бы он не ждал встречной атаки, противник покончил бы с ним в два счёта. Но Данияр был предельно сконцентрирован и атаку встретил подобающе – могучим мыслеволевым ударом!

Тем не менее зверь выпустил «клыки» и «когти», попытался вцепиться в сознание, подмять под себя, располосовать на ленты, расплескать на кровавые капли, однако воля Саблина оказалась сильнее.

Ухватив зверя «за лапы», он с размаху шмякнул его о скалу справа, вгоняя в камень как нож в масло, и выпрямился, бурно дыша.

Программа не смогла его подчинить.

Егерь, открывший рот, сглотнул, замер, потёр лоб рукой, из которой на землю посыпались металлические крошки – осколки эргиона. В глазах «йети» протаяло замешательство, сменилось удивлением. Он попытался выпрямиться, огляделся, приходя в ещё большее недоумение.

– Ничего… не понимаю! Где я?!

– Ергаки, – хрипло ответил Саблин. – Ничего не помнишь? Кто ты?

– Передреев… вахмистр…

– Какой вахмистр? – теперь уже удивился Саблин.

Но бывший противник не ответил, начиная ощупывать рваную одежду, штаны, тупо посмотрел на распоротый рукав парки.

Саблин спохватился, вернул ему человеческий облик, повторил вопрос:

– Что значит – вахмистр? Какого войска?

– Тувинское казачье… в Туве стоим…

– И что вы здесь делаете?

Передреев поднял голову, нахмурился.

– Что происходит? Сам ты кто такой?

– Эх, вахмистр, вахмистр, – с горьким сожалением и болью проговорил Данияр, – ты же человека убил, помнишь хоть – за что?

Вахмистр согнал морщины на лбу, пытаясь вспомнить, что с ним было, в глазах сверкнули огоньки.

– Никого я не убивал…

Очень хотелось прокрутить весь формоспектр этого человека, превратить его в настоящего зверя, в змею, в насекомое, в юкку, но Данияр никогда в жизни не добивал поверженного врага. Да и враг этот на самом деле не был виноват в смерти Ёсипыча, убила старика программа Охотника.

– Иди, вахмистр, бог тебе судья.

Парень пошевелил губами, поднял двумя пальцами лоскут рукава парки.

– Где это я… так?

– Упал, – усмехнулся Саблин.

– Вот же зараза, дядька Ефим будет ругать…

– Это уж точно.

Парень недобро оглядел Данияра, двинулся к своему лагерю, проходя мимо. От него пахнуло потом и кровью.

Саблин посмотрел ему вслед и вдруг сообразил, что вахмистр расскажет всё командиру группы, и тому станет ясно, что беглецы прячутся на турбазе. Отпускать его нельзя было ни в коем случае. Но и убить в общем-то ни в чём не повинного человека Саблин не мог.

Память! – мелькнула мысль.

Не раздумывая, он прыгнул, опираясь на поток психофизического тепла от эргиона, в голову убийцы.

Потемнело в глазах… вспышка света… и тесное пространство чужого сознания распахнулось перед ним. Через несколько мгновений он взял это пространство под контроль.

Следов программа практически не оставила. Зато Данияр выяснил всё, что хотел, об отряде егерей. Затем сосредоточился на последних событиях, сохранившихся в памяти вахмистра помимо его сознания, и «скальпелем» воли отсек последние, связанные со встречей с ним. Развеял в дым. Заставил вахмистра снять с себя лохмотья одежды, до трусов, выбросил их с обрыва в озеро, стёр и эти воспоминания. Вернулся в своё тело, лежащее на камнях.

Болел затылок и ушибленный локоть левой руки – упал он, не подготовив мягкого ложа. Время не позволяло. Встал, потирая локоть и затылок, вернул себе реактивное состояние.

Вахмистра не было видно, скрылся за поворотом. Что его ждало в лагере подельников, представить было трудно.

Завибрировал браслет айкома, поставленного на виброрежим.

– Слушаю, – буркнул Саблин, бегом направляясь обратно.