– Да, предупреждали, – подтвердил Уилфред Пипсквик.

– Заткнись, идиот! – завопил Стэнли Джадкинс. – А что с ним такое? Вода плохая? Но ведь если ее вскипятить, то и ее можно будет пить.

– Не знаю, какая там вода, – сказал пастух. – Только мой старый пес никогда не пойдет в то поле, и я не пойду, и никто, у кого имеется хоть толика мозгов.

– Еще больше дураков, – прокомментировал грубо и грамматически неверно Стэнли Джадкинс. – Кто там кому чего сделает? – добавил он.

– Три женщины и мужчина, – сообщил мрачно пастух. – Послушайте меня. Я эти места знаю, а вы нет, и вот что я вам скажу: за последние десять лет ни овца там не паслась, ни пшеница не всходила, а земля тут хорошая. Отсюда прекрасно видно, что все поле заросло ежевикой, сорняками и другой гадостью. У вас есть бинокль, юный джентльмен, – обратился он к Уилфреду Пипсквику, – взгляните-ка.

– Да, – сказал Уилфред, – но там следы. Кто-то туда все-таки ходил.

– Следы! – возмутился пастух. – Вы только послушайте! Четыре пары следов: трех женщин и одного мужчины.

– Какие еще три женщины и один мужчина? – И Стэнли впервые повернул голову и взглянул на пастуха (во время всего разговора он стоял спиной к старику – таким он был невоспитанным).

– Как какие? Просто три женщины и один мужчина.

– Кто они? – просил Алджернон. – И что они здесь делают?

– Может быть, кто-нибудь вам и расскажет, кем они были, – доложил пастух, – но они умерли еще до меня. А почему они там до сих пор бродят, ни дети, ни взрослые вам не объяснят. Единственное, что я слышал, плохие они были люди, когда еще не умерли.

– О господи! Вот диво-то! – пробормотали Алджернон с Уилфредом, но Стэнли глядел с презрением и злобой.

– Да не мертвяки же они? Что за чушь! Вы, должно быть, полный дурак, раз верите в такое. Кто-нибудь их когда-нибудь видел, хотел бы я знать!

– Я видел, юный джентльмен! – возвестил пастух. – Видел их с того места внизу. И, если бы мой старый пес умел говорить, он бы сказал вам, что тоже видел их тогда. Было четыре часа, и день был такой же. Я видел… как выглядывали они сначала из кустов, потом встали и медленно пошли по своим же следам к деревьям, что колодец окружают.

– А какие они? Расскажите! – стали умолять его Алджернон с Уилфредом.

– Тряпье да кости, юные джентльмены, все четверо, развевающееся тряпье да белые кости. Мне даже показалось, что эти кости гремят, когда они ходят. А ходят они очень медленно и только глядят по сторонам.

– А какие у них лица? Вы их видели?

– Трудно их лицами-то назвать, – сообщил пастух. – Но зубы у них, по-моему, остались.

– Господи! – воскликнул Уилфред. – И что они делают, когда до деревьев доходят?

– Не знаю, сэр, – признался пастух. – Я долго-то тут не торчал – пса пришлось искать. Он вдруг пропал! Прежде он никогда от меня не убегал, но тут пропал, и когда я его наконец нашел, так он меня даже не узнал и все норовил в горло мне вцепиться. Но я поговорил с ним, и он вспомнил мой голос, стал ползать и, как дитя, прощения просить. Не хочу больше его видеть таким, да и другую какую собаку тоже.

Некоторое время мальчики сидели молча, а потом Уилфред спросил:

– А почему он называется Стенающий колодец?

– Если бы вы побывали здесь в сумерках зимой, то не стали бы задавать этот вопрос, – ответил пастух.

– Ни единому слову не верю, – заявил Стэнли Джадкинс. – И как только представится случай, я пойду туда, и пусть я лопну, если не сделаю этого!

– Так вы не послушаетесь меня? – удивился пастух. – И даже своих начальников не послушаетесь? Придите в себя, юный джентльмен. Да, разума вам точно не хватает, должен я сказать. Зачем мне вам врать? По мне, так тот, кто пойдет в это поле, гроша ломаного не стоит, но мне не хочется видеть, как молодой человек испускает дух в самом расцвете сил.

– Да там наверняка больше, чем ломаный грош, – сказал Стэнли. – Небось прячете там виски или еще что-нибудь, вот и не подпускаете туда никого. Дерьмо – вот что это такое. Пошли в лагерь, ребята.

И они ушли. Двое остальных сказали пастуху «До свидания» и «Спасибо», но Стэнли промолчал. Пастух пожал плечами и остался стоять на месте, печально глядя им вслед.

На обратном пути между ними возник спор, и Стэнли было сказано откровенно, насколько возможно, что он будет полным идиотом, если отправится к Стенающему колодцу.

Тем же вечером после других объявлений мистер Бисли Робинсон спросил, на всех ли картах имеется красный круг.

– Ни в коем случае, – предупредил он, – не заходите внутрь этого круга.

Несколько голосов, среди которых был и угрюмый Стэнли Джадкинса, поинтересовались:

– Почему, сэр?

– Потому что нельзя, – ответил мистер Бисли Робинсон. – И если вам этого недостаточно, ничем помочь не могу. – Повернувшись к мистеру Ламберту, он что-то ему тихо сказал, а потом добавил: – Дело в том, что нас попросили предупредить скаутов об этом поле. Местные жители оказались очень добры, что позволили нам разбить здесь лагерь, и мы должны ответить им хотя бы благодарностью… уверен, что вы со мной согласны.

Все закричали: «Да, сэр!», за исключением Стэнли Джадкинса, который пробормотал:

– Благодарны… чтоб им лопнуть!

На следующее утро можно было услышать следующий диалог.

– Уилкокс, все присутствуют в палатке?

– Нет, сэр, Джадкинс отсутствует!

– Опять этот чертов мальчишка! И где же он?

– Не знаю, сэр.

– А кто-нибудь знает?

– Сэр, я не удивлюсь, если он отправился к Стенающему колодцу.

– Кто это? Пипсквик? Что еще за Стенающий колодец?

– Сэр, это место в поле… ну там, где кучка деревьев на невозделанной земле, сэр.

– То есть в красном круге? Святые небеса! А почему ты решил, что он туда пошел?

– Ну, он еще вчера хотел туда пойти. Мы с пастухом разговаривали, и он нам много чего рассказал и посоветовал туда не ходить. Но Джадкинс ему не поверил и сказал, что все равно пойдет.

– Юный осел! – выругался мистер Хоуп Джонс. – Он что-нибудь взял с собой?

– Да, кажется, веревку и бидон. Мы говорили ему, чтобы он не ходил.

– Маленький негодяй! Какого дьявола он все это взял с собой? Ладно, вы трое, пошли со мной, поищем его. И почему нельзя слушаться самых простых приказов? Что за человек вам о нем рассказывал? Нет, не задерживайтесь, объясните по пути.

И они двинулись в путь. Алджернон с Уилфредом быстро рассказывали, остальные двое слушали